Жалко, что это всего лишь рычание и по нему нельзя разобрать голос. Но уже прогресс.

— Сдавайся. Ты не сможешь победить меня в грубой силе.

После этих слов я надавил ещё сильнее, рискуя перегрузить реактор. Он уже начал подавать тревожные сигналы, окрасившись в жёлтый. Но я должен это сделать. Должен победить. И я это обязательно сделаю. Я верю что смогу. Верю, что удержу реактор и не позволю ему пойти вразнос.

Вместе с этими мыслями свет и тьма устремились на защиту реактора, образовав вокруг него непробиваемый кокон. Такой уже смог защитить меня от членов совета клана и теперь поможет в случае ошибки. Но ошибки не будет.

МД Странника, несмотря на все его усилия, включённые реактивные двигатели и мастерство пилота, ничего не мог сделать с мощью, что я выдавал. Через несколько секунд он уже упёрся спиной в стену одного из ангаров. Металл начал проминаться, а Странник вообще ничего не мог сделать. Руки его доспеха были зафиксированы мной, а ногами МД сражаться неспособен. Если только в воздухе. Но для этого необходимо показывать чудеса управлением реактивными двигателями. Такое мог выдать только Василий Михайлович.

— Сдавайся уже. — прохрипел я и поднял доспех Странника, покорёжив его тушей стену ангара, вывернув из неё несколько листов.

Сам заплачу за это. Я победил, а остальное всё мелочи. Вот только Странник думал совершенно иначе. Я даже не понял, что произошло, но в один момент отправился в полёт вместе со своим доспехом. В глазах потемнело, по ушам ударили предупреждающие трели системы безопасности, что говорило о действительно хреновых делах. Настолько, что уже можно отвлекать пилота даже столь резкими звуками. Я даже не сразу разобрал за этими истеричными завываниями, что Чернышёв орёт, так, словно у него кто-то умер.

— Вали срочно из доспеха! Катапультируйся, идиот! Сейчас рванёт! Реактор нестабилен. Катапультируйся тебе говорят! Что же за бараны мне достались!

Дальше слушать я не стал, просто отключил связь, да и заглушил все системы доспеха. А насчёт реактора можно точно не волноваться. Защитный кокон из света и тьмы очень крепкий. Выдержит даже его взрыв. Да и не случится никакого взрыва, я уже разорвал контакт с реактором, вытянув из него остатки силы. Это было непросто, но опыт с получением подпитки от Григория Константиновича мне очень помог.

И вновь я лежал в доспехе и не мог ничего сделать. Вытащить меня отсюда без катапультирования теперь смогут только техники. А катапультироваться я точно не стану. Отвратительное действо. Лучше немного полежу и отдохну. За столь скоротечный бой я выложился на двести процентов. Выжал не только из доспеха всё возможное, но и из себя. И ни капли не жалею об этом. Понятия не имею, что в итоге произошло, но Странник был беспомощен перед моей мощью. Я смог навязать ему свои условия, и это стало решающим фактором в нашем поединке.

То же самое я собираюсь сделать со всеми кандидатами на пост главы студсовета. Навязать им мои условия борьбы и спокойно выиграть. Здесь даже Василиса ничего не сможет сделать. Пускай предсказывает, сколько ей угодно. Всего она всё равно не сможет увидеть. Как и не сможет обойти меня при голосовании. Мне осталось поработать всего с тремя главными функционерами студсовета. И тогда я буду уверен, что даже в случае провала у студентов, я всё равно выиграю.

Первокурсники также гарантированно проголосуют за меня, вкупе с представителями студсовета этого будет вполне достаточно для победы.

От столь приятных мыслей меня отвлекли гулкие удары по доспеху. Подоспели техники. К этому времени уже и реактор полностью деактивировался, да и я убрал свою защиту. Не нужно, чтобы Василий Михайлович её видел. Ещё расскажет дяде Коли, он же потом за мной везде по пятам ходить будет и просить, чтобы я научил его этой технике. А как я его научу, когда здесь нужны сразу два дара? Но уверен, что он не отстанет. Поэтому лучше перестрахуюсь.

Техникам понадобилось минут пять, чтобы открыть кабину, и я сразу же увидел разъярённое лицо инструктора.

— Победа за мной!

— Какая ещё к чертям победа? Да ты едва половину академии не разнёс. Твой МД передавал такие данные, что у меня волосы дыбом вставать начали. Критическая масса была превышена в сотню раз. Как ещё не рвануло, не понимаю.

Чернышёв орал что есть мочи, брызгая слюной во все стороны, а я просто смотрел на него и улыбался, самую малость воздействуя левым глазом.

— Так я победил? — спросил, когда Василий Михайлович немного успокоился.

К тому же у меня уже не было сил, чтобы успокоить его ещё сильнее, лишь поддерживать уже полученный результат.

— Ничья. — буркнул инструктор. — Но ты сдал экзамен. Неплохо управлялся с доспехом. Даже смог меня удивить.

— Почему, тогда ничья? И что произошло после того, как я поднял МД Странника? — разговаривать в лежачем положении было весьма неудобно, но терять зрительный контакт с инструктором нельзя. Иначе все мои старания пойдут коту под хвост.

— Потому что этот идиот, не придумал ничего лучше, чем долбануть тебя спасательной капсулой. Никогда не видел настолько отмороженных ублюдков. А я повидал их очень много.

Так вот, что это было. Странник просто катапультировался, и его спасательная капсула выступила в роли снаряда, который и отправил меня в полёт. Сам бы я до такого точно не додумался.

— В таком случае согласен на ничью. Раз я уже сдал экзамен, когда приступим к тренировкам с оружием? А там и на боевое дежурство уже можно. И помогите мне уже вылезти отсюда.

— Что же, это последнее наше собрание в этом составе. — начал говорить глава студсовета.

Он собрал всех своих помощников, чтобы попрощаться. Михаил не обольщался и прекрасно понимал, что с этого места его уберут. Хотя надежда на победу и теплилась где-то очень глубоко внутри.

— Уже через три дня состоятся выборы, и я хочу знать, за кого вы отдадите свои голоса. Стойте! — остановил всех Давыдов. Слишком рьяно они собрались отвечать. — Хорошо обдумайте свой ответ. До меня дошло много слухов. Да и я не хочу никого из вас заставлять голосовать за себя. Это ваше решение и вам его принимать. Мы с вами проработали вместе почти два года и за это время смогли сделать много полезного для академии и студентов. Осталось всего полгода до выпуска, и я прекрасно понимаю, что многим из вас необходимо это время посвятить подготовке выпускной техники. Всё же мы с вами не представители старших семей и наша кровь нам практически не помогает.

Михаил печально вздохнул и обвёл взглядом всех собравшихся. Восемь человек, не считая его. Вот и весь руководящий состав студсовета. И в каждом из этих людей Давыдов был уверен. Они обязательно проголосуют за него. Но, честно говоря, сам он уже хотел покинуть свой пост. После разговора с ректором и поступившего от него предложения это было желанным исходом. Поэтому сейчас Михаил и пытался подтолкнуть членов совета проголосовать за кого-нибудь другого.

Ещё во время инициации новичков он сказал Виктории, что Апраксин и великая княжна займут их места. Так почему бы не воплотить эти слова в реальность?

— Я буду голосовать за тебя. — сказала Виктория.

Но в этом никто и не сомневался. Хотя они и разговаривали на эту тему, девушка всё равно решила стоять на своём до последнего.

А вот остальные ребята молчали. И это понравилось Давыдову. Значит, они сомневаются. А молчат, потому что не хотят его обидеть и даже не подозревают, что проголосовав за другого, окажут Михаилу огромную услугу. Сам он не может попросить их об этом. Честь, гордость и всё такое. Всё же он выходец из довольно знатного рода, и вот такие просьбы точно бросят тень на всех Давыдовых. Никто из рода не может добровольно отказаться от значимых постов. Они покидают их лишь в случае приказов свыше.

— Прошу вас высказываться, не пытаясь сгладить углы. И не стоит идти на поводу у Виктории. — улыбнулся Михаил, а вот Одинцова скорчила ему страшную гримасу.

Это немного разрядило обстановку, и первой встала Ольга Орлова. Самая слабая по части дара среди заместителей Михаила, но самая упёртая и несгибаемая.