Чернышёв нахмурился. Он явно не ожидал, что я стану приводить подобные примеры. Просто я других лучших пилотов и не знал. С этим нужно к Димке обращаться.

— Этот тоже отличный пилот и в бою не подведёт. Он вообще, мой бывший ученик.

— Ну вот, а вы говорите, что все лучшие пилоты — слюнтяи и неженки. Как минимум двое нормальные.

— Нормальные они, потому что используют МД по назначению. Сходятся с другими пилотами в смертельных схватках. А не только, показывают чудеса пилотирования и стрельбу по мишеням на полигоне. Об этом я сейчас и говорю. А ещё они постоянно тренируются с другими пилотами. Сражаются в тренировочных поединках, максимально приближённых к реальным боевым. Порой даже настоящий боезапас используют. Поэтому как только мы разберёмся с управлением МД, то и у тебя начнутся такие тренировки. Для тебя я специально нашёл невероятно способного пилота. Чуть хуже меня. Вот с ним и будешь заниматься.

— Чуть хуже вас неинтересно. Мне сразу нужен тот, кто лучше вас. А то я так очень долго буду учиться. В идеале дождаться Арсения. Он с управлением мне поможет, а стрелять я и сам умею. Вроде неплохо получатся. Только не с экспериментальным вооружением. — исправился я, а то Чернышёв уже готово был взорваться.

Мне в тот раз от ректора не досталось, а вот ему, должно быть, прилетело по полной.

— Ты не умеешь пока ничего. А то, что смог пройти все мои испытания, это тебе повезло. Такое иногда бывает. На этом вводная часть закончилась, дуй в доспех, будем продолжать делать из беременной каракатицы пилота МД. А пока техники тебе помогают, я пойду разберусь с зеваками. И кто их только каждый раз пускает?

Сказав это, Василий Михаилович направился к группе студентов старших курсов, что стояли возле входа на полигон и наблюдали за нами.

Сегодня я пришёл сюда в гордом одиночестве. У остальных ребят из группы и своих дел полно. Думал, что буду заниматься без зрителей и никто не увидит, как я неуклюже обращаюсь с доспехом. Ведь я не уверен, что смогу правильно воссоздать технику тёти, которую она мне показала несколько часов назад.

Техника было очень простой и не требовала каких-то сверх усилий по контролю над силой, но были небольшие нюансы, которые я не до конца смог уловить. А так у меня получилось создать её с третьего раза, под руководством княгини. И уже благодаря ей получилось гораздо лучше контролировать количество и объём силы. Теперь бы ещё применить эту технику к доспеху, и тогда мне никакие зачёты не страшны. Стану единственным первокурсником, которого допустили до боевого дежурства через месяц после начала занятий.

Единственное, что мне оставалось — это верить в себя. Но с этим никаких проблем не было. Поэтому, когда техники закончили моё подключение, я уже принялся создавать себе костыль. Техника окутала моё тело, выступая в роли проводника, через который и необходимо было выпускать силу, словно через кран. Придавил чуть сильнее, и струя уменьшилась, открыл и увеличилась.

Правда, из объяснений тёти я этого не понял. Пришлось самому подумывать, когда получилось создать технику. Вот и сейчас, устроившись в ложементе, я создал это покрытие и даже немного потренировался в открытие и закрытие крана. Всё получилось отлично. Теперь главное, чтобы получилось и при взаимодействии с доспехом.

Без разрешения инструктора запускать реактор нельзя, а он ещё разбирался со студентами. Казалось бы, грозный хозяин местного полигона и всех МД, что есть в академии, ничего не может сделать вот с такими зеваками. Большинство учащихся были сильнее Чернышёва. И он не мог даже силой заставить их уйти с полигона. Использовать для разгона несанкционированных смотрин мобильные доспехи, было чересчур. Вот и выходило, единственное, что может сделать Василий Михайлович — пожаловаться ректору. Но он этого точно не станет делать.

Лучше будет вот так гонять ребят, которым довольно весело, если судить по тому, что я вижу из открытой кабины МД. Обзор был не самым хорошим, но вполне хватило, чтобы я не пропустил появление ещё одного ученика Чернышёва. Он появился как раз за спиной двух, особо непонятливых студентов и сразу же решил помочь своему учителю.

Парень был гораздо крупнее своих оппонентов, поэтому легко скрутил обоих и дождался, пока подбежит запыхавшийся Чернышёв. Дальше было несколько болезненных уроков. Болезненных для наглецов и довольно занятных для зрителей, среди которых был и я.

Хоть Василий Михайлович и был далеко не молод, но он показал высший класс, справившись с двумя молодыми противниками. И ведь они ничуть не уступали ему в физических возможностях. Один был даже выше и массивнее.

Сломленные и опозоренный незваные зрители побрели в сторону выхода с полигона, под присмотром старшего ученика Чернышёва, а он направился ко мне. Было видно, что интенсивные физические нагрузки дались ему с огромным трудом. Лицо всё раскраснелось, майка взмокла от пота и появилась одышка.

— Неужели вам настолько сильно не нравится, когда другие смотрят на занятия?

— Когда другие смотрят на занятия, мне совершенно наплевать. А вот моим ученикам это доставляет множество неприятных моментов. — пару секунд подумав, стоит мне об этом рассказывать или нет, всё же решился учитель. — Управлять доспехом в академии Годуновых означает быть слабаком. Как ты думаешь, сколько каждый год ко мне приходит новичков?

— Если исходить из того, что в этом году я всего один, то немного.

— В этом году вас шестеро. Ещё четыре парня с серебряного факультета и один с золотого. Просто вы пока не встречались. А так, каждый год ко мне приходит максимум человека три. Все остальные не проходят по параметру силы. Слишком у них её много.

— Прям, как у меня.

— Ты аномалия, с которой мне ещё предстоит разобраться. И желательно, чтобы до этого момента не рванул реактор твоего МД. — махнул на меня рукой Василий Михайлович.

— Разве аномалия способна сделать то, что я уже показал?

— Получается, что способна. А показать ты ещё ничего и не показал. Летать умеешь, сносить всё на своём пути и палить во все стороны без разбора. Вот единственное, что ты показал. Подожди две минуты, сейчас я залезу в свой МД и мы начнём первую настоящую тренировку. Посмотришь, как правильно нужно управлять машиной. И попробуешь сам сделать хотя бы пару шагов, без того, что бы громить мне полигон.

— А может, для начала, мы будем делать это где-нибудь, где больше свободного пространства? После последнего занятия Дмитрий Петрович сказал, что следующий разгром мне придётся оплачивать из своего кармана. Вернее, это придётся делать Апраксиным.

— Мне он ничего такого не говорил. — нахмурился Василий Петрович. — Я бы тогда даже из гаража не стал доспех выводить. Там бы занимались, чтобы побольше всего разгромить. А то, что Апраксины оплатят восстановление всего, что ты разгромишь очень хорошо.

А вот теперь инструктор сиял, словно новогодняя ёлка. Разве что руки не потирал от предвкушения. Зря я, конечно, рассказал ему об угрозе Дмитрия Петровича. Да и расстроится Чернышёв, когда я ничего не сломаю. По крайней мере, в мои планы это сегодня не входило. Если увижу, что на пути стоит преграда, поднимусь в воздух. С этим никаких проблем у меня нет.

Из размышлений меня вырвал металлический скрежет и грохот, раздавшийся со стороны ангаров под МД.

— У вас не получится повесить это на меня и Апраксиных. — заорал я, что есть мочи вывалившемуся из ангара Василию Петровичу.

Он не вписался в габариты и снёс одну из массивных дверей, которая упала, подняв этот грохот.

Интересно, это точно мне нужно учиться управлять МД?

p.s. Друзья, уже стандартное напоминание) Больше трехсот человек не добавили книгу в библиотеку. И конечно же не забывайте про лайки и комментарии, это очень мотивирует автора.

Оказывается, чрезмерное применение дара может довольно пагубно сказаться на общем состоянии и здесь ничего не сможет помочь. Даже усилия целителя будут бесполезны.