И тут, Рей почувствовал — ту «мерзкую силу» что так упорно, всё время пыталась его «поработить» — от того жуткого «кресла» на котором сидела это — «гнилое и бессердечное», — чудовище — стало словно что-то «тянуть», словно кто-то нагло пытается его — «закабалить», но «новый» Рей уже понимал — это было только — проявление его собственной — «непоколебимой» — силы и его извращенного «наслаждения» от собственной, столь долгожданной — свободы.

Но Рей — в это раз — «не опешил». Он понимал что все их потуги, — это просто жалка и бессмысленная трата времени, и решил сам «отвернуть» эту глупую игру в сторону — давая всем им — понять что они — «заигрались», что теперь они будут — платить за всё — только и всего — сполна.

«Ну всё, „ублюдок“! На этот раз — ты сам станешь — не „кукловодом“ — а всего лишь „игрушкой“, в моих руках!» — самодовольно — прошипел Рей, глядя на того кто — всю эту гадость — «сотворил», и решил — раз и на всегда — положить «конец» этой жалкой — и бессмысленной — «вакханалии». Он стал медленно сжимать в кулаке монету и тут, всё вокруг внезапно изменилось. И где та тьма, что окружала Рея — словно отступила, уступая «свое место» — какой-то дикой и животной «страсти» и где — с «новыми» силами и столь — яростной — мощью — в нём родился — новый «хищник» что давно спал и что готов теперь был — проявить свою «истинную» и жуткую «форму» — на этом «безбожном — пепелище» где он был готов — как никогда прежде — «разорвать» — «всех и вся» — словно тупое и столь прогнившее «мясо»!

«Начался — „танец“ — падшие — ублюдки!» — диким, и полным — отвращения и презрения голосом прорычал Рей и все «силы тьмы», вдруг сорвавшись — ринулись — на «бога» готовые разорвать на «куски» его столь — убогую и насквозь прогнившую — «сущность», словно — на его глазах просыпался — какой то жуткий и хаотичный, «ураган безумия» готовый — поглотить, всех — без разбора — в одном, невыносимо жутком и пошлом — «мракобесии»!

Рей почувствовал, как его «разум», снова проваливается «вниз», словно он сорвался с какой-то скользкой горы, и где — в конце пути его ждал не какой то — долгожданный — «финиш» а какая то — бесконечная — и такая ненавистная — «пропасть», где он опять — превратится в бессмысленного «раба» и будет всё так же «тупо», плясать — под дудку тех «паразитов» что всё это время «игрались» — его — жалкой и никчёмной — судьбой.

И его нутро вздрогнуло, от «тяжёлого удара», и все прошлые, страхи — всё то презрение, всё то — разочарование, что он так долго и упорно — пытался сбросить — вдруг опять, как по «мановению волшебной палочки» — опять его — облепили, «с ног до головы» не давая ему — двинутся — дальше!. И он ощутил как чья то чужая — и липкая, «жадная и похотливая воля», снова — пыталась «принудить» — его к «старым» и столь мерзким «правилам» и чья та лицемерная, и уродливая «маска» опять «возвышалась», словно «насмехалась» — над всеми его потугами «прорваться на свет».

И вот он, Рей, снова здесь, как будто, всё — что «было до этого», был некий и нелепый и такой «скучный цирк», и все «его силы» все его «грехи», и весь его дикий «животный азарт», с дикой злобой, «вопить» и нагонять «тоску» — на всю — эту «пошлую» и «фальшивую» реальность, что — так и не позволила — ему — сделать шаг — вперёд. «Сколько же можно то⁈ Почему всё время, опять „они“?» — прошептал Рей и злобно стиснул кулаки.

И вместо этой — старой — и измученной души, — вдруг в нём — «заговорил» тот — «мрачный зверь» чьи желания — были пропитаны — «той тьмой», что он пытался себе — «приручить» и который, всё это время — «тупо» — ждал своей «минуты» — «что бы прийти — и со всеми — рассчитаться сполна»!

И на его устах вновь — появилась — издевательская усмешка, словно кто-то дикий и «необузданный», кто, давно ждал, того момента, когда, — ему, позволят — наконец,то, — «вырваться на свободу» дабы проявить — всю свою злобную и ни чем — «неукротимую мощь»! «Они, что ли, хотели от меня — этой „покорности“„⁈ Ха! Тогда, я им — как всегда покажу "кузькину мать“»! — прорычал Рей с презрением.

Рей откинул голову назад и разразился таким хохотом, что казалось что все сами небеса прогнулись — от «этого звука». От смеха задрожал весь «мир», от ужаса — стали «меркнуть» — звезды, и на «троне» — вновь забеспокоился — «старый упырь» в томительном ожидании — своей неизбежной «смерти», куда так яростно и самозабвенно — мчался наш герой, чей «оскал» теперь напоминал — что то — нелепое — и поистине — дьявольское и в то же время — что-то — такое родное — от чего всё в его сознании — как то — «трепетало».

«Это "не смешно»«! — » прохрипел и закашлялся «бог» которого так долго все — пытались здесь «вывести» на чистую воду, но в нём «виделся» — скорее страх, а не то прежние величие и спесь — как ранее он так и «гордился». — «Ты… просто, жалкая марионетка и… ты — всего лишь… моя — игрушка!»

И это и было той отправной точкой, где Рей решил — уже на самом деле положить «конец всей этой лицемерной игры», где с ним все игрались, как с «шакалом» пытаясь вытащить все «кишки» наружу. «Наверно пришло время „наконец то “» «сбросить» все оковы и наплевать, на всё то что «они» с «ним» здесь так долго пытались делать и раз и навсегда, «всё — „перечеркнуть“ одним своим движением»! — с нескрываемой ненавистью подумал про себя Рей.

Рей, со всей своей наглостью и небрежностью, устремился к трону, не обращая внимания на то, что всё вокруг — содрогалось — и с каждой секундой его сознание вновь — начало проваливаться — во тьму, куда то вниз и куда то вдаль — и где — опять — «терялся» не только — «свет» но и всё его понимание той «реальности», что так его долго пытались ему — «навязать».

И тут он резко остановился и снова, поймал знакомое чувство. Но на этот раз в нем был не только знакомый «зов» его «проклятой ярости», а был — некий холод, где «внутренние змеи» словно сжались в плотный комок — и ждали, когда их призовут к новому танцу. «Ты, идиотина, — ты опять за своё! Да ты и в правду — просто "жалкое» существо! — снова начал плести у себя — «бог» свой — старый и надоевший «монолог», стараясь сломать его и вернуть его — обратно — «в его старое, и убогое рабство» — где все «марионетки» должны слушать — лишь «хозяина», и не сметь — как то — изменять его — «давние» — и такие «прогнившие» «правила» и как он когда-то «плясал» в одном их его — бесконечных и таких — жалких «представлений».

Рей, выслушав этот привычный «вой», только лишь — отвратительно ухмыльнулся. Он отчётливо видел как этот мир — начинает «пошатываться» как от порыва ветра, где всё рушилось, сыпалось и трескалось как от удушающей силы его нового — «осознанного бытия» и его больше, не было нужды в том чтобы снова с кем-то, или чем то «воевать». Рей как никогда «спокойно» осознал — что теперь — он был сильнее всех — тех, жалких тварей — что так старательно пытались — с ним — «играться», и он понимал — «его» ждёт, уже — совсем «другое». «Что — твоё время — „закончилось“, идиотина!» — со всей своей яростью и со всем своим презрением — прокричал Рей, давая понять этому тупоголовому — «мерзавцу», что его участь предрешена, и от него уже ничего «не спасёт».

И «вот тогда», когда он был — полностью готов — прикоснуться к этой столь — жуткой — но столь желанной ему — истине — его взор, вдруг упал на его «руки» что всё ещё судорожно сжимали — ту странную — монету — что так «манила» его — всё время — давая понять что — там за гранью — чего то такого — что — должно — полностью поменять — всю его — такую жалкую — и такую «бессмысленную — "судьбу» «. И в одно мгновение он понял что это за место — и что с ним сейчас произойдёт. Он опять увидит старый мир, и старый порядок, но теперь он увидит — всё — и "всех» — «без» прикрас — и без иллюзий, как и он — должен — был давно — уже «стать».