Боже, если бы только эта милая пожилая леди знала, как сильно мои чувства управляют мной.

— Ты действительно не умеешь давать советы.

Я качаю головой, затем откидываюсь назад и закрываю глаза. Солнце ярко светит за моими закрытыми веками, и я сижу, позволяя тишине поселиться в моей душе. Даже если это будет недолгим, и тьма, которая угрожает поглотить меня, скоро вернется.

На данный момент эта тишина — то спокойствие, в котором я нуждаюсь.

Глава 4

Джейми

Звучит инструментальное исполнение песни Perfect - Ed Sheeran, когда я беру маму под руку, восхищаясь тем, как прекрасно она выглядит в своем розовом атласном свадебном платье. Ее глаза блестят, щеки порозовели, светлые волосы локонами ниспадают на обнаженную спину.

— Готова? — спрашиваю я, и она кивает, шмыгая носом и промокая платком глаза.

—Да. Я люблю его больше, чем когда-либо считала возможным.

Я улыбаюсь ей, надеясь всем сердцем, что этот брак сохранится и что Дункан — это любовь, которую она искала с того дня, как мой отец разлюбил ее. Снова и снова она отмахивалась от своего разбитого сердца. Теперь, когда я смотрю на нее, а затем на заплаканного Дункана в конце прохода, я надеюсь, что независимо от того, права она или нет в своих взглядах на любовь, они продержаться всю жизнь.

Непролитые слезы блестят в голубых глазах Дункана, когда он любуется красотой моей матери. Рядом с ним Купер, элегантно одетый в черный смокинг и розовый галстук-бабочку, а из-за очков в черной оправе выделяются его голубые глаза. Он выглядит исключительно привлекательным, и я качаю головой, чтобы прогнать эту мысль, потому что сейчас не время думать о моем влечении к этому мужчине.

Однако чем дольше я смотрю на него, тем больше мои мысли крутятся вокруг того, насколько он чертовски великолепен.

Кайдена нигде не видно. Мы все прекрасно понимали, что он не хотел, чтобы эта свадьба состоялась. Он был верен своей матери. Я не знаю их истории, кроме того, что она ушла от них, когда им было десять. Хотя он живет в большом доме с четырьмя спальнями, в который моя мама и Дункан переехали незадолго до свадьбы — его собственная мать утверждает, что у нее нет для него комнаты, — моя мама говорит, что они его почти не видят. Он почти не разговаривает со своим отцом, а когда бывает дома, то запирается в своей комнате в компании своей кошки.

Ни Купер, ни я не живем с ними — мы живем в общежитиях университетского городка, но ездим к ним по крайней мере два раза в неделю, и тогда я не получаю ничего, кроме странного ворчания и острых взглядов.

Единственный человек, на которого у него есть время, — это Купер.

Удивлен ли я, что он не появился сегодня? Совсем нет. Разочарован, но не удивлен. Часть меня думала, что за почти три месяца, прошедших с тех пор, как мы встретились, и за тот, что прошел с тех пор, как наши родители стали жить вместе, он сжился с мыслью о нашей смешанной семье, но как я вижу, это не так.

Мой взгляд перебегает с Купера на Дункана и на пустое место, где у алтаря должен был стоять Кайден. Когда Купер встречается со мной взглядом, он пожимает плечами, покусывая нижнюю губу, но затем улыбается, когда смотрит на мою маму.

Я не сбрасываю на него ответственность за действие его брата — это не один и тот же человек, и он не защитник Кайдена, как бы сильно он ни старался им быть. Передавая маму заплаканному Дункану, я целую ее в щеку и занимаю свое место рядом с ней.

Любить, почитать и дорожить,- они обещают друг другу. Вечно.

Они произносят свои клятвы и целуются под аркой из розовых и белых роз. На лице Купера появляется глупая улыбка, когда он наблюдает за счастливой парой, и когда он замечает, что я смотрю на него, румянец заливает его щеки. Я опускаю голову, на моем лице появляется улыбка, и когда он улыбается в ответ, мой пульс учащается, заставляя сердце биться чаще.



Отсутствие Кайдена на свадьбе не осталось незамеченным. Когда к Куперу обращаются, чтобы он ответил очередному родственнику о местонахождении своего близнеца, я врываюсь и беру его за руку, оправдываясь тем, что наши родители хотят нас видеть, затем тороплю его покинуть роскошный бальный зал и иду по коридору, держа его за руку.

Он смеется, когда мы замедляем шаг, тяжело дыша, ныряем в кладовку и закрываем за собой дверь. За последние несколько месяцев мы сблизились, иногда ужинаем вместе в кампусе и видимся, когда ходим на семейные ужины. С ним весело, он всегда полон историй и фактов обо всем на свете. Он смеется безудержно, а когда он улыбается мне? Когда он улыбается, весь мой мир вращается, как будто я застрял на карусели, которая вышла из—под контроля. Мое сердце бешено колотится о грудную клетку, кровь сильнее пульсирует в венах, и все мое тело наполняется гулом возбуждения.

Я так влюблен в этого парня.

— Спасибо тебе за это. — Купер указывает в сторону бального зала. —Я не могу передать тебе, сколько тетей, дядей и старых соседей спрашивали, где Кайден. Я ненавижу лгать ради него, но говорить им, что его здесь нет, потому что у них с моим отцом … проблемы, похоже, немного портит настроение.

Я прислоняюсь к стене, пока Купер возится с незажженной свечой, которую он нашел на одной из полок. Комната тускло освещена, на нас падает свет единственной лампочки.

—Что с ним вообще такое? Я понимаю, что он против этой свадьбы, но я действительно не понимаю почему. Твой папа счастлив — разве это не хорошо?

Мы много говорили за прошедшие недели, но никогда о Кайдене. По какому-то негласному соглашению мы избегаем иметь что-либо общее с капризным близнецом Купера. И, может быть, потому, что я всегда сосредоточен только на Купере и на том, чтобы построить то, что у нас есть, я не беспокоился о том, что ничего не знаю об этом парне.

Однако, увидев короткую вспышку разочарования на лице моей матери и печаль в глазах Дункана, я захотел узнать, что заставляет его вести себя так.

Купер напевает, снимая декоративную наклейку со свечи. Он поигрывает ею между пальцами, прежде чем, наконец, положить ее и ответить мне.

—Моя мама не очень хороший человек. На самом деле она заботится только о себе.

Он прислоняется к закрытой двери, затем опускается на задницу, согнув колени так, чтобы можно было опереться на них локтями. Я повторяю его движения, пока не оказываюсь рядом с ним, на расстоянии волоска между нами.

— Ей было двадцать, когда мы у нее родились, двадцать один, когда она вышла замуж за моего отца. Я не думаю, что она когда-либо по-настоящему хотела быть мамой. Я был трудным ребенком, у меня были постоянные ушные инфекции, я часто болел и вообще приносил одни проблемы.

Я ничего не говорю, вместо этого придвигаюсь немного ближе, так что наши ноги прижались друг к другу. Сквозь стены маленькой комнаты я слышу, как вдалеке продолжается вечеринка — звуки людей, празднующих любовь и союз молодоженов.

Но здесь настроение мрачное, пока Купер смотрит вдаль.

—Но Кайден был другим, — продолжает он. — Он был “легким близнецом”, как она называла его своим друзьям. Он был милым и спокойным, он хорошо спал и никогда не доставлял ей хлопот. — он смеется, но без юмора. — Что забавно, потому что сейчас с ним далеко не так легко. Как бы то ни было, к тому времени, когда нам исполнилось восемь, она начала исчезать на целые дни, и все, что делал мой отец, — это находил для нее оправдания. Пока однажды она не ушла и не сказала Кайдену, что не вернется.

Мое сердце болит за маленьких мальчиков, которых бросила мама. Может, мой папа и бросил мою маму, но он был в моей жизни, несмотря на распад их брака. Купер снова молчит, поэтому я пользуюсь случаем спросить:

—Какое это имеет отношение к тому, что твой отец снова женился, или почему Кайден всегда так злится на него?

Купер наклоняет голову и кладет ее мне на плечо, затем кладет руку мне на колено.