Люди и нелюди шептались и косились в сторону Кастиана. Старались делать это тихо, но их «тихо» отлично слышала даже я, а у представителей иных рас слух, как правило, сильнее человеческого. По тому, как Кастиан сжимал ложку, он прекрасно всё слышал.

Мне хотелось его как-то поддержать, сказать что-то ободряющее, но я не могла заставить себя открыть рот. Злилась, почти ненавидела себя за это, но продолжала молчать.

В таком гнетущем молчании прошёл остаток занятий. Даже Джали и Десмир притихли, лишь изредка обмениваясь короткими фразами. Сам Кастиан подал голос только после последней пары: попросил конспекты пропущенных лекций. Друзья записывали далеко не всё, потому что уже знали многое из того, что диктовали на парах и делиться пришлось мне. Но даже когда передавала записи, так и не смогла сказать ничего, хотя в голове построила десятки разных монологов.

Готовиться к занятиям не получалось. Мысли разбегались в разные стороны, не желая концентрироваться уроках. Устав от эти пустых попыток, отправилась погулять. В ту часть академического парка, которую игнорировали большинство студентов. Там не было ухоженных тропинок и лавочек, где можно отдохнуть. Почти настоящий лес, а в лесу мне всегда становилось легче. Мысли обретали упорядоченность, а на душу снисходило спокойствие.

Я не дура, понимала, бродить по академическим зарослям после того, как там убили девушку — не лучшая идея, но ничего не могла с собой поделать. Мне это было нужно, как воздух. Хотя бы десять минут вдали от людей и давящих каменных стен академии.

Отходить далеко не решилась, устроилась у рослого дуба прямо на траве. Отсюда видно башенки академии и было легко выбраться, чтобы убежать в случае угрозы. Не гарантия безопасности, но вселяло небольшое успокоение.

— Зря ты тут бродишь, — раздалось тихое из-за кустов сзади.

Испуганно пискнув, вскочила на ноги и повернулась лицом к опасности. Из зарослей выступил Кастиан, а мне захотелось выругаться.

— Зачем подкрадываешься? — зашипела сердито, будто не меня недавно мучал недуг глупой немоты в его обществе.

Отвечать он не стал. Молча выбрался на облюбованный мной пятачок. Сделал он это так тихо, что оставалось только поразиться. Ни одна веточка не хрустнула, никакого шороха не послышалось. Интересно, так умеют передвигаться все шодены или это эльфийское наследие? Не зря же говорят, эльфы умеют передвигаться по лесу не потревожив даже росу на траве.

— Не думал, что ты такая безрассудная, — привычно тихо произнёс Кастиан. — Не боишься стать следующей жертвой?

— Нет, — выдала я, пусть и не совсем правду.

— Неужели? — оскалился он, блеснув двумя парами угрожающих клыков. — Тут только ты и я. Я могу спокойно скрутить тебя и провести подобный ритуал. А могу не тратить лишнего времени и просто пожрать твою душу.

Говорил он это тихим, вкрадчивым голосом, подойдя совсем близко. Остановился за спиной и опустил мне на плечо руку с впечатляющими когтями. Со стороны это, должно быть, смотрелось угрожающе и мне полагалось испугаться, но вместо страха испытывала желание рассмеяться.

— Перестань, — покачала я головой не сдержав усмешки. — Не действует.

— Что, правда? — прозвучало уже обычным голосом.

Спрятав когти Кастиан сел рядом, и пусть я не видела его лица, но он всё равно казался мне озадаченным.

— Правда, — хихикнула я.

— Интересно, почему? Я старался! — возмутился он.

— Потому что ты не такой, — вздохнула я. — Лорд Фернор многое мне рассказал. Например, что ты не убивал ту несчастную.

— И про Итанис тоже, — прозвучало то ли вопросительно, то ли утвердительно.

— И про Итанис, — согласилась я.

— Хочешь сказать, после этого ты не боишься? — скептически поинтересовался Кастиан. — Не поэтому ли ты за весь день не сказала мне ни слова?

Вот же! Как объяснить ему то, чего сама до конца не понимаю? Как обличить в слова своё странное доверие к нему и подсознательный, глупый страх от осознания его истинной природы?

— Я выросла в лесу, Кастиан, — попыталась я подобрать слова. — В наших краях не было никого, кроме простых людей. Даже аристократа увидеть было настоящим событием, а нелюди туда попросту не заходили. Им нечего было там делать. Впервые я увидела представителей других рас, именно тут, в академии. И, наверное, до вчерашнего дня до конца не понимала — вы другие. То есть, умом я изначально понимала, ты и Джали не люди, но вот внутри… Неким, подсознанием что ли, нет. Невольно видела в вас людей и относилась как к людям. И только вчера окончательно осознала, насколько ты иной.

— Серьёзно? — в голосе Кастиана звучало искреннее недоумение.

— Как есть, — развела я руками. — По меркам цивилизованного общества я обыкновенная дикарка, не понимающая многих, очевидных для всех вещей. Я другое хотела сказать. Кастиан, не буду врать, меня несколько пугает понимание, что ты в любой момент можешь поглотить душу любого в этой академии, но так же, я знаю — ты этого никогда не сделаешь.

— Почему?

— В тебе есть благородство, внутреннее достоинство, которого лишены большинство местных обитателей. В тебе нет желания доминировать над теми, кто слабее. Ты не стремишься самоутверждаться за чужой счёт. Желаешь стать сильнее и для этого поступил в академию, тогда как при твоём положении, на родине тебе не составило бы труда подпитывать силы чужими душами, но ты не убийца. Не нападаешь первым, ценишь чужие жизни.

— И о происхождении моём расказали.

— Ну и что? Ты оказался ненаследным принцем самой закрытой страны мира, но это ничего не меняет для меня. Разве для тебя известие о моём родстве с герцогом Эрвейским что-то изменило?

— Нет.

— Так почему твоё происхождение должно что-то менять для меня? Я в местное общество вписываюсь не лучше тебя.

В ответ Кастиан неожиданно скинул свой капюшон и расхохотался. Звонко, как мальчишка. Окончательно уничтожая ауру мрачной опасности окружающую его.

— Ты просто невозможна, Лейри, — произнёс он продолжая смеяться. — Сейчас от меня шарахаются даже преподаватели, а ты тут сидишь рассуждаешь какой я хороший.

— Кастиан, не зови меня так, — попросила я. — Это очень личное имя. Так звал меня дедушка.

— Это твоë имя, — не согласился он. — Илейра — слишком официально. Илей — похоже на кличку домашнего любимца. А Лейри тебе подходит от и до, отражает твою внутреннюю суть. Оно созвучно названию эльфийского цветка Далейрис. Поразительно красивого и нежного, но невероятно выносливого и живучего. Ты такая же, Лейри.

— Да ты романтик, — растерялась я.

— Вовсе нет, — покачал Кастиан головой, — просто вижу тебя именно такой и потому буду называть Лейри, даже если ты против.