Нет, пожалуй, она не думала. Совсем не думала. О Роуз — нет. О себе — да. Сестра года. Джой ведь так хорошо ее знала… Она должна была всё понять. Должна была спросить прямо. Должна была докопаться. Потребовать, чтобы Роуз позвонила, и тогда бы они не отвертелись. Она должна была потребовать у отца объяснений.
Но она ничего не сделала.
Кого Джо слушала? С кем Джо осталась?
Великий авторитет Норман Джет, красивая глупышка Кэролин Джет.
Люди, олицетворяющие Иудины поцелуи, и проигранная лотерея по факту рождения.
Может быть что-то хуже? Так вот, куда дальше? Джой захотелось рассмеяться, но в глазах стояли слёзы, и она боялась, что вместо смеха она расплачется.
Джет, пошатываясь, вышла в опустевший холл двадцать пятого. Она надеялась, что все уже расползлись по домам, но за стойкой Кевина горела единственная лампа, тускло освещающая лишь его рабочее место. Он вскочил на ноги, как ошпаренный, когда Джой подошла к стойке, и стукнулся кудрявой макушкой о слишком низко свисающий плафон регулируемого светильника.
Она смотрела на своего секретаря с молчаливой апатией, не зная, что сказать. Косметика, нанесенная утром Уитни, растеклась. Потёки черной туши на щеках выдавали в Джой ту ещё слабовольную истеричку, но она едва ли не впервые в жизни с безразличием подумала, что ей совсем наплевать.
— Ты ещё здесь, — просто констатировала она.
— Да, мисс Джет! — чересчур громко отчеканил Кевин; не хватало лишь отдать честь, как любила Эмили, только сделать вид, что это серьезно. Он тут же неловко прокашлялся в кулак. — Простите, это я просто от… Ну, вы… Вы в порядке?
— Иди домой, — поджала губы Джет, но тут вспомнила кое о чём и полезла во внутренний карман пиджака. Она достала пузырек с таблетками и протянула его Кевину. — И выброси это где-нибудь подальше от офиса. Или лучше сожги. В камине. У тебя, кстати, есть камин дома? — вдруг ей стало чертовски интересно. — Не электрический?
— Эм, ну, — Кевин растерянно моргнул, — у меня в квартире нет, но у моего парня дом…
— Ты что, гей? — с вялым удивлением вскинула брови Джой. Он медленно кивнул. — Класс, — она похлопала его по плечу. — Молодец. Сожжешь это вместе со своим парнем. Только не открывай. Это дерьмо. Засасывает, знаешь. Сильно.
— Мисс Джет, — тихо окликнул он, когда Джой уже сделала несколько шагов к лифту. Она обернулась, и он повторил свой избитый векáми вопрос: — Вы в порядке?
Джой решила не врать:
— Нет, — пожала плечами она. — Я домой. До завтра, Кевин.
— До завтра, — одними губами ответил он.
* * *
Рейна набирала ее номер уже одиннадцатый раз и одиннадцатый раз автоматическое «вне зоны» прерывалось такой же автоматической просьбой оставить голосовое сообщение. Вместе с бездушным автоматизмом в динамике в Рейну вгрызлось отчаянное волнение.
Они с Джой договорились, что она заедет за ней в старую «Тыкву» после работы, но работа Джой закончилась час назад — она предупредила, что задержится — а ее «БМВ» не мелькал даже на горизонте. Рейна специально выходила несколько раз, вглядываясь в поток машин на дороге, с которой всегда появлялся знакомый автомобиль.
Это было не похоже на Джет. Если бы она хотела ее бросить, то сделала бы это прямо, а если бы просто забыла… Но она бы не забыла. И не стала бы отключать телефон. Не стала бы делать этого просто так.
Рейна проглотила накатывающую панику и сделала глоток воды, любезно протянутой ей юной девочкой-стажеркой по имени Бэкки. «Тыква» должна была закрыться в девять.
— Что, все ещё вне зоны? — сочувственно спросила она. — Понимаю. Мой парень часто отключается, чтобы я не мешала ему тусить с его чокнутой компашкой.
Рейна хмыкнула. У Джет точно не было никаких чокнутых компашек. Единственное, что приходило Рей на ум с этим сомнительным определением, это феназепам. Таблетки ее чёртовы — вот и вся чокнутая компашка, которая могла быть у Джет…
Вдруг Рейну окатило льдом. Она спрыгнула с высокого стула у бара, как пружина, и втупилась в блондинку за стойкой широко раскрытыми глазами.
— Что? — опасливо спросила Бэкки.
— Я поеду к ней сама, — сказала Рей, спешно накинув на плечо маленькую сумку. В горле мгновенно пересохло, хотя она только что пила. Она ненадолго застыла. — Знаешь, я думаю, что-то случилось. Она бы позвонила, если бы всё было нормально. Предупредила бы. Это же Джет.
— Вам виднее, — пожала плечами та.
Да. Ей однозначно виднее.
Рейна оставила Бэкки ключи и вылетела из «Тыквы», подгоняемая собственными накручиваниями. Она это здорово умела, щелк — и всё; вот уже чертова Джет лежит в луже крови, вот в ее «БМВ» со всей дури врезается легковушка с пьяным водителем за рулём, вот Джет пьет виски и сует в рот одну дозу феназепама за другой. Алкоголь и эти таблетки — тандем хуже некуда, а когда таблеток слишком много, то сдохнуть от такого убойного коктейля проще некуда. Джет часто берега не мерила, в конце концов, мало ли что?
Хотя нет, нет, успокаивала себя Рей, набирая номер такси, Джой пообещала, что больше не притронется к феназепаму, сказала, что ничего подобного, как на яхте, не случится, а Джой была из тех людей, которые должны были уметь держать свое слово. Она же бизнесвумен, серьезная деловая женщина. Она тоже ошибается, как и все люди, конечно, она ведь человек, но… Нет, что бы ни случилось, Джой не стала бы ничего делать с собой.
Не стала бы.
Рейна так сильно себя накрутила, что, садясь в такси и прося водителя ехать скорее, почувствовала, как по щекам текут слезы. Она быстро смахнула их и выпрямилась. Поправила свой короткий розовый комбинезон, представила, как Джет будет зудеть «слишком откровенный», когда увидит, и вроде бы ей удалось немного прийти в себя. Ещё же ничего непонятно. Вдруг она правда забыла. Заработалась, устала, приехала домой и забыла — ну с кем не бывает? Телефон легко мог просто разрядиться.
