И его сознание, на миг — опять — «очистилось», и адаптировалось — к той истине — что — смерть — не конец, а начало, всего лишь перерыв, после которого опять есть возможность — «поменять всё». Как будто это не «ад» а какая та «новая и очень мрачная игра» которую кто-то затеял, а он теперь готов был — её «закончить», раз и на всегда.

И Рей понял что «эти осколки», и есть тот самый, «ключ», где всё «старое» — становится «новым» где он теперь — не «жертва», — а «истинный — "проводник» во всем — «этом хаосе». И где «сила», теперь для него не просто — жуткое проклятье — а скорее — его «непоколебимая и вечная — суть», которая ждала того часа — дабы проявится — во всей своей ужасающей — и столь — притягательной «красоте»!.

Рей сделал глубокий вдох, и жадно, во все лёгкие, — впустил этот проклятый и вонючий «воздух» как будто — «стараясь впитать» — в себя — всю ту ненависть — и всю ту убогую — но столь необходимую — «тягу». Его тело как проснувшийся зверь — вдруг напряглось и словно — в долгожданном порыве и он с силой оттолкнулся от каменной плиты — прыгнув — в пропасть. Но на этот раз он не сорвался а с лёгкостью кувыркнувшись в " воздухе" приземлился — как хищник что прыгает из — под «невидимых оков», и с такой же грацией — умудрился оттолкнулся от «мёртвой» почвы долины, словно от натянутого батута.

«Ну здравствуй, ад…» — прошептал Рей, глядя на монстров, а его губы скривились в зловещей ухмылке — «Я к вам в гости, друзья». Ухмылка расцвела на его лице, и его глаза загорелись от предвкушения кровавой бойни, а разум опять содрогнулся в ожидании — нового — и столь извращённого безумия — которое — по всей «его воле» должно было «проявится» — на этих «проклятых просторах» давая им понять что — он здесь — теперь — «единственный — хозяин».

И Рей — уже — не таясь — пошёл вперёд, где — он был готов — на всё и где его ждала — та «новая истина» — которую он так отчаянно — всё время — старался найти. Он понимал, что теперь ему — наплевать — на любые — проклятия и ужасы, он сам — «обрёл — их» и больше — не боится ни чего — и что теперь — его «кровь» — это его «собственный огонь» — что готов был — всё на своём пути — уничтожить.

И его разум — вновь — перешёл «на другую волну» и он — «рванулся» — на «полной скорости» где «его» — проклятый путь — всё так же — манил «его» вперёд, в надежде что в «самом» «конце этого безумства», он сможет наконец — прийти — к столь долгожданному — «спокойствию», и показать — всем, чего «стоит его столь извращенная — и такая — сильная — воля — которая была готова, всё — "здесь» — «поглотить — собой». И всё от чего — так долго — пытался — «убежать» — превращалось — в дикую силу — которая теперь вела его — «прямо», — к самой — «безрассудной» — «истине»!

И его неистовство — было столь велико, что «его душа», вновь забилась — в такт его бессмысленному — и такому животному — «танцу», под — дикие «выкрики его тела», — всё сильнее наливаясь и, разрывая все оковы, готово было в «одну секунду» превратить — весь этот мир — в такой «родной» — для его — столь убогой — души — столь — «долгожданный» — «мрак» и в тот столь жестокий — и долгожданный — «хаос»!

«Ну что — ждёте, ироды⁈» — во всю мощь и на таком яростном «надрыве», — прохрипел Рей и его «бессмертные» глаза — вновь — вспыхнули — багровым «пламенем».

И как из вечной тьмы и отчаяния на все эти прогнившие развалины — к ним вдруг обрушился он! Его силуэт, то проступал то пропадал — словно приведение, являя, всё больше — тот дикий и бессердечный — ужас — который, наконец-то, нашел себе столь " достойное воплощение".

И чем ближе он подходил к этим «отвратительным существам», тем больше он ощущал, не ту боль что так долго, раздирала его тело — а ту, дикую и столь «манящую силу», что притягивала его — не просто к «убийству», а к столь — долгожданному — «преображению», где он должен — всем, и себе — в том числе — доказать — что он — уже — не «слабая жертва» а «палач» для всех тех — кто пытался — сломать и " уничтожить — его — столь убогую" но «при этом столь сильную» — волю — дабы на конец показать — всему миру и себе — на что же — на самом деле — он был " способен"

И Рей шёл — всё дальше — на перерез всем — «судьбам», и всем — чужим — и столь прогнившим — «законам» и в его груди всё «пылало» и «кричало», словно зверь в клетке — готовый наконец вырваться и растерзать всех, кто к нему посмеет приблизится. И его вожделение, стало — его — единственной — и " столь" желанной — целью. И что только здесь — в этом «проклятом аду» — он — по-настоящему, стал тем — кто он есть «на самом деле». «Я иду! Встречайте, уроды»! — закричал он во всё горло. И на конец — перестал — «их» — боятся.

Рей не «шел» как «загнанный раб» — нет! — Теперь, — «он», был «как» — «птица» что разорвала — все «цепи», и взмыл «в небеса», дабы показать свою столь долгожданную «волю» где он был — во всём своём столь жестоком великолепии, готов был всё здесь — переломать, дабы — наконец, восторжествовала — «его столь» — и «жуткая правда» и «его истина»!

И как — безумный «шакал» Рей — устремился — в эту мрачную пустоту, давая понять — «смерти», что скоро его «душа» вновь — будет принадлежать — лишь «самому себе». «Я уже „близко“! Готовьтесь, твари!» — «раздалось эхо» — от его столь дьявольских и пронзительных «криков», давая им понять, что все их попытки его как то, — «напугать» были — на «самом» деле — тупым и безжалостным и — 'лицемерным — «фарсом» — который пора уже давно — прервать, дабы, их «старая сущность» — наконец — таки — «осталась» во «тьме»" — навсегда!

После первой схватки, когда Рей уже прочувствовал не просто вкус, а саму «суть» — этого мира, он осознал одну простую истину: здесь нет места для жалости, есть только яростная и бесконечная — «борьба за выживание». Ад был не просто местом страданий и безысходности, а ещё и местом, где каждый мог стать сильнее, если, конечно — хотел — «вырваться из старых цепей» — и «прогнивших канонов» что его всё это время держали на этом «коротком поводке бессмыслицы». Эта мысль разожгла в нем огонь, такой силы, что по его ощущениям, был — готов взорвать весь этот гнилой и пошлый — «балаган», в любую минуту. Он был готов использовать всё своё отчаяние, и всю свою ярость, дабы — наконец-таки, выкарабкаться из этого «кровавого дерьма» и понять, в чём же — «истинный смысл» — его столь извращенного — «существования». «Похоже, я здесь, „что то“ да — значу» — произнес он — на выдохе, словно «осознал» — кто же он есть «на самом деле», и теперь, понимая — свою цель — он — как и всегда — с хитрым — «дьявольским блеском», рванулся — вперёд.

Рей огляделся вокруг. В долине по-прежнему продолжалась — всё та же — отчаянная битва, где демоны — корчились — в агонии, — грызлись между собой, отрывая куски мяса и заливая проклятую землю — потоками — из своей, «чёрной» и отравленной, крови, — словно показывая — кто они такие — на самом деле. И он вновь — увидел и тех, других, «жалко трясущихся» — «выживших» которых так же, как и его — судьба, закинула — в этот «кровавый зоопарк» — где, он понимал — что — каждый сам за себя — но как всегда в его душе что то на этот раз — «ёкнуло» — показывая что — и «им» возможно, как и ему, тоже, — нужен — «некий проводник» в столь, тёмном — и столь — неизведанном — «месте». И его сердце вдруг — наполнила не только — злоба, но и странная — «ирония» что просыпалась в нём — всё сильнее. " И где в этой безумной — «бойни» всё та же убогая и фальшивая — «человечность»" — подумал Рей. — «Ну — что ж, поиграем в „понимание“!».