С пятнадцати метров перестал грести и начал свободное падение. На двадцати заметил каракатицу.

Головоногий был от меня далековато, почти на пределе видимости. Как всегда — плыл вдоль стенки в поисках добычи. Пришлось сильно выполаживать траекторию, даже немного подработал ластами. Стрелял специально с восьми метров, с предела дистанции по линю. Ожидаемо промахнулся — каракатица выпустила чернильное облако и куда-то порскнула. Но мне нужно поймать максимальную дистанцию уверенного выстрела. Потом буду работать с меньшей, но границы возможностей надо знать.

Вышел, кинул взгляд на берег, и снова — лицом вниз, и подготовка.

Следующую каракатицу стрелял с семи-шести метров. Попал, но что называется — «в краешек». Пришлось добивать кинжалом, чтоб не металась.

На следующий нырок стрелял уже меньше, чем с пяти. Попал уверенно.

Всплыл, перекинул Каналоа.

— Ты ещё не готов? — недовольство в голосе и не думал скрывать.

— А кто же будет принимать добычу на берегу? — попытался съехать с темы «боец».

Блин…

— Так, боец Каналоа, ко мне!

На берег выбираться не стал, так что пришлось «песочить» подчинённого стоя в воде на ластах. Подчинённый при этом понуро возвышался надо мной, стоя на берегу. Когда мне это мешало?

— Каналоа, что с тобой? Ты игнорируешь мои приказы, и уже не в первый раз! Есть вразумительная причина?

— Скат… Можно… Я не пойду в воду?

Охренеть? Так, тут не капризы, тут явно что-то серьёзнее. Парень ни разу до этого не выказывал такого самовольства. Время и обстановка располагали, поэтому я всё-таки подгрёб к берегу, сел на ступеньку, хлопнул рядом с собой:

— Садись.

Дождался, пока бывший воин усядется.

— Что случилось, Каналоа, — заглянул я ему в глаза.

Твою ж мать! Сколько в глазах парня страха!

— Скат… — с трудом выдавил из себя после паузы Каналоа, — ты же потом захочешь, чтоб я нырнул… Ведь так?

— Конечно, — подтвердил я, — мне нужен второй номер! Мне нужен тот, кто меня поднимет с глубины, если что случится.

— Скат пойми… — парень, несмотря на смуглую кожу был бледен, — Скат… там же, там…

— Демоны, — закончил за него я. — И что? Я же ныряю.

— Ты другое дело, — помотал головой Каналоа. — Ты… Ты наверно такой же как они, а ещё… — он судорожно вздохнул, — ты живой.

— И что? — последний аргумент меня сильно удивил. — А ты?

— А я нет, Скат, — с невыразимой тоской проговорил парень. — Я, не живой. И если демонам, наверно, на тебя всё равно, то я… я уже давно их…

— То есть, — до меня начало доходить то, что парень пытался сформулировать, — ты считаешь, что увидев тебя, демоны спохватятся, вспомнят, что вообще-то давным-давно ты должен был быть у них, и…

Я не договорил, но судя по тому, как обречённо закивал Каналоа я угадал. Твою ж медь!

С такими мыслями ему точно нельзя под воду. Теперь стали понятны и его проныры в лягушатнике. Там-то дно — вот оно, и никаких демонов. И что делать?

— Ладно, боец… Каналоа, — я ободряюще хлопнул его по плечу. — Сегодня освобождаешься… Будь на берегу, следи за погодой.

Я хотел было соскользнуть в воду, но тут в голову пришла интересная мысль.

— Только послушай вот что, — я вновь заглянул ему в глаза. — Я ныряю глубоко. Очень глубоко. Сейчас это глубже, чем в лагуне. Вот только… я вижу что подо мной, далеко-далеко вниз… нет никаких демонов и никакого ада. Наверняка он так глубоко, что… Что даже самый мой глубокий нырок для них — словно я на поверхности барахтаюсь. И чтоб нас заметили… Наверно, надо так глубоко нырнуть, как… Как мы никогда нырнуть не сможем!

Вдо-о-ох, выдо-о-о-ох… Вдо-о-ох, выдо-о-о-ох…

Я лежу на поверхности океана лицом вниз и дышу через трубку. Глаза прикрыл — сейчас не до созерцания или высматривания добычи. Да и чего я рассмотрю на сорока-то метрах с поверхности? Водичка, конечно, прозрачная, но не настолько. Да и возле скального откоса — темно, хоть солнце ещё в зените, и до того момента, как скроется за горой времени — вагон.

Ружьё взведено, покоится в полурасслабленных пальцах. Потерять не боюсь — на кисть наброшена петля. А вот линь от гарпуна на этот раз привязан не к ружью. Пятьдесят метров тонкой верёвки нашей с Каналоа самой лучшей выделки собраны в несколько витков в той же правой руке — буду отпускать по мере погружения. И второй конец привязан к болтающемуся рядом со мной плотику.

Три самых толстых бамбуковых брёвнышка, хорошо высушенные, промазанные для дополнительной герметизации латексом и связанные в плотик, и должны изображать буй, что не даст тунцу уйти в глубину.

В линь я дополнительно вставил два полутораметровых жгута — длиннее делать пока не получается. Жгут привязан к линю так сказать параллельно. Пока жгут не растянут, линь в этом месте образует петлю, но когда жгут вытянется полностью то нагрузку возьмёт на себя верёвка — не верю я что самодельный жгут выдержит хотя бы килограмм двадцать. А вот смягчить первый рывок — это и есть его задача. Будет демпфером.

Ну что, подвох, готов? На выдохе уже дышать не хочется, сознание очищено, тело расслаблено. Готов.

На этот раз тунцов было трое. Шли чуть глубже меня, друг за дружкой. На тёмном фоне. Поэтому по первому выстрелить я просто не успевал. Рефлекторно навёлся по второму, но тут заметил, что замыкающий из них — самый маленький. И, на всякий случай, выстрелил в него. Дистанция была уже около трёх метров.

Гарпун попал добыче прямо в голову!

Запас воздуха у меня ещё был — так вышло, что мы встретились почти сразу, как я достиг глубины. К тому же к седьмому нырку я уже отлично разнырялся, а вот устать ещё не успел. Поэтому, после выстрела, я не рванул наверх, а остался.

И отлично видел, как тунец приоткрыл жабры… и резко клюнул вниз, усиленно работая хвостом.

Блин!

Я видел как линь натянулся… Но тунец, прежде чем затихнуть сделал ещё несколько взмахов своим мощным хвостовым плавником.

И чёртов линь, в который уже раз — порвался!

Я увидел, как он враз ослаб… а потом потянулся за затихшей, но продолжавшей быстрое погружение рыбой.

Чёрт, чёрт, чёрт! Я ведь убил его! Убил! Но… Если бы здесь была глубина поменьше… я бы нырнул ещё раз и вытащил бы его! Не знаю, может ухватился бы за кусок линя. Может… Может засадил бы в тушку ещё один гарпун!

Но подомной была долбаная бездна! Сколько? Ещё сто метров? Километр? Без разницы — я никогда туда не донырну!

И мне осталось лишь проводить взглядом растворившуюся в мрачной чернильной темноте тушу и срочно выбираться назад, на воздух.

— Скат! Как же я рад тебя видеть!

«И я тебя рад видеть, Семис», подумал устало, сидя на берегу.

Одноногий парень приплыл к нам по воде. Впрочем, про другие пути на мою бывшую базу он ведь и не знал? Поэтому, видимо оставил костыли у бамбуковой рощи, натянул моноластину, принесённую с собой, и приплыл.

— Вы здесь тренируетесь? — Семис лучился радостью, вытаскивая своё тело из воды.

Я кивнул Каналоа, чтоб помог. С одной ногой и без костылей вылезать на берег, более крутой, чем в лягушатнике, было не просто.

— Да, Семис, — кивнул я, — тренируемся… и не только.

Пацан тут же изменился в лице. Посмотрел на Каналоа. Потом на меня.

— Но… Ты хочешь сказать… — он бросил опасливый взгляд на воду под берегом. — Там тоже есть рыба?

— Ну, — я улыбнулся, — не совсем рыба. Кстати, боец…

У меня вдруг мелькнула идея. Не знаю, будь я в другом настроении, может быть и не стал торопить события, но неудавшаяся в который раз охота здорово выбила из колеи.

— Каналоа, давай поедим? — я показал взглядом в сторону, где в небольшой выкопанной ямке с водой, прикрытые от солнца листьями лежали каракатицы. — Сделаешь? А то я что-то подзадолбался.

И растянулся на тёплом песке, бездумно глядя в бездонное синее небо.