С полчаса, не меньше, я показывал Семису ту же самую растяжку для межрёберных, которой несколько дней назад учил Каналоа. Потом столько же делали упражнения для лёгких:

— Расслабься, — говорил я лежащему на спине парню, — выдохни. А теперь на выдохе постарайся раскрыть свою грудь так, будто её распирает воздух. Вот-вот! Ещё! Молодец! А теперь начинай вдыхать и раскрывай рёбра ещё сильнее.

Забавно наблюдать, как он пучит глаза при этом, согласен, с непривычки упражнение сродни мазохизму.

И «добил»:

— Постарайся, при этом не напрягать лишних мышц.

— Скат, — замучено выдохнул Семис, когда я объявил окончание разминки и переход в воду, — а помнишь… ты собирался сделать и мне… ну эти, как ты их называешь?

Блин! Я мысленно себя выматерил. Ведь знал же, что одноногий придёт. И почему не взял его заготовки? Впрочем, я покосился на Каналоа, и его ласты мы не взяли.

— Я это называю ласты, Сем. И да, я помню, и мы их даже почти сделали, но… — мелькнула мысль что-нибудь соврать, но потом решил не «портить карму», — но мы… я, их забыл. В следующий раз обещаю — будешь плавать в ластах!

— А можно… — он покосился на мои, что лежали рядом, на песке.

— Да конечно можно, — сам от себя не ожидая разрешил я.

Входить в воду в лягушатнике, для одноногого Семиса оказалось той ещё задачкой! Если на бывшей моей базе спуск позволял, сидя на берегу подвязать ластину, и тут же соскользнуть в глубину, то тут так просто не получилось.

Кроме того, Семису чтоб стоять, нужны были костыли. Он и так, во время сухой разминки, если упражнение делалось стоя, постоянно опирался то на один, то на второй.

Так что подвязали ему ласту на берегу, а потом он, опираясь на костыли, попытался войти в воду… Пришлось показывать ему, как это делается в ластах — спиной.

Далее он таким Макаром забрёл чуть глубже, чем по колено. Я кивнул Каналоа, и тот принял костыли.

— Ну, — подмигнул я парню, — отсюда уже можно плыть.

Вторую ласту я оставил себе ‑ ничего страшного, помню, у нас даже отработка была — всплыть в одной ласте, поднимая с глубины вроде как отключившегося товарища. Причём сложнее всего было именно товарищу, изображающему тонущего — надо было так сказать расслабиться, и… получать удовольствие от происходящего. Ещё и терпеть на лице пятерню «спасателя», вроде как не дающую тебе вдохнуть воду.

Семис поплыл, и сразу стало ясно — ничего не забыл.

— А можно ещё и ту штуку, через которую дышать?

«Ага», ‑ усмехнулся я, ‑ «дайте воды попить, а то так есть хочется, аж переночевать негде».

Трубку я ему дал.

Потом немного походили туда-сюда по глубине лягушатника. Я посмотрел-посмотрел на его попытки работать в разножку — то есть попеременно. Вот только с одной полноценной ногой и второй — обрубком это было… В общем — не слишком хорошо.

— Слушай, Семис, — наконец предложил я парню, — а попробуй работать ногами немного по-другому. Не так, как я.

И я стал объяснять ему технику дельфина.

Сам-то я дельфином почти не плавал. С чего бы? Всю жизнь в классических «разногах» ‑ ну не было на службе моноласт! Да и потом, когда большая часть охоты проходила в реках и на озёрах, зачастую с заросшими ивняком и камышами берегами, раздельные ласты были лучшим выбором. Но с техникой дельфина я знаком был.

— Ноги вместе, — я, пользуясь тем, что в лягушатнике было максимум по грудь, придержал лежащего на воде Семиса под руку, — гребок делаешь не от бедра, а как бы от поясницы… Вот, давай покажу!

Вначале долго ничего путного не выходило, но потом, когда до парня всё же дошло, Семис поплыл! Да ещё как!

Впрочем, не долго. Хотя чего я ждал? Он же никогда не тренировался, вот мышцы и оказались не готовы к столь длительной непривычной нагрузке.

Но пацан, когда я сам отвязывал от его стопы ласту, просто светился.

— Молодец, Семис, — подбодрил я его, — у тебя неплохо получается. Но для первой тренировки, я думаю, будет достаточно.

Семис, пошатываясь от усталости, уплёлся домой. Я даже предложил проводить его немного, уж слишком выжатым он выглядел. Но парень, поблагодарив, отказался.

Отказался, так отказался. Я потратил ещё пару часиков чтоб обеспечить нас рыбой, после чего и мы с Каналоа покинули лягушатник.

Пока шли на базу, я ломал голову над плавсредством.

Нужна лодка. Эх, нужна! Сегодня меня опять несколько раз чувствительно приложило об риф, когда выходил на берег. Но ни одна местная долблёнка с такой волной уже не справится. Катамаран что ли напрогрессорствовать? И посредине — платформу для отдыха…

По пути завернули в бамбуковую рощу. Нужны новые стаканы, да и настил на базе надо доделывать. И вот, когда вырубали толстые бамбуковые «брёвна» на опоры для настила, меня что называется, торкнуло!

А чего это я упёрся в лодку? Нет, понятно, правильно построенная лодка была бы отличным подспорьем в моём деле, но сколько, чёрт побери, я буду её строить⁈

Но вот же — толстые, пустотелые стволы. Связать вместе… Плот ведь будет поустойчивее, чем любая рыбацкая долблёнка? Да однозначно! И потом, я же собираюсь добывать тунца. А как я себе представляю подъём тунца, килограмм хотя бы на двадцать-тридцать в утлую моноксилу? Только буксировать к берегу, и там вытаскивать из воды. А на плоту можно что-то типа крана поставить…

Впрочем, оборвал сам себя, об этом — чуть позже, сейчас есть задачи более важные, но зарубку на память себе поставил.

Мимоходом провернул ещё дельце — недалеко от бамбука заметил две пальмы с цветами. Правда пальмы стояли на берегу, и качало их неплохо, но я всё же залез, срезал цветонос и пристроил по стаканчику под сок.

Потом мы ещё зашли на «плантацию» — нужен новый латекс. И лишь после наконец-то дотопали до базы.

Навес стоял — как новенький. Вот что значит — не поленились, и как следует раскрепили.

Каналоа хотел было взяться за помост, но я остановил.

— Погоди. Сделай сначала несколько формочек под латекс.

— Зачем? — удивился парень. — У нас же есть!

Я в задумчивости почесал подбородок.

— А сейчас нужны совсем небольшие, вот такие примерно, — я показал пальцами длину в растопыренную пятерню, — а шириной и глубиной сделай… наверно с большой палец… или давай с указательный!

Что я помню о вулканизации? Если честно — совсем мало.

Первое. От содержания серы в каучуке зависит, насколько резина будет мягкой. А если переборщить — превратится в эбонит. Вот только кто бы мне сказал, какая пропорция нужна?

Второе. Я не помню, а вернее — не знаю, при какой температуре проходит вулканизация. Допустим, так сказать «коридор» плюс-минус представляю. Явно больше ста градусов, но… меньше скольки?

То есть, придётся экспериментировать. Как с соотношением латекс-сера, так и с температурой.

Значит — нужно как минимум три-четыре, лучше пять разных проб на концентрацию. И столько же на температуру.

Итого, по максимуму надо сделать десяток проб. А у меня серы — с гулькин нос.

Так что пробую на маленьких изделиях. Всё равно, нутром чую — к шаману за серой придётся тащиться ещё раз. И возможно — не один раз.

Сам я собирался заняться растиранием серы в мелкую пыль, для чего притащил с собой несколько кремней. Но пришлось сначала наделать новых резцов. Да и парочку ножей, а то рабочие совсем выщербились.

Ночная темень окутала нашу новую базу — к Фефую мы не пошли: вот не хочу видеть Инину, и всё тут!

Ничего-ничего! Вот закончим делать пол… Вон там для костерка можно постоянный очаг сложить… На него какой-нибудь котелочек… Эх, пока не знаю, что тут заваривать можно, но с этим потом разберусь. Здесь, под крышей, на настиле конечно — кресло-качалку… Ещё бы стены зашить! Например — плетёными панелями. И будет мне — «дом на дереве, жизнь в лесу»! Можно будет и в посёлок не таскаться, тут заживём…