Я устало присела на край кровати, наблюдая за тем, как ровно поднимается и опускается грудь Эдгара. Только что я окончательно закончила с его перевязкой, выдохнула и, опершись локтями на колени, прикрыла глаза. Все тело ныло от усталости, а мысли путались.

Когда я снова подняла взгляд, то поймала на себе внимательный, чуть затуманенный взгляд Эдгара. Он лежал, расслабившись, но глаза его прожигали меня насквозь. Я не знала, что именно он видит во мне в этот момент, но чувствовала, как дыхание перехватило, а в груди зашлось странное волнение.

Неожиданно он резко подался вперёд и притянул меня к себе, его тёплая, сильная рука легла на мою талию, заставляя податься вперёд. Я вздрогнула, не успев ни удивиться, ни отпрянуть.

— Спасибо, Анна, — его голос звучал низко и хрипло. — Я давно не чувствовал подобной заботы. Давно не знал, каково это, когда кто-то действительно переживает за тебя…

Я чувствовала, как моё лицо пылает. Слова будто растворились в горле, и я лишь открыла рот, но не смогла ничего сказать. Сердце бешено колотилось, а мысли метались в хаотичном танце.

Эдгар продолжал удерживать меня, его взгляд не отрывался от моего лица, и я не смогла не заметить, как его глаза темнеют, становятся глубже, будто затягивая меня в себя. Я не могла двинуться. Не могла даже дышать.

И тогда он наклонился ко мне ближе. Его дыхание коснулось моей кожи, я ощутила, как дрогнули его губы в миллиметре от моих. И в следующий миг он целовал меня.

Поцелуй был тёплым, неторопливым, но требовательным. Он изучал, исследовал, будто пробуя меня на вкус, давая мне возможность отстраниться, но не желая отпускать. Меня охватила волна жара, сердце глухо стучало в ушах, и я даже не заметила, как мои пальцы скользнули по его щеке, задержавшись у края подбородка.

Эдгар усилил напор, его рука крепче сжалась на моей талии, прижимая меня к себе, но в тот же миг он резко охнул, морщась от боли. Я тут же отстранилась, испуганно глядя на него.

— Ты ранен! — воскликнула я, хватаясь за его руку.

— Да, да… я помню, — он устало выдохнул, но на губах его заиграла довольная ухмылка. — Стоило того.

Я замерла, чувствуя, как пламя снова разгорается в груди. Эдгар не сводил с меня взгляда, и я знала, что этот момент уже никогда не сотрётся из моей памяти.

Эдгар вздохнул и опустил голову на подушку, а я укрыла его потеплее, прежде чем устроиться рядом. Лежать в тишине было странно… и удивительно приятно. Его тело излучало приятное тепло, дыхание было ровным, хоть и немного напряжённым.

Я лежала, прижимаясь к Эдгару, чувствуя его размеренное дыхание. В комнате царил полумрак – лишь тусклый свет уличного фонаря пробивался сквозь занавески, отбрасывая мягкие отблески на стены. После поцелуя мы просто молчали, словно боялись разрушить этот момент.

Я думала, что он уснёт первым – всё же рана и усталость давали о себе знать. Но когда я чуть шевельнулась, собираясь встать, Эдгар тихо, но твёрдо сказал:

— Останься.

Он почти не просил – скорее констатировал, как будто не мог допустить другого варианта. Я кивнула и снова устроилась рядом.

— Что случилось в том переулке? Как ты получил это ранение?

Он только покачал головой, не желая продолжать разговор. Я закатила глаза, но не настаивала. Пока что.

— Тогда расскажи мне о самом первом шраме, который у тебя появился, — решила я зайти с другой стороны.

Эдгар усмехнулся, но в его глазах мелькнула тень чего-то… далёкого и болезненного.

— Ты знаешь, это интересное предложение.

— Откуда у тебя этот шрам, — заметила я, поглаживая пальцами линию старого зажившего пореза на его предплечье.

Эдгар усмехнулся, но в его голосе не было веселья.

— Не поверишь, но получил его в детстве. Тогда я впервые понял, что в моей семье не принято ни заботиться, ни волноваться друг о друге.

Он замолчал, словно подбирая слова. Я ждала.

— Я был ещё ребёнком. Решил, что смогу самостоятельно поймать воришку, который пробрался в наш дом. Отец тогда только взглянул на мою окровавленную руку и спокойно спросил: "Ну что, понял свою ошибку?" После этого просто развернулся и ушёл.

Я непонимающе моргнула.

— И что потом?

— Потом? — он чуть усмехнулся. — Потом я сам промыл рану и перевязал её, как мог. С тех пор понял, что надеяться стоит только на себя.

Я глубже зарылась в его плечо, ощущая, как сердце в груди сжалось от неприятного осознания.

— Звучит так... холодно, — прошептала я.

Эдгар вдруг потянулся, заправляя выбившуюся прядь волос за моё ухо.

— Поэтому ты меня так пугаешь.

Я вздрогнула.

— Я?

Он кивнул.

— Ты не боишься обо мне заботиться. И это... ново для меня.

Я мягко улыбнулась. не хочется его обнадеживать и уверять, что я всегда буду рядом. Хотя, мое сердце подсказывало, что я тут надолго.

Эдгар не ответил, только крепче прижал меня к себе. И так мы проговорили до самого утра, пока город за окном медленно не начал просыпаться.

Громкий стук в дверь спальни разорвал тишину и заставил нас очнуться от дремы.

— Господин, к нам приехала госпожа Рейнар!

Эдгар резко дёрнулся, будто и не спал вовсе. А я… я осознала, что всё ещё лежу рядом с ним. Мои пальцы были чуть сжаты на его рубашке, а его рука всё ещё покоилась у меня на талии.

Мы одновременно замерли, переглянувшись.

— Чёрт, — хрипло пробормотал Эдгар, прикрыв лицо ладонью.

А я лишь молча сглотнула, осознавая одно: утро обещало быть интересным.

— Что?.. — я резко повернулась к Эдгару, который сидел на краю кровати, потирая виски.

Он тоже выглядел слегка ошарашенным, но уже спустя секунду тяжело вздохнул и потер шею.

— Ну, конечно. Как только я позволяю себе расслабиться, мать решает нанести визит. — Он усмехнулся и бросил на меня лукавый взгляд. — Полагаю, это будет интересный завтрак.

Я крепко зажмурилась, пытаясь собрать мысли. Ситуация была не просто неловкой — она была скандальной.

Эдгар, видимо, заметил мой паникующий взгляд, потому что наклонился вперёд и коснулся моей руки.

— Анна, всё хорошо. Это не так страшно, как тебе кажется.

Я одарила его скептическим взглядом:

— Не так страшно? Ты серьёзно? Я в гостях у одинокого мужчины, в твоей комнате. Да в этом мире такие поступки не прощают!

Эдгар усмехнулся, но во взгляде мелькнула тень серьёзности.

— Во-первых, ты спасла мне жизнь, и даже моя мать не станет оспаривать этот факт. Во-вторых, ты уже не в первый раз оказываешься в моём доме… так что, возможно, слухи всё равно уже поползли.

Я чуть не задохнулась.

— Спасибо, ты меня утешил. Теперь я вообще не переживаю!

Но тут я задумалась. Действительно, какой смысл теперь притворяться порядочной? Я уже перешла все границы, которые мне когда-то внушали, что женщинам этого мира нельзя переходить. Эта мысль внезапно рассмешила меня, и я даже расслабилась.

Эдгар заметил моё выражение лица и вопросительно изогнул бровь.

— Ты решила не беспокоиться?

— Решила, что поздно волноваться.

Он хмыкнул и протянул руку:

— Тогда пойдём завтракать?

Я пожала его руку и выдохнула.

— Пойдём. Только если что, за последствия будешь отвечать ты.

— Конечно, миледи, — с ухмылкой произнёс он.

Я едва успела привести себя в порядок, пока Эдгар, с лицом, выражавшим смесь паники и решимости, застегивал последние пуговицы на своем мундире. Внизу уже раздавались шаги и голос, который я пока что знала только по его рассказам, — его мама, леди Рейнер, была в доме.

— Эдгар, дорогой, ты дома? — раздался звонкий, но удивительно спокойный голос из столовой. — Я жду тебя и твою гостью.

Эдгар вздохнул, обменялся со мной взглядом, полным немого извинения, и взял меня за руку. — Поехали, — прошептал он. — Только... не говори ей, что мы познакомились вчера.

— Что? — я удивленно подняла бровь, но времени на вопросы уже не было.