Как и было обговорено, через пятьдесят лет Шкары ушли. Шодены постепенно очистили место их обитания от Мрака, но ущерб был таков, что там больше ничего не росло и вряд ли когда вырастет. Подозреваю, именно там сейчас демоны в чужих шкурах построили Врата и устроили бойню.

Шодены были отличными борцами со всем, что связано с уничтожением Мрака и его порождений. Даже поделились с другими расами наиболее эффективными способами. Увы, если мир принял шоденов, то его жители не торопились это делать. Как только они решили, что способны справиться с бедой сами, задумали стереть новую расу с лица Азалеона.

Только шодены не желали умирать. Разразилась новая война, итогом которой стало, что шодены и некоторые представители других рас отгородились от остального мира, как оно и есть по сей день.

Постепенно обитатели Азалеона поняли, как были неправы, без шоденов бороться с Мраком стало тяжелее, а прорывы начали случаться чаще. Они пытались извиняться, просили помочь, но шодены больше не желали воевать за неблагодарных жителей большого мира.

Ведьмы думали, что своей жертвой, полутора тысячами жизней, положенных на спасение мира, искупили свою вину. Они ошибались. Поняли это не сразу. Не сразу заметили, что их раса медленно и верно вымирает.

Каждая ведьма забеременев делится частичкой силы с ребёнком. Потом уже новая ведьма или ведьмак сами преумножают свою силу, получая столько, сколько готовы дать им мир и Боги. А умирая любая ведьма отдаёт сивою силу обратно миру.

Из года в год у них рождалось всё меньше детей. И рождались они всё более слабыми. К ведьмам пришло обречённое понимание — ничего ещё не кончено. Мир продолжает страдать из-за поступка их сумасшедшей сестры, а их расы скоро не станет.

Тогда они в отчаянии обратились к миру и Богам. Даже на ответ не особо рассчитывали, но к свей радости получили его.

Раз в несколько сотен лет, когда небесные светила будут выстраиваться в определённом порядке, на свет будет рождаться несколько одарённых детей. Один из них, кто сохранит в душе свет и невинность и согласится пожертвовать своей силой, что по сути составляет сущность мага, снимет это проклятие с мира. Все демоны и прорывы в миг будут уничтожены, ткань мира постепенно восстановится, и Мрак навсегда оставит Азалеон. Но жертва должна быть добровольной. Искренней.

Ждать добровольцев предстояло всем членам Совета. Уже не одну тысячу лет, они дожидаются этого избранного. Несчастные ведьмы вынуждены существовать в нигде без права на перерождение, наблюдая за муками мира и гибелью своей расы. И так до тех пор, пока непоявится предсказанный избранник. Жестокое наказание.

Когда я пришла в себя, рядом была не только Акианса. Ещё шесть женщин и пятеро мужчин взирали на меня с надеждой в усталых глазах.

Смотрела ни них оглушённая. Слишком впечатленная событиями прошлого. Никто не знал этой истории. Наверное, я единственная из живущих сейчас знаю, с чего всё началось и как было на самом деле. Имею ли я право кому-то это рассказать, если выживу?

— Твоей жизни ничто не угрожает, — произнесла Акианса, словно в очередной раз подслушав мои мысли. — А рассказывать ли это кому… слушай своё сердце, Илейра.

Улыбнулась в ответ. Умом понимала, нет смысла оттягивать момент, но мысль, что как только объявлю о готовности, то тут же перестану быть магом и лишу силы Кастиана, страшила. После этого я стану… никем. Обычной ничем непримечательной девчонкой. Но ведь жила я как-то без силы восемнадцать лет? Значит проживу и ещё столько же, а может и больше.

— Я готова, — произнесла я выдохнув, словно перед прыжком в пропасть.

Ведьмы окружили меня и завели странную песнь. Сначала ничего не происходило, потом они начали светиться, пока яркая вспышка не ослепила меня. Когда свет угас, я оказалась в кромешной темноте. А затем пришла БОЛЬ. Настолько сильная и сокрушительная, что я кричала в голос, но в пространстве не раздавалось ни звука. Казалось я лишилась тела, а мою душу рвут на части. Этой пытке не было конца.

Неужели ведьмы меня обманули и жертвой стала не магия, а душа, как и рисовало мне испуганное воображение?

Вдруг во тьме появился шар света. Мягкого, тёплого, манящего. Всем, что сейчас от меня осталось, устремилась к нему навстречу. Он нужен мне! Мне необходимо его коснуться! Это было не осознанной мыслью, а сильнейшим инстинктом. Потребностью, сродни дыхания.

Стоило мне добраться до этого шара, как боль ушла. Стало тепло, уютно, душу наполнило чувство защищенности. Точно также я чувствовала себя в объятиях Кастиана…

Не успела я додумать мысль, как сознание поглотило мягкое небытие. Если это смерть, то не самая страшная.

Кастиан

Явление в небе не понравилось мне сразу. На таком расстоянии, почувствовать Мрак это или что-то иное, не получалось, но предчувствие было скверное. Слова герцога, когда он связался с Лейри, только подтвердили худшие предположения. Несколько уязвляла необходимость сидеть в академии, я всё же шоден, но спорить не стал. Здесь моя жена, за которую я несу ответственность. Мало ли что случится, лучше я буду рядом.

Сидеть в академии не пришлось, но лучше бы всё шло по плану! Перенос в незнакомое место неожиданностью не оказался, а вот кровавое побоище поразило. Словно в момент утратив разум представители самых разных раз бросались друг на друга с одной целью — уничтожить. В их глазах и лицах не было ни капли осознанности. Почти с самого начала, пришлось отбиваться от сумасшедших, желающих лишить меня жизни.

Что же это? Какая сила может в раз превратить различных разумных существ в обезумевших от ярости зверей? Неужели Врата, сияющие в отдалении, способны на подобное? Одно ясно, это пределённо демоническая работа. Не зря стоят с такими довольными рожами.

В новом нападавшем с изумлением опознал Десмира. Паренёк, который в обычной жизни ни за что бы не решился на конфликт с кем-то сильнее себя, бросался на меня остервенело. Не имея оружия, он жаждал убить меня голыми руками, совершенно не осознавая провальность подобной затеи. Я тоже не мог причинить ему вреда. Он мне не друг… Ладно, друг, просто не особо близкий и такого поступка мне бы остальные друзья не простили. Да что там, я бы сам себе не простил. Потому ограничился тем, что оглушил парнишку. Дальше-то что? Оставить его на земле затопчут, таскать с собой тоже не вариант.

Группа шоденов, которые организованно отбивались от остальных, стала для меня неожиданной радостью. Скорее всего тут они оказались также, как и все остальные, но вот никто из них не выглядел сумасшедшим.

— Ваше высочество? — узнал меня один из группы. — Что вы тут делаете?

Ко мне тоже пришло узнавание. Он состоял в группе под началом дорма Асмитера, когда я проходил полевую практику на родине.

— Что и ты, Ребен, — всплыло в памяти нужное имя, — сражаюсь за свою жизнь.

Необходимости приглядывать за Десмиром соотечественники не обрадовались, но смирились с моим желанием. Какими бы не были мои отношения с отцом и пусть мне не править Шордарией, я всё же принц крови в нашей иерархии, и им пришлось смириться с моим «капризом». Для безопасности Десмира связали и закинули за спины, продолжая держать круговую оборону.