— Вдобавок к этому списку глава студсовета должен быть примером для остальных студентов. Примером во всём. И ни в коем случае не попадаться на нарушении правил академии.

После этих слов, Пётр Алексеевич очень внимательно посмотрел на меня. Намекает, что если я и решу что-то устроить, чтобы об этом никто не узнал. Прям, как пытался сделать Давыдов. Только не получилось.

— Тебе придётся принять присягу. Дать очередную клятву и получить ещё больше запретов о неразглашении. Глава студсовета допускается к очень важной и порой секретной информации. Также тебе придётся тесно сотрудничать с Громовым и его безопасниками.

— И в этом я не вижу ничего страшного. Только у меня будет условие. Запреты о неразглашении будет ставить Вениамин. С ним мы уже сработались, а вот с его дедом вышло не очень. И ещё, могу я пригласить в академию Владимира Волкова? Менталиста Апраксиных, он должен будет пообщаться со Стрепсом младшим.

— Исключено. — отрезал ректор. Но я и не рассчитывал на его разрешение. Спросил так, на всякий случай. — А по поводу запретов можно и Вениамина привлечь. Это не проблема. Неважно, какой Стрепс будет его ставить.

— Вот и хорошо. В таком случае я пойду? А то мне ещё нужно будет провести несколько встреч. Да и готовиться к экзаменам нужно. Плюс очередное полевое испытание на носу. Кстати, вы не расскажите мне о нём? Снова придётся рисковать жизнью?

Попытался надавить на Петра Алексеевича, вроде удалось немного застать его врасплох, но не смог пробиться. Ректор мне пока не по зубам. Тут нужно быть гораздо сильнее.

— Узнаешь, когда настанет время. — усмехнулся ректор. — Если увидишь Василису, передай, что я просил её зайти. Весь день не могу найти. Словно под землю провалилась.

Я лишь кивнул и поспешил выйти из кабинета, пока Пётр Алексеевич ничего не заподозрил. А всё потому, что Василиса попросила нас всех прикрыть её. Она собралась воссоздавать какую-то родовую технику, и никто из Годуновых не должен ей помешать.

Всё это она будет делать на территории факультета старшей крови, под прикрытием великой княжны. Та согласилась помочь своей конкурентке на место главы студсовета. Чем вновь удивила меня. Я стал уважать её ещё сильнее. Пусть Елена и была слишком тщеславна и всегда хотела играть первую скрипку, но она всегда протягивала руку помощи другим. По крайней мере, всем ребятам из нашей группы.

— Юлия Леонидовна, прошу меня простить за бестактность. — закрыв за собой дверь, я обратился к секретарше ректора, начав воздействовать на неё левым глазом. — Княжич, Апраксин Виктор Александрович. Оказавшись здесь, я был сильно обескуражен, в первую очередь вашей красотой.

Женщина посмотрела на меня такими удивлёнными глазами, что я едва сдержался от улыбки. Руслан говорил, что всем женщинам нравится, когда им делают комплименты, называют красивыми и всё такое. Вот я и решил сейчас воспользоваться этим оружием. А всё для того, чтобы в нужный момент никто не стал чинить мне препятствия и я также свободно попадал к ректору в кабинет. Всё же я буду это делать уже в качестве главы студсовета.

— Ежова Юлия Леонидовна, секретарь. — произнесла женщина, которая оказалась совсем не простой и только её удивление позволило мне пробиться через защиту. Но главное, что смог пробиться. Теперь точно договорюсь.

— Юлия Леонидовна, надеюсь, что вы поможете мне в следующий раз попасть к Петру Алексеевичу без задержки? Порой бывают обстоятельства, которые не терпят отлагательства, и любое промедление может очень дорого стоить.

— Виктор! — раздался из кабинета громогласный голос ректора.

Похоже, он всё прекрасно слышит и точно понимает, чего я хочу добиться. И вот таким образом решил мне помешать, что у него вполне получилось. Секретарша пару раз мотнула головой, словно избавляясь от наваждения и вся моя работа пошла насмарку.

— Княжич, в следующий раз, когда вы решите навестить Петра Алексеевича, предупредите меня за пару дней до планируемого визита, попробую найти для вас окно.

— За пару дней, так за пару дней. — пожал я плечами и пошёл мимо женщины, насвистывая себе под нос незатейливую мелодию. Услышал где-то по дороге сюда и теперь привязалась.

А в том, что меня больше не будут вот так просто пропускать к ректору, нет ничего страшного. Не буду к нему ходить. Он сам меня будет вызывать. Тут уж точно никаких предупреждений не нужно будет. А сейчас мне действительно необходимо было провести несколько встреч. Меня ждали старосты старших групп золотого и серебряного факультетов.

— Посмотри насколько лучше у меня уже получается! — воскликнул радостный мальчишка, создав сразу несколько десятков сгустков тьмы.

Они висели в его комнате и могли напугать кого угодно. Слишком много силы находилось в этих сгустках, одно неосторожное движение и они могли высвободить эту энергию. Взрыв получится отменный. На месте здания будет нехилая воронка.

Только старого князя таким точно не напугать. Он видел, и сам создавал техники, куда более опасные и смертоносные. А эти сгустки он с лёгкостью подавит, если потребуется. Сейчас для старого князя главным было лишь то, что внук двигается семимильными шагами в освоении своего дара.

После встречи с братом, что-то в нём сильно изменилось. И в первую очередь е

го отношение к дару. Словно тьма Виктора решила покориться ему. И сделал это также после встречи с Александром. Они общались совсем недолго. Не больше часа и это общение повлияло на мальчика эффективнее, чем лечение лучших целителей, что смог предоставить Клана Света. Естественно, анонимно, и никто в империи об этом даже не догадывался. Вражда между светом и тьмой должна продолжаться постоянно. Это выгодно не только кланам, но и правящим в них семьям.

— Ты молодец. Двигаешься семимильными шагами. С такими успехами ещё максимум месяц и уже можно будет не опасаться новых срывов. — похвалил внука Григорий Константинович.

— Уже больше недели не было. — произнёс радостный Виктор и резко махнул руками, отправляя все сгустки в открытое окно. Вылетев, они просто растворились в воздухе, не причинив никому вреда.

— С этой техникой ты освоился. Молодец. Теперь давай я покажу тебе следующую. Работать с тьмой ты научился. Непосредственно с этой силой. А вот воздействовать с её помощью на других людей ещё нет. А это одно из главных орудий Апраксиных. Страх, неуверенность, апатия. В общем, все негативные эмоции, что может испытывать человек — это наше оружие. Стоит нам только подобрать правильный ключ, и можно утверждать, что не выстоит даже сильнейший одарённый.

— Прекращай уже ерундой заниматься. — раздался старческий голос.

Только всем присутствующим было прекрасно известно, что старейшина Апраксиных была очень даже бодрой женщиной. Просто хотела, чтобы все считали её старой, немощной и плохо соображающей, что было далеко не так. Многих ей удавалось ввести в заблуждение, но только не Григория Константиновича. Слишком хорошо он знал свою бабушку. И даже не удивился, услышав её следующие слова.

— Этой глупостью с ослаблением целых армий занимайся сам. Ты у нас дружишь с императором, вот ты и помогай ему в очередной войне, а мальчика не нужно портить этим ответвление дара тьмы. Нельзя растрачивать его дар на подобные мелочи.

— В таком случае чему ты хочешь обучать Виктора? — тяжело вздохнув, спросил князь.

— Только техникам, которые способны усилить его и справиться с более сильным противником. Тьма слишком многогранна, чтобы использовать её лишь в качестве инструмента для ослабления личного состава вражеских армий. С этим вполне справятся и более мелкие сошки. В империи таких достаточно.

— Только эффект от этих мелких сошек в десятки, нет сотни раз меньше, чем от Апраксиных.

— Так, пускай император найдёт десятки, а ещё лучше сотни таких сошек, и тогда эффект будет одинаковый. И никому из Апраксиных не придётся заниматься этой работой. — пожала плечами старейшина. — Но это всё лирика. Меня не слушал прошлый глава рода, не слушает и нынешний. Надеюсь, что смогу достучаться до будущего. Больше точно не проживу. И не надо меня сейчас утешать. Время не щадит никого. Даже Старцевых. В том году помер Игнат, а он был младше меня на пять лет.