Вспомнил лица сначала мужчины, который выдавал направление на учёбу, а потом работников академии, и невольно усмехнулся. Смесь изумления, неверия и тщательно маскируемой опаски. Они даже не сразу верили, что перед ними настоящий шоден, ведь мои соплеменники не стремятся учиться в академиях. Им это попросту не нужно. Пришлось каждому сомневающемуся «ласково» улыбнуться. И чего они сразу становились такими бледными? Я же не кусаюсь.

Пусть это нонсенс, происшествие которого никто не ждал, но я тут, в академии. В отличии от остальных шоденов, она мне очень нужна. Только так я могу стать сильнее. Именно ради это я покинул Шордарию, вышел во внешний мир, о котором знал очень мало.

Настолько мало, что это сыграло со мной злую шутку. Больше трёх месяцев я шел по лесам и полям, огибая любые поселения, не желая привлекать внимания, прежде чем в конце пути узнал про стационарные порталы, расположенные по всему Азалеону, в каждом государстве. Узнал случайно, подслушал разговор путешественников остановившихся в лесу и направляющихся в ближайший крупный город, чтобы добраться до столицы. Тогда я пребывал в самых мрачных настроениях осознавая, что мне ни за что не успеть к началу учебного года. Но я всё равно шёл вперёд, надеясь сам не зная на что. Эти известия стали для меня настоящим подарком судьбы.

Отца не порадовало моё стремление покинуть страну и учиться человеческой магии в академии. Он демонстрировал неприятие моего решения, но не мог запретить, ведь я уже совершеннолетний. Я доказал своё право зваться мужчиной и распоряжаться своей жизнью. И по закону, имел право сам решать, как и что мне делать. Он, конечно, мог запретить. Издать новый закон, или попросту приказать меня где-нибудь запереть, пока не одумаюсь, но не стал. И на том спасибо. Ведь сообщать хоть что-то о внешнем мире, тоже наотрез отказался. Все мои знания — крупицы, собранные из старых книг и разных баек. Наверняка, многое уже безнадёжно устарело. Знал ли отец об этих порталах и что я мог бы добраться до места назначения за полторы-две недели? Точно знал. Видимо надеялся, что внешний мир и тяготы пути заставят меня изменить своё решение. Зря. Вопреки всему я добрался до академии. И даже уложился в срок.

Взгляд упал на браслет, подтверждающий моё зачисление в академию, и я невольно поёжился. Теперь мне ни при каких обстоятельствах нельзя возвращаться домой не доучившись до конца. Только в совершенстве овладев всеми тонкостями обращения с дарами, я смогу за себя постоять и даже заткнуть насмешников, коих будет масса. А всё потому что, вопреки логике и здравому смыслу, моей основной силой была не некромантия, как я полагал. И даже не стихийная магия. Целительство. Ну и ожидаемая некромантия, но так немного, что это несерьёзно,

Шоден — целитель. Даже звучит смешно. Нелепо, противоестественно. Сама наша раса произошла от демонов Мрака и человеческих магов. Мы воины. Те, кому по силам выйти один на один с мощным выходцем из Мрака и победить. Кто может без особых усилий развеять губительную энергию Мрака. И кто довольно легко способны вырвать чужую души из тела и поглотить её, становясь сильнее. Это могут все шодены кроме меня…

Бастард, полукровка, ущербный.

Эти слова преследуют меня всю жизнь. Мачеха будет в восторге. Такой повод для издеваться оскорблений! Только радоваться ей недолго. Ведь любую магию можно использовать по-разному. Кто, как не целитель, может убить, даже не приближаясь к жертве. Внезапная остановка сердца или спазм в мозгу… И пусть часть меня отчаянно противилась самой мысли о подобном использовании дара, но у меня не было выбора. Я поступил сюда, чтобы стать сильнее. Чтобы больше никто не смел шептаться и смеяться за спиной, называя меня слабым и бесполезным.

И я стану сильнее. Чего бы мне это не стоило.

Илейра

Всю жизнь я прожила с дедушкой в лесу. Это была простая и счастливая жизнь. До недавнего времени, была уверена в собственном будущем, но обстоятельства распорядились иначе. Так я попала в большой внешний мир. Пугающий, но в основном встреченные мной люди были мне понятны. Но тут… Это был совершенной иной мир.

Мир аристократии.

Чуждый мне. Непонятный и вызывающий неприятие. Дедушка всегда учил меня доброте, отзывчивости, честности. Жил руководствуясь принципом: относись к другим так, как хочешь, чтобы относились к тебе. В аристократической среде в ходу были иные ценности.

Титулы, богатство, власть, сила — вот что ценилось среди аристократов. Пусть считалось, что в академии все адепты равны, так было только на словах. Классовое неравенство бросалось в глаза. Высшие аристократы, самые сливки общества, те что обитали в элитном общежитии были убеждены — им можно всё. Дворяне попроще и просто довольно обеспеченные дельцы, у которых не хватало богатства на элитное проживание, всеми силами старались им угодить, стать частью элитной компании. Объединяло их одно: и первые, и вторые считали обычных простолюдинов пустым местом. Нас, в лучшем случае, не замечали. В худшем — стремились всячески задеть. Повысить свою значимость и самомнение за наш счёт.

Сами простолюдины, которым посчастливилось учиться в столице, ничего с этим поделать не могли. Многие вовсе были согласны с таким положением дел. Они радостно соглашались быть слугами, выполняя всяческие поручения. Другие старались всеми силами не привлекать к себе внимания, а завидев элиту из элит вовсе словно сжимались, стремясь стать как можно меньше.

С точки зрения здравого смысла, это верно. Таким, как я, нечего противопоставить тем, кто с рождения купается в деньгах, и чьи родители уничтожат любого, стоит только задеть их кровиночку. Но я… я так не могла.

Не научил меня дедушка бояться и преклоняться перед аристократами. Когда он говорил о них, я не раз ловила себя на мысли, что он их недолюбливает. Узнав историю своего рождения, мне отчасти стала ясна эта неприязнь. Более того, я её невольно переняла. Потому я не опускала голову, когда рядом оказывалась элита, не стремилась лебезить перед теми, у кого есть титул и деньги.

Они ведь ничем не лучше меня. Такие же люди из плоти и крови. Более того, по моему убеждению, многие из них были полными ничтожествами. Забери у них титул, деньги, власть и что останется? Ничего. Сами по себе, большая их часть, ничего не представляют. Такие выводы я сделала за время, что жила в ожидании начала обучения и за пару дней, как это обучение началось.

Вот и сейчас, мои соседки Талина и Дениза, щебетали о парнях и тряпках, попутно пытаясь втянуть в свою беседу Анноли. Так же они усиленно льстили девушке, стараясь заслужить расположение. Сама герцогская дочка была не в восторге, это было заметно по недовольному выражению лица. Наблюдать за этим было забавно.

— Дениза, посмотри, за нами нищенка шпионит, — выдала неожиданно пышка Талина.

— Пусть смотрит, — хихикнула Дениза. — Это ведь её единственный шанс хоть краешком прикоснуться к миру достойных людей.

На данную фразу обе мерзко захихикали, считая себя очень остроумными. Мне оставалось только закатить глаза и отвернуться.

— Вот курицы, — послышалось в воцарившейся тишине, после того, как эта парочка покинула комнату.