И тут как обухом по голове, Рей понял. Все те — кто сейчас стоит у него — на пути — и что бы они там — себе — не «задумали» — все они — не больше, чем «тупоголовый мусор» и что ему не нужно «тратить» на них своё — столь драгоценное — время и он уже не должен больше им чего то доказывать или же вступать в бессмысленную — перепалку. «Я иду "дальше»«! — словно проговорил он сам себе, и как "маг» уклонившись от прикосновения к той — «лжи», что его окружала — резко направился к порталу.

Но тут что-то произошло, и его «верные союзники» не дали ему уйти. Малефикус вдруг заревел как раненый зверь, обнажив не только зубы, но и весь свой гнилой оскал. Кровопийца резко поднялся и взял в руки меч что отрясал всё это время от его «былого забвения», а «маги», наконец почуяв свою «силу» развернулись и уставившись на Рея своими безумными глазами, направили свои «грязные» посохи прямо на него. Все они, разом сорвавшись с места, рванулись вперёд. И как будто сорвавшись с цепи все они решили как «бешеные псы» напасть на своего «прежнего лидера» дабы наконец то показать свою «независимую и убогую натуру» и свои старые — и изрядно — поднадоевшие — притязания.

«Ну что, гниды! Так и будем дальше — "играть» в этом вашем «скучном театре»«! — произнес Рей с нескрываемой яростью, глядя, как его "старые попутчики» снова «переменились».

Именно в этот момент, Рей — почувствовал резкую боль в груди. Как будто — всё, то что он так старательно пытался в себе — побороть — вновь вырвалось наружу, поманив — его — к «прежнему» убожеству, с таким — родным и таким — «отвратительным» привкусом — того — «страшного кошмара» от которого он пытался — сбежать, так долго — в столь, мрачных — «лабиринтах» — этой грязной и бессмысленной «игры».

Рей уставился на Малефикуса, на Кровопийцу и на всех тех магов, что бежали к нему, словно «обезумевшие тени» и внезапно — отчётливо и ясно — увидел — «их истинную» — «гнилую суть» что была скрыта за их — лицемерными — «помыслами». И от увиденного, у него — в душе вдруг «что то щёлкнуло» — что переключила — «все его тумблеры» на совершенно — иной уровень, где «сила» уже была — не просто — как инструмент, а скорее, как — часть — его прогнившего и такого «извращенного естества» и все — эти «жалки потуги» его — старых и — покорных «союзников» в миг — «потухли» перед — новым приходом — столь «нелепой» и жестокой — «правды», которую — он сам — так долго, в себе — вынашивал и «растил». «Ну-ну — давайте ка — „попляшите “ — на своей собственной крови!» — со «знакомой» усмешкой, на устах произнес Рей, не двигаясь с места.

Именно в этот момент, в Рей словно «растворилось» его «былое сострадание». На его лице появилось жуткая и отвратительная гримаса, и он понял что это «то место», и «та ситуация» — когда — он может «наконец-то» дать волю — своему внутреннему — «дьяволу», которого он так тщательно старался — «приручить» — во имя — «достижения» той «заветной цели» — что всё еще «тянула» его, как — на столь давно — и таком вожделенном пути — где всё должно было — закончится — не просто — чьей то — смертью а — новой — но уже — его личной и такой — извращенно — долгожданной — «истиной»!

Рей, словно тень, что налилась «дьявольской» и жгучей — «кровью» вдруг резко метнулся вперед, на встречу к своим — «искаженным врагам», и «тупым лицемерным союзникам» — дабы, на деле показать «им всем», какой он — «долгий и тяжелый путь» прошёл для того что бы «он» теперь — предстал — перед ними — во всей своей — «настоящей» — и столь ужасной — красе.

В его жилах пульсировала — ярость и азарт, как лава из недр вулкана. А его зрачки походили — на «прожжённые дыры» — куда не проникал свет, где на их дне лишь таился — дикий и — животный «оскал». Он снова — чувствовал, что всё к чему он так долго — шел — что — скоро — наступит его «звездный час» и вся эта «бессмысленность», и «лживая и грязная фальшь», которые он так отчаянно — от себя — отгонял, и всё то «прошлое», где ему — всё так упорно — «тыкали» — его «бесполезностью» наконец — должна быть — стёрта — из памяти — всех этих — ищущих утешение — «трупов». И теперь в этом «долгожданном театре» — как никогда ранее — он был «одним» — сам — себе «хозяином».

И он «играючи», разорвал оковы того напускного спокойствия, что его «союзники», и что всегда ему навязывали — в «их бессмысленном» — и таком унылом — «мире», где всё было подчинено — воле того «кого-то сверху», и тут же нанёс — сокрушающий удар. И как бы он не старался, оставаться «хладнокровным», его «гнев» внезапно — прорвался изнутри, выплеснувшись на все его истерзанные — но ставшие — «такими сильными» — органы чувств. Теперь всё вокруг стало — резким — болезненным и — что самое главное, таким манящим к «новому действу», от которого, так и «дрожали от "ужаса» — его извращенные — и такие убогие — «зрители».

Маги взвыли от ужаса и с «трясущимися руками» направили свои бессмысленные «посохи» — «вверх», что больше походило — на тупые и бессмысленные «позывы», убогих и безвольных рабов — чем на магические — «заклинания», как им это самим — всё еще — «пыталось» — «затуманить» их — гнилую «голову». Малефикус так же извивался и что-то орал — что всё его усилия не больше, чем «тупое сотрясение воздуха», показывая его «детскую наивность» в своей — мнимой «силе» а Кровопийца всё — с безразличием — продолжал сидеть на своем месте — где вся «безысходность» мира — отчаяньем застыла — в его жалких и тупых — «глазах». И глядя на всё это — Рей понял — все они были как «испорченная плёнка» где прокручивается один и тот же кадр. Где ничего нового, они — показать были — не способны. Их страхи, их гордыня, их надежды, их пошлость и убогость — была неким замкнутым «кругом» куда он ни как не мог — «влиться».

И вот тогда — его пронзила мысль! «А ведь "ОНИ» — уже «проиграли» и нет нужды в каких то — «жарких боях»«! Рей неспеша улыбнулся, показывая — всему этому "миру убожества» свой — дикий, и такой завораживающий — «оскал».

Он резко развернулся в сторону — этого жуткого — и напыщенного — «престола» где — наконец «досиделся» его самый главный и столь долгожданный «обманщик».

Вся его «неистовая ненависть» как вихрь обрушилась — на этого и такого мерзкого — «самозванца», что так тщательно — всё это время — выдавал себя за — «высшее» и недосягаемое «божество» — дабы наконец «почувствовать» его «гнилую сущность» — всеми «клетками своего тела».

Он решил, как и обещал «не жалеть времени и силы» что бы не дать этому самозваному ублюдку «слишком легко умереть», и в то же время — дать ему насладится, той болью и бессилием — с которой он, всех так тщательно — «кормил» — всё это — столь долгое время, что он — так «хотел» их всех, превратить — в «беспомощных марионеток». «Ну что, уродец, где ты там⁈» — громко, и таким презрительным голосом, прошипел Рей, давая всем понять — что вся их фальшивая и бездарная — «сила» — ничто иное — как жалкий и ни кому — ненужный — «фарс».

Взгляд Рея стал — подобен, лазерному лучу, прожигающему — всех насквозь. И когда его взгляд приковался к «престолу», и Рей «увидел его», со всей — отвратительной — и столь — мерзкой — «красотой» — из его горла вырвался жуткий и отталкивающий смех, полный извращённого — презрения — и зловещего и одновременно, животного предвкушения той — долгожданной — «развязки» — что несла «его».

Но «владыка», этого убожества, оказался как всегда, не таким, как ожидалось. И Рей словно — встретился с тем — с чем — он так долго — «воевал» — со всем — своим извечным — «бессилием», где — так яростно — пытался — себя убедить — в той столь приторной и липкой — «правде», что — сам себе — когда то — нарисовал и в которую он так долго — бессмысленно — пытался — «поверить».

Перед Рей, сидела уже, не жуткая «громада тьмы» — а какое то «перепуганное животное», что смотрело на Рея — с ужасом и отвращением. Но Рей был — уже — не «жадный и проклятый — зверь» что только и ждет крови, — «он стал чем то» более «высшим», где ярость переросла — в холодную и злую — «месть», которая должна была поразить — не только «физическое тело» а и — сломать его — убогую — «бессмысленную душу». «Так ты что⁈ И ты — тоже "всего лишь марионетка», «огрызок» какой-то — прошлой и — нелепой — «мечты», где тебе ничего не светит, кроме — отвращения и «бессилия»?«- со скорбью в голосе спросил Рей, понимая — что все их — старые попытки — "поразить» его — только «тешили его эго» — но теперь эта «игра» ему стала в тягость — он пошел дальше. И на этот раз, уже по «своим» — «безумным правилам».