— Ты видела его лицо?!

Я тоже не выдержала и прыснула в ответ.

— Видела. Боже, это было… Это было слишком легко!

— Зато эффектно, — подмигнула Никки.

Мы помчались в её квартиру, оставляя позади особняк, полную страсти столовую и мужчину, который только что лишился своей «верной» женщины.

Карета домчала нас до дома Никки достаточно быстро. Ощущение было, будто мы оставили за собой клубок напряжения и страстей, а впереди нас ждал простой, но такой нужный покой.

Район, в котором жила Никки, был далёк от престижного. Рабочие кварталы — дешёвые дома, но в целом чистые улочки и аккуратные фасады. Здесь не было вычурности, зато было всё необходимое для нормальной жизни.

Мы поднялись на четвёртый этаж, прямо под крышу, и Никки с лёгкостью отперла дверь.

— Добро пожаловать в мой скромный уголок, — усмехнулась она, проныривая внутрь.

Её квартирка полностью соответствовала её характеру: практично, минималистично и с явным приоритетом в сторону работы.

Просторная, но почти пустая комната — одна кровать, небольшая тахта, небольшой умывальник, мини-столик для еды. В углу дверь в крохотную душевую. Ни шкафов, ни лишней мебели, никаких безделушек или украшений.

Но самое главное в этой комнате — огромный рабочий стол, который занимал чуть ли не треть всего пространства. Заваленный металлическими деталями, инструментами, чертежами и какими-то странными механизмами, он сразу выдавал в хозяйке квартиры одержимого артефактора.

Я хмыкнула, обводя взглядом стол.

— Ого… Мне кажется, или железяк тут стало ещё больше?

— Ты просто не видела, сколько их под кроватью, — ухмыльнулась Никки, кидая шляпку на вешалку.

Я тяжело вздохнула и рухнула на кровать, раскинув руки.

— Знаешь, Никки… А ведь мы это сделали.

— Ага, и это было чертовски красиво! — засмеялась она, плюхаясь рядом.

Я прикрыла глаза и впервые за долгое время почувствовала себя по-настоящему свободной.

Как только я переступила порог квартиры, Никки, едва скрывая улыбку, затянула меня внутрь и заперла за нами дверь.

— Ну, с комфортом, конечно, придётся немного подождать, — развела она руками. — Ещё одной кровати сюда точно не влезет, так что либо пол, либо тахта.

Я рассмеялась, стряхивая с плеч пальто.

— Да не переживай ты так. Я во сне не звезда, свернусь клубком — и никакая тахта не будет мне мала.

— Ладно, поверю тебе на слово, — усмехнулась Никки, поправляя растрёпанные волосы. — Но если ночью окажешься на полу — знай, я тебя предупреждала.

Мы обе рассмеялись и принялись раскладывать вещи. Хоть я и не планировала долго наслаждаться её гостеприимством, но с этим следовало повременить. Главное — пережить эту ночь и обдумать следующий шаг.

Как только мы закончили разбирать вещи и опустились на край кровати, тишину нарушил громкий урчавший звук.

— Ой, — выдала я, прижимая ладонь к животу.

В этот же момент рядом раздался аналогичный звук, но уже со стороны Никки. Мы посмотрели друг на друга и одновременно рассмеялись.

— Хм! — фыркнула Никки. — А ведь мы, кажется, толком не поели.

— Ну да… ужин был, скажем так, слишком насыщенным не едой.

— Вот именно, — Никки театрально вздохнула и хлопнула себя по коленям. — Ладно, предлагаю проверенный вариант. Тут недалеко есть таверна, я туда иногда забегаю перед работой, завтрак там на удивление приличный.

— Меня устроит любой вариант, где есть горячая еда, — призналась я.

— Отлично! Тогда пошли, пока нас совсем не скрутило от голода.

И, не теряя времени, мы направились в таверну.

Как только мы вышли из дома, я сразу почувствовала, как оживает улица. Вечернее время — самое активное в этом районе. Буквально за пару минут из-за углов и домов начали появляться люди: кто-то заканчивал дневную смену и спешил домой, а кто-то, наоборот, направлялся на ночную смену. Несмотря на усталость, в их движениях не было угрюмости — наоборот, многие улыбались, переговаривались, смеялись.

Проходящие мимо мужчины, завидев нас с Никки, не стеснялись в комплиментах и свистах. Никки лишь закатила глаза и, привычно отмахнувшись, ускорила шаг, а я невольно усмехнулась, наблюдая, как девушки, проходящие рядом, откровенно флиртовали с парнями, болтая с ними и смеясь.

В воздухе пахло жареным мясом, пивом и лёгким ароматом дыма — запах рабочего района, где люди не боятся хорошенько отдохнуть после трудового дня.

Многие рабочие уже сворачивали в бары и таверны, в том числе и мы.

Таверна, куда нас привела Никки, оказалась удивительно уютной. Это был настоящий аналог английского паба: тёплый свет фонарей и свечей мягко освещал деревянные столики, а массивные дубовые балки придавали помещению атмосферу старинного заведения. Полы и мебель тоже были деревянными, создавая ощущение домашнего уюта.

Гостеприимные служанки с лёгкими улыбками разносили напитки и еду, ловко лавируя между посетителями. Заведение гудело от разговоров и смеха — люди собирались здесь, чтобы расслабиться и повеселиться.

— Ну, как тебе? — спросила Никки, усаживаясь за один из свободных столиков.

— Очень уютно, — призналась я, оглядываясь.

Здесь было место, где каждый мог быть собой. Именно такой вечер мне сейчас и был нужен.

— Ну что, подруга, будем отмечать? — с озорной улыбкой спросила Никки, ухватившись за меня, как только мы устроились за нашим столиком.

Я вздохнула, облокотилась на деревянную поверхность и улыбнулась в ответ.

— Не думаю, что сейчас это хорошая идея…

— Ну уж нет! — Никки хлопнула ладонью по столу. — Мы должны отпраздновать твоё освобождение! Пинта лучшего эля и сочные сосиски из этой таверны — идеальный способ почувствовать вкус свободы!

Не успела я возразить, как она уже поднимала руку, привлекая внимание служанки.

Через несколько минут перед нами стояли две пенные пинты золотистого эля и тарелка с подрумяненными, пахнущими специями сосисками.

— За новую жизнь! — Никки подняла кружку.

Я рассмеялась и, поддавшись её настрою, тоже взяла свою. Звонко стукнувшись, мы сделали первые глотки.

Горьковатый, но насыщенный вкус эля разлился по языку, согревая изнутри. Я закрыла глаза, наслаждаясь этим моментом.

— Так-то лучше! — довольно протянула Никки, вгрызаясь в сосиску.

Мы болтали, смеялись, наслаждались едой и друг другом. Атмосфера таверны располагала к отдыху.

Не обошлось, конечно, и без мужского внимания.

То один, то другой молодой мужчина подсаживался к нам с самыми разнообразными комплиментами и предложениями угостить ещё выпивкой.

— Добрый вечер, дамы. Позвольте скрасить ваш вечер…

— Не скучаете тут вдвоём?

— Может, разделите ужин в более приятной компании?

Никки, едва слыша очередную фразу, каждый раз отмахивалась с лёгким смехом:

— Спасибо, мальчики, но мы только-только избавились от одного мужчины! Пока наслаждаемся свободой.

Некоторые смущённо улыбались, кто-то подмигивал, но в итоге все уходили, оставляя нас в покое.

Именно таким этот вечер и должен был быть — лёгким, свободным, наполненным беззаботным смехом и звоном кружек. Мы с Никки весело переговаривались, обсуждая новые проекты, и не могли удержаться от смеха, когда вспомнили наш недавний запрос.

— Нет, ты представляешь, вся цветовая гамма — розовая! И этот бармен… — я захихикала, вспоминая, как заказчица загорелась при предложении на образе «сексуального бармена» в интерьере.

— О да! — Никки прыснула со смеху. — «Обязательно, чтобы с оголённой грудью!» Господи, эти клиенты меня когда-нибудь доконают!

И вдруг за нашими спинами раздался задорный мужской голос:

— Это какие пошлости вы тут обсуждаете, дамы?

Мы синхронно обернулись. Перед нами стояли двое мужчин, но даже без лишних представлений я бы узнала одного из них в любой толпе.

Вечно хмурый, с пронзительным взглядом и неизменной строгостью в осанке — Дознаватель собственной персоной.