Она смотрела на знакомые рыжие локоны, милую веснушчатую улыбку, на изящные запястья в свободной белой рубашке — и просто молчала. Что ей надо было сказать? Забытая леди Аксель спустя годы снова стояла в ее кабинете, прямо перед ней, а Джой не знала, зачем она здесь появилась.

— Привет, Джо.

Джой с удивлением отметила, что сокращение собственного имени из ее уст теперь звучало для нее, как скрип старых гнилых половиц… Раньше ей было приятно, что кто-то, кроме сестры, может называть ее «Джо» без приторной сладости, но те времена давно кончились.

— Аксель, — кивнула она, так и оставшись стоять за столом. — Неожиданно. Я не ждала.

— Как ты? — тихо спросила она. Пожалуй, будь у нее лисьи уши, они бы виновато прижались к ее по-прежнему длинным волосам, но вместо этого только ее синий взгляд хаотично блуждал по Джет.

— Давай не будем делать вид, что тебе интересно, как я, — улыбнулась ей Джой. — Точно также, мне совершенно неинтересно, как ты. Но, наверное, хорошо. Германия вообще красивая.

— Джо, — мученически простонала Аксель, — ну хватит. Может, я не должна была вот так… Пропадать… Но, бога ради, как мне надо было себя вести? Ты же непробиваема. Как бы я ни пыталась подступиться к тебе, ты каждый раз прогоняешь. Каждый чёртов раз. Что я могла сделать? Ну, скажи мне, что?

— Уйти? — с той же колючей улыбкой предположила Джой. — Молодец, ты так и сделала. Ты правда думаешь, что можешь пересидеть где-нибудь, пока я не перестану скорбеть, а потом прийти обратно и играть в игру «притворимся, что все по-старому»?

— Я не хочу играть с тобой, — она подошла к Джой ближе, и Джой впервые так сильно радовалась, что между ними стоит целый стол. — Позволь мне…

Селектор вновь замигал зелёным. Роуз тут же сказала, что это она, и Джой открыла. Джой вообще следовало научиться спрашивать, кто за дверью, прежде чем открывать; мера безопасности — никогда не знаешь, кто решит заглянуть в гости, если секретарь не на месте: сестра, кто-нибудь из сотрудников, или рыжая фата моргана.

— Джо! Оу, привет, мне подождать снаружи?

Джой и Аксель ответили одновременно:

— Да.

— Нет.

— Так да или нет? — нахмурилась Роуз. — Девочки, я люблю конкретику.

— Ты не будешь командовать в моем кабинете, — Джой посмотрела на Аксель так, что Роуз ожидала искр, летящих из ее вовсе не безмятежных глаз, но салюта не произошло. Она сильно сжимала края стола, над которым стояла, как коршун. Роуз даже с такого расстояния видела, как бешено дёргалась вена у нее на шее; вероятно, потому, что Роуз знала, что когда Джой зла, то эта венка всегда сообщает об этом первой. — Ничего, как раньше, уже не будет. Забудь об этом.

— Я не собираюсь командовать, — мягко ответила ей Аксель. — Джо, я понимаю, что ты злишься на меня, но я очень прошу, пожалуйста, прости меня. Всего один разговор. За ужином. Или обедом. Как тебе удобно. Я очень хочу всё исправить. Позволь мне это.

Джой заскрипела зубами.

— Я обедаю с Роуз, это разве неясно? — почти прошипела Джет. — Освободи кабинет.

— Боже, да с тобой же невозможно разговаривать! — отчаянно воскликнула Аксель. Едва ногой не топнула. — Вот почему я уехала. Ты просто издеваешься надо мной. Сначала я терпела эту твою малолетку чертову, которая тебе ничего не могла дать, ни-че-го, эта девочка просто глупое симпатичное тельце, за которое ты почему-то держалась до последнего вздоха, — слова Аксель были настолько сумасшедшими, что Роуз задержала дыхание. Джой смотрела прямо на потерявшую терпение и, видимо, здравый смысл Аксель, и ее выражение казалось страшно непроницаемым. — Потом, когда она отошла в мир иной, ты швыряла меня от себя, как будто я похожа на боксерскую грушу, которая будет стоически все выдерживать, что бы ты с ней ни делала, и сейчас ты считаешь, что я виновата? В чем? В том, что сделала, как ты просила — оставила тебя? Ты же каждый раз отвечала мне так, все время, сколько бы раз я ни приходила, ты как каменная! Невозможная! Ты что, не понимаешь, что это тоже больно — бесконечно долбиться в закрытые двери? Джой, я… Я не понимаю, чего ты хочешь. Какая женщина тебе нужна, — рычала она, сжимая в руках маленькую сумку. — Или нет, прости, тебе нужна девочка? Чтобы ты могла угробить ее также, как Лету? Чтобы она не ушла от тебя, что бы ты с ней ни делала? Да? Нормальные тебя не интересуют?

— Эй, притормози, — тихо сказала Роуз, коснувшись плеча Аксель, но она словно не заметила этого.

Джой стояла, как изваяние. Но венка, венка на ее шее — у Роуз сердце падало вниз, когда она обращала внимание на ее шею, а после — на руки, которыми она упрямо сжимала стол. Атмосфера между ними накалилась до опасного предела, настолько, что в просторном кабинете стало трудно дышать. Над их головами щелкало электричество.

— Что во мне не так, что?! Джой, чем я не подхожу тебе, а? Почему бы в кои-то веки не попробовать построить нормальные отношения, где рядом с тобой была бы равная тебе, а не падаль какая-нибудь, которую ты подбираешь и нянчишь, как злая мамочка? Джой! Объясни мне, пожалуйста! Она же была никем, она ноль, просто ноль!

Это произошло в долю секунды. Тяжёлый, буковый стол с сенсорными панелями с оглушающим грохотом рухнул на пол. Черный мрамор пошел трещинами до самой стены. Сенсорные панели разлетелись осколками, и один, отколовшийся от удара, резанул Джой по щеке.

В кабинете повисла гробовая тишина. Роуз прижимала резко заткнувшуюся Аксель к стене, и лишь через несколько секунд поняла, что можно ее отпустить. Рефлексы из армии. На том месте, где стояла Аксель, лежала громадная махина, которую неизвестно как смогла оттолкнуть Джой, и которая запросто поломала бы ноги орущей, ничего не замечающей Аксель.

Роуз медленно выдохнула. Аксель, шокированная, хлопала глазами, как будто увидела черта с пятью рогами.

А Джой не сдвинулась с места. Она бы пригвоздила Аксель к стене одним только взглядом, если бы в мире существовали сверхспособности, но их, к счастью, не было. Порез на ее щеке кровоточил; тонкая красная струйка ползла все ниже, огибая скулы и пачкая шею.