— Возможно, наша свадьба не самая роскошная, — смеялась она, — но точно запомнится до конца жизни. Да и чем тебе всё это не романтика?

— Я рад, если тебе нравится, — улыбнулся в ответ.

— Очень, — прошептала Лейри. — Это безумие, но я никогда ещё не чувствовала себя счастливее. Всё это похоже на сказку. Я не хочу, чтобы она заканчивалась.

— Это реальность, — тихо произнёс в ответ, растворяясь в весенней зелени чужих глаз.

Пришлось срочно призывать себя к порядку. Как бы не манили меня губы Лейри, у нас есть крайне важное дело. Нужно сосредоточиться на этом. Потом можно будет побыть счастливыми и безумными, а сейчас нужно идти. Времени осталось совсем немного. Жрец будет ждать через час с небольшим.

— Какая красота! — широко улыбнулась Лейри вертясь в купленном мною платье перед зеркалом в номере гостиницы. — Оно волшебное! Спасибо!

Облегчённый вдох сорвался сам собой. Ожидая её вердикта, я прилично волновался. Вспоминал наряд, в котором она была на балу. Осознавал, моему приобретению не тягаться с ним в роскоши. Да и размер, вдруг мой глазомер не столь хорош, как я думал?

Последнее время я вообще не узнавал сам себя. Когда дело касалось Лейри, привычная выдержка и прагматичность летели кмару под хвост. Общаясь с остальными, я оставался собой, несколько язвительным и довольно сдержанным и прогматичным типом, но когда рядом была Лейри, я превращался в какого-то восторженного юнца. Переживал и дергался по причинам, которые раньше вызывали лишь скептическую усмешку, такими глупыми казались. И самое удивительное — ничуть не жалел об этом.

Жрец, мужчина в годах, уже ждал нас. Основной зал был занят людьми, пребывающими в трауре. Нас провели в небольшое помещение, где триада Богов всё так же взирала на простых смертных.

Стоит упомянуть, мы решили не просто пожениться, а обвенчаться перед ликами Богов. Ходят слухи, иногда они благословляют такие браки, но то слухи. В любом случае, такой брак нельзя расторгнуть по желанию властьимущих. Записи о нём вносятся в священную книгу и являются неоспоримыми.

Жрец затянул песнь на древнем языке. Меня вдруг пробрал странный трепет. Неожиданно показалось, мы стоим не просто перед статуями Богов. Словно они вполне живые и смотрят на нас решая, достойны ли мы их милости. В широко распахнутых глазах Лейри отражались те же чувства.

Следуя ритуалу, мы по очереди подали жрецу левую руку, на которую он нанёс аккуратный порез, а после соединили ладони: моя снизу, её сверху. Жрец оплёл их ритуальной лентой и запел финальный куплет венчальной песни. Брачные браслеты уже ждали нас, ожидая разрешения обменяться ими и скрепить наш союз поцелуем.

Руке вдруг стало горячо, следом ослепила яркая вспышка. Когда зрение прояснилось, лента оплетающая наши руки осыпалась пеплом. Пожилой жрец взирал на нас с благоговением и слезами на глазах, словно стал свидетелем явления триады, как минимум. А мы озадаченно пялились на собственные запястья, где красовалась серебристая вязь из крошечных незнакомых рун.

— Не думал, что стану свидетелем данного чуда, — тихо и восхищённо произнёс жрец. — Учитель рассказывал, что видел подобное. Слышал, о таком говорили жрецы из провинциальных городов, но сам не чаял увидеть.

Замолчав он глубоко вздохнул, натянул на лицо выражение благостности.

— Дети, сегодня Боги снизошли до вас и благословили ваш союз, — выдал он восторженно. — Отныне ваш путь един и души связаны. Теперь вы супруги не только перед людьми, но и перед Богами. Гордитесь оказанной честью и берегите друг друга и вашу любовь. Да прибудет с вами милость Богов.

Брачные браслеты оказались не нужны. Вязь наших запястьях была совершенно бесценна, прямое божественное одобрение. Это ошеломляло, заставляло трепетать и вселяло в душу какое-то нереальное счастье.

— Ах, да, — опомнился жрец. — Жених можете поцеловать невесту.

Заглянул в глаза Лейри и почувствовал, как всё внутри замирает от любви и восторга. После давней истории с вдовой, я разуверился в любви. Перестал её ждать и не надеялся обрести. Эти чувства стали неожиданностью, переворачивающей весь привычный мир. Делающие его намного ярче и красочнее. Даря веру в себя, давая новую цель и путь в жизни. Я не знал, не верил, что возможно испытывать нечто подобное к другому человеку. Слишком невероятные чувства, о которых хотелось кричать на весь мир. Вместо этого я ограничился тем, что целуя мягкие губы жены, чуть отпустил свою шоденскую способность делиться с другими своими эмоциями, без словах признаваясь Лейри, как она мне дорога.

Отстранившись, она посмотрела на меня ошеломлённо. Глаза Лейри светились таким множеством эмоций, что у меня не получалось прочесть их все. Главное, я понимал — она не менее счастлива.

— Я тоже тебя люблю, Кас, — тихо произнесла Лейри.

Не стал говорить, что уже знаю это. Прочувствовал всей душой и сердцем. Притянул к себе снова целуя, вкладывая в нехитрое действо весь свой восторг от случившегося.

Моя. Навсегда. Сами Боги тому свидетели.

Как и я её. До последнего вздоха.

Илейра

Поверить в реальность происходящего никак не получалось. Мы живём в мире полном магии, но я в чудеса я не верила. Дедушка был слишком прогматичным, а начав жить самостоятельно я лишний раз убедилась, как он был прав. И тут вдруг…

Чудо. Настоящее. На него можно посмотреть, к нему возможно прикоснуться. Сами Боги благословили нашу любовь и желание подтвердить её брачным союзом. Хотелось смеяться и одновременно плакать. От счастья. От чувства нереальности происходящего.

А когда Кастиан скрепил наш брак поцелуем, меня накрыло такой лавиной чувств и эмоций, что я в них чудом не захлебнулась. Не сразу осознала, это не моё. Он когда-то рассказывал, как шодены могут делиться своими чувствами с другими…

Никогда он мне не говорил о любви. Слов было множество. Как нужна, что жизнь хочет со мной провести. Но в основном Кастиан предпочитал показывать своё отношение действиями и поступками. Глупо, но мы девушки любим ушами и у меня вопреки здравому смыслу нет-нет, да закрадывались сомнения. Сейчас их не осталось. Их смело ураганом чужих эмоций. Радости, восторга и ликования, приправленных страстью и трепетной нежностью. Яркой потребностью быть рядом, прикасаться, заботиться и оберегать, даже от себя самого.

Если это не любовь, то я не знаю, что это тогда такое.

Признание, на которое думала ещё долго не решусь, сорвалось с губ само. Так легко и естественно, как дыхание.

Люблю. Люблю его безумно. До крика, до боли. Потери гордости и чувства самосохранения. Любым. Моим заботливым и ласковым Кастианом и опасным безумным хищником. Просто люблю.

На пути обратно в гостиничный номер, который Кастиан снял для нас на эти сутки, Чувствовала себя опьянённой счастьем. Крепко сжимала его руку, шальная улыбка сама растягивала губы. Мне даже не было стыдно за это сейчас. Слишком хорошо. Сегодня я имею на это право. Сами боги подтвердили данный факт.