Но не все были рады русскому веку. За рубежами Содружества всё ещё тлели угли недовольства. Остатки старых западных элит, вытесненные с арен мировой политики, готовились к новому раунду игры. Их оружие было не пушки, а коды. Не танки, а вирусы. Начиналась цифровая холодная война.

А пока, над всей Империей, в полночь первого дня нового века, раздался голос диктора:

- Славься, Россия. Начинается Русский XXI век.

Кремль. Императорский дворец. Поздний вечер.

Император Алексей I вышел на балкон своего кабинета. Внизу, за снежным ковром Москвы, горели огни столицы, мерцали лазерные вывески, витали дроны, а вдалеке шумел праздничный город. Рядом стоял его внук – юноша лет двадцати с серьёзным взглядом.

- Дедушка, ты правда думаешь, что Россия готова ко всему?

Алексей повернулся к нему:

- К миру? Да. К будущему? Мы его строим. Но к предательству… никто не готов. Потому мы и должны быть первыми не только в науке, но и в духе.

Юноша молча кивнул. Он был наследником, рождённым в новой эпохе, но носившим имя старой: Николай IV.

Научно-космический центр имени Королёва. Байконур-Новый.

Инженерная команда готовила корабль «Прометей» к полёту. Первая в истории пилотируемая экспедиция к спутнику Юпитера — Европе — должна была стартовать через два года. Империя обогнала весь мир в космосе. Спутниковая сеть «Мировая Ткань» уже покрывала планету, обеспечивая единую информационную зону.

Главный инженер, профессор Зинаида Орлова, записывала в дневник:

«Империя пережила войны, революции, попытки распада. Но именно в науке и созидании она нашла себя. В XXI веке русский путь — это путь света. Да, мы заплатили кровью за прошлое. Но теперь, наконец, мы на пути к звёздам».

Лондон. Подземный штаб корпорации «VantaCore».

- Мы проиграли войну пушек, — хрипло сказал человек в тени. — Но не проиграем войну смыслов.

На экранах — образ нового поколения русских: образованных, уверенных, мыслящих. Англосаксонская модель мира трещала. Китай пошёл своим путём. Европа — в тени. А над всем, как символ стабильности, — Российская Империя.

- Против русских нельзя бороться внешне. Надо разрушить их изнутри.

Так начиналась война теней.

Петербург. Академия Высших Идей.

В аудитории сидели молодые люди с разными лицами и судьбами — русские, татары, китайцы, украинцы, индийцы. Все — граждане Империи. На доске:

«История как проект. Будущее как ответственность».

Лектор — доктор философии Дмитрий Чернов — задал вопрос:

- Какая сила сделала Империю великой? Армия? Экономика?

Студентка из Астрахани встала:

- Нет. Вера. В себя. В свою миссию.

И аудитория зааплодировала.

Ночь. Москва. Высота 400 метров. Смотровая башня «Заря-Башня».

Сверху было видно всё: блеск куполов, огни небоскрёбов, отражения звёзд в реке. Новая эпоха не просто наступила — она укоренилась. Империя стала не только щитом Европы, но и маяком мира. Русский XXI век начинался не с насилия, а с осмысления. Не с триумфа, а с труда.

Но в подземельях Лондона, в цифровых кластерах Северной Америки, в полу-затушенных уголках мировой политики, кто-то шептал:

- Свет можно потушить... если сломать лампу.

Империя вступала в век информационных войн. Где враг был не виден. Где правда и ложь сплетались в одно.

Но у России уже был ответ.

И этот ответ назывался — Будущее.

Севастополь. Институт подводных технологий.

Под сводами подземного комплекса, где раньше располагались секретные ангары Черноморского флота, теперь бурлила жизнь нового времени. Роботы-исследователи, разработанные с участием японских и белорусских инженеров, погружались в бездны Чёрного моря, ища пути к созданию подводных энергетических узлов.

- Мы станем первыми, кто создаст глубинную энергосеть, — сказал директор института академик Барташев. — И это будет чистая энергия. Для всей Евразии.

Его слова транслировались в прямом эфире на образовательный портал Империи. Там, на главной странице, значились слова:

«Великая Россия — это не границы. Это горизонт мысли».

Казань. Культурный форум народов Империи.

По улицам ходили студенты, туристы и ученые, говоря на десятках языков. Татарстан, как символ нового федеративного могущества, стал местом культурного перерождения. На сцене дворца «Содружество» выступала певица из Якутии, за ней — ансамбль из Грузии. Их встречал Николай IV, наследник престола, уже активно исполнявший дипломатическую миссию от имени Императора.

- Нам не нужна ассимиляция, — говорил он. — Нам нужна гармония. Великая Империя начинается с уважения к каждому языку, к каждой памяти, к каждой судьбе.

Это уже не был лозунг. Это стало нормой.

Кемерово. Шахтёрская столица — теперь центр синтез-энергетики.

Старые шахты перекрывали. Вместо них — установленные станции получения синтетического топлива из органических отходов. Рабочие, инженеры, инвесторы — всё больше было тех, кто возвращался из-за границы. Российская Империя больше не теряла людей — она их возвращала.

Хабаровск. Восточная граница.

Вновь открытая Тихоокеанская космическая гавань принимала первые детали для сборки орбитального лифта — проекта, ещё вчера казавшегося фантастикой. Над всем — огромный транспарант:

«Мы связали Сибирь с миром. Теперь — свяжем Землю со звёздами».

Москва. Станция «Гагарин-Сити».

В этот день запустили первый скоростной трамвай без машиниста, управляемый квантовой ИИ-системой. Это был не просто транспорт. Это был символ новой столицы — живой, технологичной, в которой сплелись вековые традиции и футуристический стиль. По улицам шагали люди в шинелях и плащах нового покроя — империал-модерн, стиль эпохи. Они пили чай из автоматов, читали новости из голографических стекол, и при этом — по-прежнему клали монетку под икону у входа в метро.

Конец главы приближался.

Империя вступала в век, где не было места прежним страхам. Где война становилась делом археологов, а дипломатия — делом инженеров. Где каждый ребёнок мечтал не стать чиновником или генералом, а — учёным, изобретателем, художником.

И в этот век шагала Россия — Империя, что воскресла не через насилие, а через волю. Через слово. Через мечту.

Петербург. Город в небе.

На южной окраине Петербурга, где раньше тянулись склады и промзоны, теперь возвышался инновационный комплекс «Этерон». Это был первый в мире вертикальный город, построенный по принципу модульного самообеспечения: фермы на нижних ярусах, жильё и офисы выше, а на вершине — купол, в котором вращался небесный сад с искусственным солнцем.

- Мы хотим, чтобы в XXI веке каждый россиянин мог жить в пяти минутах от природы, технологий и культуры, — говорил архитектор Лоран Шабу на открытии комплекса. — И только здесь это стало возможным.

В небе над Петербургом пролетали дроны-перевозчики, курсируя между куполами, в которых размещались университеты, исследовательские центры и арт-резиденции.

Крым. Аэропорт будущего.

На плато между Севастополем и Симферополем завершалась стройка «Летучего порта России» — аэродрома для гиперзвуковых лайнеров и суборбитальных челноков. Его открытие было назначено на год, когда Империи должно было исполниться 30 лет со дня перерождения. Там же открывался первый международный научный форум «Человек звёздного века», куда были приглашены представители Индии, Бразилии, Китая, Ирана, Японии и Аргентины — новой мировой коалиции, центром которой становилась не Америка и не Европа, а Евразийское ядро.

Ярославль. Мемориал Перехода.

В центре города открыли монумент в честь всех, кто участвовал в перерождении Империи. На гранитной плите, установленной у входа, были выгравированы слова Николая II:

«История не дала нам второго шанса. Мы взяли его сами.»

Туда приходили люди с детьми. Ветераны Перехода — учителя, инженеры, солдаты, врачи. А рядом — подростки, для которых «революция» уже звучала как нечто чуждое, далёкое, опасное. Они жили в эпоху, где мечта не разрушала, а строила.