— Если честно… — с нервным смешком повела плечом Джой и вытерла слезы со щек рукавом рубашки. — Да я просто в каком-то гребаном ужасе, Рей. В таком огромном блевотном воздушном шаре… И вокруг воняет гнилью. От всех окружающих ею воняет. Даже если я думаю, что нет, вот этот человек нормальный, адекватный, он же не может сделать какое-то дерьмо, которое в голове не укладывается, не может вывернуть душу и делать вид, что все ок, не может, — брезгливо поморщилась она; пузырек в ее руках не поддавался, и она, раздражаясь, оторвала крышку зубами. — Но потом оказывается, что может. Все могут, понимаешь?.. — Последняя фиолетовая коробка пополнила ряды остальных у ее босых ног. Рейна пыталась приглядеться к Джой, но потом Джой обернулась к ней полностью. Слезы текли по ее лицу, как и когда она открывала дверь. Джет улыбалась, смеялась, так горько и больно, что Рей невольно задержала дыхание. — Я бы всё отдала, всё, что у меня есть, просто за нормальную семью, — закивала она, шумно выдохнув. Глаза у нее были красные и мокрые, и, казалось, в них столько воды, что она может течь по щекам бесконечно. — Просто за то, чтобы возвращаться домой и знать, что там кто-то есть, кто-то, кому правда не плевать, а не только эти четыре пустые ебаные стены́… Я так устала, Рей, — всхлипнула она, кусая губы, и снова и снова вытирая измазанное косметикой лицо. — Я хочу обычной человеческой жизни, понимаешь?.. Не узнавать бесконечно какие-то новые и новые дикие тайны, типа, что мой отец конченая мразь, что сестра полгода воевала на востоке, — тянула она, смеясь, — что невеста трахалась пять лет с другими людьми, а моя мамаша трахала ее, шантажируя, что расскажет мне. Классно, да?..
— Джо, — покачала головой Рейна, ощущая, как в груди раскручивается огромная вакуумная спираль. Ноги тянули ее вперёд, подойти ближе, обнять Джой, какую-то совершенно новую, открытую, легко читаемую… Рей не могла отвести от нее взгляда, но подойти — не решалась. Она приросла к полу. Слилась с ним.
Джой, как наэлектризованная, соблюдала дистанцию. Она прошла мимо и остановилась в арке. Рейна смотрела на ее спину.
— Посмотри, — усмехнулась Джой, — вот это всё — я.
— Ну… — вяло улыбнулась Рейна, — зато тебя не ограбили… Ничего страшного. Всё можно починить, правда, кроме журнального столика… Хочешь, я помогу тебе?
— Ты думаешь, что-то ещё можно починить? — спросила она, и Рей показалось, что Джой имела в виду не мебель вовсе. Правда, какая мебель?.. Она ведь всё новое может купить.
Всё, кроме того, что не продается.
— Да, конечно, можно, — ответила Рейна и сделала шаг к ней. Несмотря на то, что Джой сейчас плакала и выглядела вовсе не презентабельно, она не казалась Рейне слабой или маленькой, как тогда, когда она заболела; Рей чувствовала, что не стоило к ней прикасаться сейчас, по крайней мере, до тех пор, пока Джой сама не позволит, или не подойдёт первой. Рей остановилась у нее за спиной, но не слишком близко. — Пока есть люди и пока они живы, и пока могут что-то чинить, надо чинить. Учиться. Все получится, если стараться… Ты же знаешь, у тебя большой бизнес, и все получается.
— Это не одно и то же, — хмыкнула Джет. — Совсем разные вещи. В работе есть правила и алгоритмы. Стратегии. Планы. Способы… решать неурядицы. Точки давления. В жизни всё сложно. Одно наслаивается на другое, и нельзя просто отодрать это и выбросить.
— Ничего не будет наслаиваться, если решать проблемы по мере их возникновения, а не консервировать их… Это легко, нужно только научиться. Эмоциям нужен выход.
— Такой? — улыбнулась ей Джой, обернувшись, обвела рукой царящий в комнате разгром.
— Да любой, — пожала плечами Рейна. Слезы у Джет течь перестали, влажные дорожки даже слегка подсохли. Ком в горле Рей, наконец, растворился, высвобождая ее способность нормально говорить. Она вспомнила, что у нее в сумочке есть влажные салфетки. Вытащила пару штук и сделала ещё один шаг к наблюдающей за ней Джой. Под этой пристальностью Рей превращалась в какую-нибудь булочную крошку на ее костюме. Она робко подняла руку, сжимающую салфетку. — Можно?..
Джет кивнула.
— Мне кажется, что, может, я знаю один хороший способ избавиться от наслоившихся эмоций, — решившись, сказала она, бережно избавляя уставшее, застывшее лицо от потекшей косметики. — Я иногда так делаю. Мне помогает.
— Иногда, — повторила Джой. — Если иногда, а не всегда, значит, это не секс.
— Шутишь уже? Это хорошо, у тебя так токсины выходят, — закатила глаза Рейна, и на губах Джет появилось подобие вымученной улыбки. — К слову, секс для меня — это эмоция, а не их слив. Это не токсично. Ладно, мы не об этом… В общем, для этого способа нам нужно съездить кое-куда.
— Поехали.
— Что, так просто? — удивилась Рей.
— Хочешь, чтобы я сопротивлялась? — дернула уголком губ она. — Подожди, тебе ещё за руль.
— Токсины, — обречённо вздохнула Рейна. — Это просто токсины.
* * *
К искреннему замешательству Джой, они приехали на пляж. На какой-то странный, пустой, полузаросший пляж в Венисе… За несколько миль отсюда, разумеется, гремела музыка и иллюминировали фонари, но именно там, где они припарковались, было темно и безлюдно, словно они в один момент телепортировались в техасский лес.
Темная гладь воды отражала сияющую луну; сверчки громко стрекотали, казалось, в самом мозгу, а ветер — типичный пляжный ветер, несущий за собой соль и свежесть, — приглушал их порывами.
Не то место, где можно ощутить покой. Джет меланхолично оглянулась, ступая по песку. Она оставила туфли в машине. Жаль, что только туфли там и можно было оставить; иначе Джой с радостью бы бросила там память, имя и паршивый комок, сидящий на сердце сплющенной серой тряпкой. Пожалуй, так было бы неплохо, да?
Но ей, увы и ах, снова не повезло. Сейчас над ней черным покрывалом висела ночь, таящая в себе и ее истерику, и ее безразличие; и новые ответвления старой боли, так похожие на ожившие с приходом весны ветки больного дерева. Сейчас. Но что будет завтра?
То самое дальше, каким оно будет? Джой не знала. Завтра утром она проснется, если вообще уснет этой ночью, и что почувствует? Облегчение? Опустошение? Желание ударить себя за то, что теперь у нее нет ни единой спасительной таблетки? Что она сделает? Просто поедет на работу, как и всегда?
