И с этого момента он всё и понял. Что «этого» врага — его уже — «не сожрать» — и не победить" — а надо — «научится с „ним“ как-то — „ладить“» — не играя при этом — «по чужим правилам», дабы в будущем — «такие гнилые типы» — больше не смели ему что то — " навязывать и лишать его — «законной» «свободы»".

Но Рей не упал! Он больше не был — «ведомым». И боль была — всего лишь — «старым напоминанием» — что толкало его — «вперёд»,а не тянула — на дно, в — бесконечную «апатию».

«Это ещё не конец, паскуда» — «проворчал» он — не смотря ни на что. Его зубы искривились в злорадной улыбке, облизывая губы, словно перед кровавой трапезой, смакуя вкус своей пролитой «крови», но в его «глазах», на этот раз, промелькнула искра — понимания, что он не просто «жертва» этого безумства, но и его «новая сила» где " боль" всего лишь — напросто — еще один — его «верный союзник» — на этом жутком — но, одновременно — «притягательном» — «пути». Он, понял, как заставить эту боль «плясать», как заставить этот мир — принять — правила, что отныне устанавливал только — он.

«Я научился… Увидел, что к чему» — тихо и прохладно проговорил Рей. И в подтверждение своих слов его руки — схватили — своё извращенное отражение и начал — словно перемалывать «зеркало», используя — как своё — оружие. Его пальцы — буквально — вонзились в гнилую плоть, давая ему понять — «где чье место». И эта дикая мощь вновь заполнила «все» его «существо», где «ноги» и «руки», словно стальные «тросы» вмиг — стягивали — воедино — весь его «остов». Теперь все его движения были — быстрыми — и столь — точными, где всё то «прошлое» осталось — на — «задворках», как — «ненужный» и столь — грязный хлам.

«Ты пробил? Да, ты мне „пробил“ но — не мой разум!» — с издёвкой и пошлой усмешкой — прошипел Рей. Его злобная сущность тут же «настроилась» на — нужную — частоту и он больше не отвлекался — на старые, избитые «приёмы», он был словно дикий зверь что стал не только «охотником», а еще и — и опытным и жестоким «тренером», что наводил «свою истинную справедливость», — словно «садовник» что выкорчёвывал — не нужные «сорняки» — где его сила становилась — не «напускным "истом», а «вечной истиной», где «он» был — истинным — хозяином положения.

И как и раньше Рей тут же кинулся вперёд, кружась словно бешеная молния, пытаясь вновь найти свою цель. И в итоге набросился на изможденного «зеркального придурка» рвя, царапая, и сжигая его своим демоническим дыханием. Тварь словно «рассыпалась в пыль», когда Рей сжал «когти» что выросли из его рук прямо в гнилой «плоти» из которой тут же вытекала " черная слизь", отчаянно брызжа на все стороны как протухшая кислота — давая понять что «этот придурок» — «сдался» и принял свою — «достоверную» — «кончину» и Рей ощутил — долгожданный — покой. " Вот и всё!" — прошептал Рей, чувствуя что теперь — он — на «самом деле» — " готов" к новым «открытиям», и к новым — «совершенствованиям» своего столь «многострадального естества» — где всё «лишнее» будет выкинуто на помойку и где он, во всей своей «мощи», будет — «творить » новые и столь желанные «правила».

И все «части тела» — тут же «подчинились его воле» его глаза налились яростью — «его новая сила», вошла в него как «кровь», где каждый миг его существования — был похож на танец злого, и жестокого Бога — где все вокруг — ломалось и крушилось — и где не оставалось — ничего — «кроме него одного». Его кости как металлические тросы, заскрипели, его зубы вновь выросли до «размеров клыков», а «его зрение» словно пронзила всю «пространственную оболочку», и он, увидев — как «они», — как «они» на самом деле — тут — прятались — от всех, а и самое главное, от — самих «себя».

В груди Рей — вместо той старой и такой пошлой боли и того лицемерного сострадания, вновь возникло — чувство — жгучего, дикого восторга — от той силы, которую «он в себе», так долго сдерживал и гнобил, как что то «мерзкое» и «неприличное» и от которой так упорно пытался «сбежать» — с самой — «своей жизни». Но теперь — она — была «частью его» где, его истинное — предназначение было в «уничтожении» а не в «подавлении», и где он не бежал — а «шёл на встречу» к ней, чтобы навсегда «распрощаться со» всеми своими «прошлыми кошмарами». И всё — что было раньше, отныне, становилось лишь ступенью — для его дальнейших шагов, к долгожданной — и такой зловещей «свободе».

В этот самый момент, «вся» эта пошлая реальность вдруг — «размылась» — как в том — «старом зеркале», оставляя на том месте — только жуткую, липкую и туманную «черноту», и Рей увидев вновь те «иероглифы», «проступившие» под «ногами», наконец, чётко осознал, как — всё «тупо» и «бессмысленно» — устроен «этот мир», и то, «для чего всё это — нужно», и что где-то — далеко, за «границами всего», его ожидает, тот самый, «сокрытый и желанный ответ» куда он уже — пошёл со всей яростью и со всей своей звериной силой — которая — отныне — «должна» — была его, туда — «довести» — «живым». И его глаза стали как — острые — кинжалы, готовые пронзить любые «стены» где бы и что — бы его, в «конце его долгого и такого истязательного пути»- ждало.

«Ну что же — „паразиты“⁈ На этот раз — похоже, вы всё — проиграли!» — с жаждой крови прошептал он, откидывая остатки своего прошлого и словно дикий зверь, что вышел из лесной «тьмы» — дабы «поглотить всё на своём пути». Он развернулся в сторону портала. Он всё ещё чувствовал тот призыв, но он больше не был «марионеткой» в чужих руках. Теперь — это был «он», — кто тянул нити — и кто устанавливал — «правила этой игры», где уже «ничто» не могло ему — «помешать». И его сердце, уже, было готово ко всему.

Он поднял глаза в верх и с хищной, и извращенной улыбкой направился — к «своей» давно проклятой и столь вожделенной «свободе». И он чувствовал, всем своим нутром, что все его страдания, все его усилия, и вся его боль — должны привести его — в «особое место» где уже он станет — полноправным и таким «бесспорным хозяином». И он понял. — «Скоро всё — измениться — насовсем»! И всё это — как нелепый фарс — останется — далеко — «позади». И этот проклятый и старый «мир» наконец, падёт, у его «ног» — «показав — что он — тут — хозяин» — как — бы — «все они» этого не — хотели. И с этими словами — он рванул — вперёд, навстречу своему будущему — навстречу своей — и «долгожданной» — «развязке»!

Рей провалился через трещину, как будто вылетел из какой-то грязной утробы, и был словно бесплотный дух, не «падал», а «скользил» через «тоннель», который внезапно перестал быть ему «знаком». «Где — всё было ясно и понятно », и его тело более не ощущало, не той «былой» тяжести не старых «страхов».

Он, вместо «привычного падения», ощутил невесомость и жгучую, «холодную свободу» которая как «путеводная звезда» вновь тянула его на новый «уровень», на новые «ступени», где его встречала — не «апатия», и тупая безысходность а что-то «непонятное» — но такое — «вожделенное». И «внутри» — него «заговорила» его новая сила, от чего — «его душа» содрогнулась, а тело — как стальной — «ледяной механизм», заскрипело и пошло — «в разгон» где «уничтожение» становилось уже не — целью а — «обычной» и даже — такой приятной — и обыденной — «частью его нового существа».

И как всегда — вместо «ада» его вдруг перенесло куда то «за грань» — где не было — ничего, только — жуткая «тишина» и какая то поглощающая — «пустота» в которой витали какие то смутные и бесформенные образы которые напоминали «жалкие обрывки» тех убогих — «миров» что так долго — «тянули» его «на дно» где «боги», пытались его удержать в своей — грязной — и такой — «прогнившей иерархии». И чем больше он туда «погружался» тем больше «терялось», — всякая — «жалость», сострадание и все — прошлые — «разочарования». Он вдруг начал понимать что — этот «мир» это и есть его — и «его» — как истинного — хозяина, здесь должны — отступить все «прошлые „истины“ и „понятия“, и что только „он“ имеет полное право — решать как здесь всё будет — „дальше“, а не эти „жалкие бездари“ — что постоянно пытаются навязать „ему“ — своё столь лицемерное и извращённое — „видение бытия“. „И почему мне — все — это "дерьмо“ так тщательно всё время „показывают“„? — с "презрением“ подумал про себя Рей — „Вы что реально считаете, что все ваши "игрульки“ меня смогут опять поработить?» и его губы перекосились в зловещую усмешку, показывая всю жгучую и безудержную силу и той тёмной мощи, которой — «он» отныне — решил — так нагло и безнаказано — «распорядится».