Вот и сейчас, я потянулся, чтобы потрепать кота по голове, и сразу получил несколько молниеносных ударов. Бил Акелла, не выпуская когти, прекрасно зная, что со мной это не сработает. Да и бить он как-то не особо стараясь. Так, для приличия.

— Ты здесь будешь сидеть, или зайдёшь? Мне уже нужно идти.

Акелла требовательно мявкнул и достал откуда-то снизу промасленный свёрток, от которого пахло копчёной рыбой.

— Хочешь, чтобы я подарил это Лене на свадьбу?

Вместо мявка получилось какое-то невразумительное мычание, но Акелла явно говорил, что я мыслю в правильном направлении. Что лучше подарка своей женщине нельзя придумать. Чтобы не обижать кота, пришлось брать свёрток. Он явно очень хотел съесть его содержимое, но смог перебороть себя и отдать мне.

— Спасибо, дружище. Ты всегда знаешь, как поддержать.

На этот раз Акелла довольно затарахтел и сам подставил бугристую от шрамов голову, позволяя погладить себя. Можно сказать, что вот таким образом он благословил меня и дал билет в настоящую взрослую жизнь.

В спину мне раздался ещё один мявк, на этот раз настоящий боевой, и Акелла вновь отправился по своим делам. Разбираться с очередным нарушителем, который забрёл на его территорию. Я же поспешил вниз, где меня ждали.

— Что это? — спросила графиня Ростова, указывая на свёрток с рыбой.

— Ещё и так сильно пахнет. — поддержала её тётя Света.

— Это самый лучший подарок для любимой женщины. — произнёс я и, оставив удивлённых женщин за спиной, вышел из поместья.

Здесь меня также уже ждали. Ребята из детского дома во главе с Серым, а вместе с ними люди из моей новой жизни, которых я смело могу назвать друзьями.

— Князь, готов навсегда проститься с холостяцкой жизнью и променять её на счастливый брак? — с усмешкой в голосе спросил Руслан Романов.

— На счастливый согласен. — кивнул я.

— Тогда вперёд, выкупать невесту. Даже представить страшно, сколько придётся потратить на выкуп великой княжны. — произнёс Серёга, которому и предстоит этим заниматься.

Он уже давно стал очень обеспеченным человеком, но любые траты всё ещё ввергают его в настоящий ужас. Особенно траты, которые не принесу никаких дивидендов.

— А теперь объявляю вас мужем и женой! — произнёс император, и площадь, на которой собрались несколько десятков тысяч человек, взорвалась ликующими криками. Загремела музыка, в небе начали разрываться фейерверки, а мы с Леной стояли и думали, как бы побыстрее свалить отсюда.

Просто этот день выдался невероятно долгим и выматывающим, а впереди ещё предстояло праздничный банкет, на котором собрались самые близкие нам люди и представители имперской элиты. Поэтому нам нужно было продержаться ещё минимум до утра. Зато потом никто не будет нас трогать целый месяц, который мы проведём в свадебном путешествии по самым живописным местам планеты.

Мы стояли и купались в овациях до тех пор, пока император не соизволил нас пожалеть и толкнуть воодушевляющую речь, под прикрытием которой мы быстро зашли за сцену и уже там я взял жену на руки и шагнул в тень, чтобы выйти в праздничном зале императорского дворца, где уже собрались все приглашённые.

Виктор предупредил их, и стоило нам выйти из тени, как сразу раздались новые поздравительные крики. Под потолок взлетело конфетки, послышались звуки открывающегося шампанского, и через мгновение мы были окружены суровыми парнями под предводительством Серого, которые проводили нас к столу молодожёнов, расположенному на возвышении в центре зала.

Пока мы шли, мне показалось очень подозрительным то, что не было видно никого из наших друзей. Хотя они должны стоять в первых рядах. Только Серый и парни из детского дома. Даже Виктор с Василисой куда-то делись. Лена это также заметила и крутила головой по сторонам, пытаясь найти хоть кого-нибудь из них.

Но нас быстро окружили другие гости, посыпались поздравления и подарки. Половину, из которых мы уже знаем, а о второй половине догадываемся. И всё подозрительнее было то, что нас ещё не поздравил никто из ребят.

Прошло уже довольно много времени, основная часть гостей отстрелялась с поздравлениями, и тут я ощутил нечто очень странное. Словно за пределами зала в один момент исчезла вся магия. Да и внутри с ней было довольно проблематично. А затем уловил, как Серого и парней, которые продолжали выступать в роли наших молчаливых охранников, коснулась сила Скуратовых и они как-то резко изменились.

Каждый хоть раз, да и повернулся, чтобы бросить на нас с Леной быстрый взгляд. И было в этих взглядах что-то очень странное. Мне показалось, что их буквально распирало от гордости. Только не могу понять от гордости, за кого? Или за что?

— Ты тоже это почувствовал? — раздался едва различимый голос Лены.

— И это мне не нравится. Будь готова, что нас попытаются разыграть или что-то в этом духе.

— Главное, чтобы этот розыгрыш никаким образом не ударил по нашей репутации. В противном случае они у меня месяц не смогут использовать магию.

Подошёл новый гость с поздравлениями, и мы были вынуждены делать вид, что бесконечно рады его обществу и подарку. На этот раз какое-то коллекционное холодное оружие, выкованные несколько сотен лет назад. И не зря на нас накатило непонятное чувство, сразу после этого поздравления свет в помещении погас. Это сделали Димка и Ульяна с Ольгой. Теперь сильнейшие среди Апраксиных.

Сразу после наступления темноты поднялся небольшой ветер, который принёс с собой восхитительный аромат каких-то фруктов. А через мгновение я понял, что это была пыльца, которая сейчас начала светиться, создавая над нашими головами точную копию детского дома Имени Максима Горького. Всю его территорию, с деревьями, старыми постройками и всем, что там находилось двенадцати лет назад. В тот момент, когда я попал туда.

Старые, покосившиеся ворота со скрипом распахнулись, и в них въехала потрёпанная легковушка, ярко-жёлтого цвета. Она подкатила к главному входу. Открылась задняя дверь, из неё вышла тучная женщина с пышной причёской, которую тут же начал трепать ветер, отчего дама смешно стала пытаться бороться со стихией, и в этот момент из машины осторожно вылез вихрастый мальчуган в потрёпанной одежде, с надкушенным яблоком в руках. Он посмотрел на нас своими разноцветными глазами, затем посмотрел на здание детского дома и попытался залезть обратно в машину, но сопровождающая не дала этого сделать. Она схватила мальчугана за руку, в которой он держал яблоко, и потащила за собой, не обращая внимание на сопротивление.

Возле ступеней мальчуган предпринять очередную попытку освободиться, дёрнулся изо всех сил, но ничего у него не вышло. Лишь яблоко вылетело из рук и покатилось по разбитому асфальту. Мальчуган смотрел на яблоко, глазами, полными слёз. Но он смог сдержаться. Единственная слезинка скатилась в тот момент, когда тяжёлый башмак водителя с хрустом опустился на едва надкушенный плод. Водитель нёс крошечный свёрток, в котором были все вещи мальчугана, его личное дело и пачка купюр, предназначенных для руководства детского дома, чтобы они взяли к себе этого ребёнка.

В этот момент жизнь мальчугана резко изменилась. Яблоко стало отправной точкой его становления в этом жестоком мире.

Женщина со всех сил дёрнула мальчугана и замерла, когда он посмотрел ей прямо в глаза.

— Не нужно меня тянуть, я пойду сам. — произнёс мальчуган и, обогнув своего конвоира, быстро взбежал по ступеням, сожалея лишь о том, что столь вкусное яблоко было раздавлено.

Я смотрел, как всё это происходило, а в руках у меня появилось яблоко, которое я тут же откусил. Невероятно сочное и вкусное, самое то для просмотра истории, которая привела меня сегодня в этот зал.

По мере того как история продолжалась я ощущал, что рядом появляются все те люди, что помогали мне пройти по этому пути. Я даже услышал тяжёлое дыхание баба Вали, кряхтение Дмитрича и так далее.

Представление продолжалось, а я сидел и не мог отвести от него взгляда. Кто-то начал тереться об мою ногу, раздался требовательный мявк, а затем на колени взгромоздился кто-то довольно тяжёлый и начал мурчать. Вскоре мурчавших стало двое. К Лене прибежал Акелла младший.