Три недели, а точнее двадцать три дня назад, Джейми переехал из Девона в Кингстон и поселился в моей постели. Я чертовски люблю его в своём пространстве, люблю цепляться за него, как нуждающаяся коала, люблю просыпаться от его твердого тела рядом с моим и от его запаха, проникающего в каждую частичку этой маленькой квартиры. Я люблю наши неспешные и непринужденные беседы, а также ощущение его смеха, когда моя голова ложится ему на грудь, его урчание — успокаивающий, мирный бальзам.

Но Джейми без цели — это Джейми, который также довольно разочаровывает.

— Ты проснулся! — кричит он сквозь музыку, его сильные руки притягивают меня к себе.

— Не мог бы ты сделать немного потише? Я проснулся с жуткой головной болью, — говорю я.

Он нажимает что-то на своем телефоне, и в комнате воцаряется тишина.

Джейми целует меня в висок.

— Прости, милый. Давай я принесу тебе таблетку и что-нибудь на завтрак, — предлагает он.

— Нет, я в порядке. Мне скоро нужно идти на работу, захвачу что-нибудь по дороге.

Он смотрит на меня как побитый щенок за то, что я отказываюсь. Я хочу сказать, что он приготовил блинчики, но он только слегка кивает и оставляет еще один целомудренный поцелуй на моем виске.

— Ты собираешься пойти в университет? До нового учебного года осталось всего несколько недель, — спрашиваю я, готовясь к ответу, зная, что это щекотливая тема для него. Но, честно говоря, нам это нужно. Он не стал прежним с тех пор, как переехал сюда. Без работы или каких-либо перспектив на будущее он мало что делает, кроме как сидит дома или бегает. Боюсь, он довольно скоро возненавидит меня.

— Я займусь этим, — рявкает он, уже не в первый раз, когда поднимается эта тема. Он отпускает меня и собирается покинуть комнату. Я останавливаю его, кладя руку ему на предплечье.

— Ты говорил это каждый день на этой неделе, скоро у тебя не будет возможности поступить в этом году.

Он поворачивается ко мне, его ноздри раздуваются.

— И я сделаю это, когда буду готов. Перестань давить на меня.

— Кто-то же должен! Черт возьми, Джейми. Ты всегда мечтал стать архитектором, у тебя нет причин не записаться и не закончить курс. Ты был так близко. К чему все это сопротивление?

— Я не знаю, ладно? Думаю, я забыл эту часть себя где-то на этом пути.

— Тогда найди это снова! Ты не можешь продолжать сидеть сложа руки и ничего не делать со своей жизнью. Тебе еще нет и тридцати, а ты уже опустил руки. Мы должны были жить, и я единственный, кто делает это прямо сейчас! — кричу я. Он вздрагивает, его глаза расширяются, и у меня опускается живот.

— Прости, я не это имела в виду, — говорю я, протягивая ему руку.

— Да, это так. Посмотри на нас, — горько усмехается он. — Роли поменялись, у тебя одна жизнь, а у меня огромный гребаный беспорядок. Кто бы мог подумать?

Он прикрывает рот, как только произносит эти слова, но уже слишком поздно. Мое тело горит от гнева.

— Пошел ты, Джейми, у меня нет на это времени. — я беру ключи и бумажник со стойки и поворачиваюсь, чтобы уйти.

— Убегай, как обычно, — заявляет он.

— Я собираюсь работать, потому что у некоторых из нас есть дела за пределами этой квартиры.

С того самого дня, как я снова увидел его, я знал, что он скрывает свою жизнь. Я видел это по его печали в глазах, когда он упомянул о том, что бросил учебу, и по тому, как он менял тему разговора, если когда-нибудь речь заходила о его работе.

Часть меня надеялась, что он снова найдет свой путь, переехав сюда, но все, что он делал, это игнорировал это, и это заставляет меня чувствовать себя полной задницей из-за того, что я давлю на него.

— Звонить им или нет, решать тебе, но мне нужно идти.

Я не жду, пока Джейми скажет что-нибудь еще, прежде чем выхожу за дверь.

С тех пор мой день становится все хуже и хуже. Моя головная боль не проходит, и какая-то дама врезается в меня, когда я выхожу из кафе, разбрызгивая мой горячий напиток. Она извиняется и предлагает купить мне новый, но я отказываюсь и ухожу на работу, где дела не улучшаются.

— Гребаная кофеварка! — кричу я, ударяя рукой по кофеварке на кухне для персонала.

— Кто-то сегодня веселый, — замечает мой босс Хэнк, входя в комнату и обнаруживая, что я вымещаю свое разочарование на аппарате, который работает в компании дольше меня.

— Извините, босс. Неудачное утро.

Я отказываюсь от попытки влить в себя хоть каплю кофеина и вместо этого наливаю стакан воды.

Я не всегда работаю в офисе, но благодарен судьбе за то, что сегодня я занимаюсь дизайном, и мне не нужно выполнять никакой физической работы. Такое ощущение, что это тот день, когда я в конце концов что-нибудь случайно сломаю.

— Я бы спросил, не хочешь ли ты поговорить об этом, но я знаю, что это маловероятно.

Я заставляю себя улыбнуться человеку, который взял меня на работу много лет назад, не имея ни одной квалификации, необходимой для этой должности.

Однажды он сказал мне, что потерял жену всего за два месяца до того, как я переступил порог его дома, и увидел во мне то же горе и бесцельность, которые чувствовал в себе. Предложение мне работы, по его словам, было его способом признать, что жизнь должна продолжаться.

— Я знаю, что ты работаешь над дизайном дома отдыха миссис Катберт.

Хэнк возится с кофеваркой, заводит её, и довольно скоро кухня наполняется ароматом столь необходимого мне утреннего напитка.

Я киваю.

— И мне нужно уточнить цены на водные услуги отеля Starline, — напоминаю я ему.

— Мы попросим Габриэллу сделать это, — говорит он, имея в виду свою дочь, которая работает здесь администратором несколько дней в неделю. — Я придумал кое-что, что, думаю, тебе понравится. Может быть, это сделает твой день лучше.

Хэнк протягивает мне кружку черного кофе, которую я с благодарностью беру, дуя на нее, прежде чем сделать глоток. Я уже чувствую, как напряжение, накопившееся ранее, начинает спадать с моих плеч. Хэнк продолжает рассказывать мне о работе, которая появилась в поселке для престарелых на окраине Ричмонд-парка. Он хочет, чтобы я съездил туда на следующей неделе, точно выяснил, чего они хотят, и составил планы.

Когда я впервые начал работать ландшафтным дизайнером в Девоне, летом, когда мне исполнилось шестнадцать, я занимался мелким ручным трудом и самостоятельно осваивал элементы дизайна. Я мог бы учиться дальше — это открыло бы для меня больше перспектив получить ученую степень, но я предпочел этого не делать. У меня еще есть время, если бы я захотел продолжить карьеру дипломированного ландшафтного архитектора, но я счастлив и так, как есть.

Я думаю о Джейми и о том, как он был взволнован своей будущей карьерой. Тогда не осталось незамеченным, что у нас были схожие интересы в карьерах. Не в первый раз я надеюсь, что он снова находит в чем-то тот же уровень радости. Я перестал отождествлять то, что мы делаем, с тем, чего, как я думаю, Купер хотел для нас, потому что нет способа узнать наверняка. Однако я уверен, что ему было бы грустно узнать, как много потерял Джейми, когда Купер умер.

— А ты как думаешь? — спрашивает Хэнк, и я понимаю, что смотрела на него, прижав кружку к губам.

— Звучит заманчиво. Я отправлюсь туда в понедельник утром.

Он хлопает меня по плечу и направляется в свой офис.

Примерно через час приходит Габриэлла, как всегда, делает музыку погромче — они с Джейми бы хорошо поладили, — и я погружаюсь в работу. В какой-то момент мой компьютер выходит из строя, теряя файл, над которым я работал, и колесо на моем стуле проваливается.

Я бы посмеялся над чередой событий, если бы не был так чертовски раздражен и не был уверен, что это единственный в мире способ сказать мне, что я был действительно дерьмовым парнем. Достаю телефон, открываю ветку сообщений с Джейми.

Я: Мне очень жаль.

Когда он не отвечает, несмотря на то, что сообщение доставлено, я опускаю голову и смотрю на рисунок, разложенный на моем столе, прежде чем спросить Хэнка: «Ничего, если я уйду пораньше?» Это всего на час раньше моего обычного времени окончания, но с меня хватит этого дерьмового шоу на сегодня.