— Надо уходить. Скоро начнется прилив.

Лехтман первым пошел на выход. Когда выбрались из пещеры, он заметил, что вода приблизилась, сделав полосу песка еще уже. Пришлось ускориться. Они быстрым шагом вернулись на берег и направились в сторону Наяхафена. Готтольд держал на плече сверток с мечами. Он упаковал их достаточно хорошо и металл не звенел при ходьбе. Случайный встречный точно не понял бы, что именно Виглер нес.

— Все же ответь мне. Как вышло, что мой орден начал поставлять оружие морю?

— Мы не хотели об этом говорить. Раз ты не был в курсе, то узнавать и не стоило.

— Расскажи мне все.

— Почему ты не знаешь? Тебе не объяснили перед тем, как отправить в наш мир?

— Я уже упоминал, что последние годы дома провел либо под наркотическим воздействием красноцвета, либо мучаясь от боли после отравления веркштейном. Может, братья по ордену и объясняли, но запомнить не удалось. Прошу рассказать мне сейчас.

— Нет. Сначала переживи дуэль с Мертеном. Не хочу, чтобы ты в предсмертной агонии или горячечном бреду рассказал все доктору.

Орель еще несколько раз подступался с требованиями ответов, но Готтольд стоял на своем. К ним и без того относились весьма скверно. И не стоило рисковать и посвящать в тайну еще одного человека. В конечном счете, механик отступился.

По середине пути кукольник попросил подождать его на обочине дороги. Скрылся в перелеске и вернулся спустя четверть часа, уже без свертка с оружием. Было слишком опасно держать в доме мечи, явно предназначавшиеся для народа моря.

В город вернулись в молчании. Орель мысленно возвращался к посланию от ордена. И в итоге решил, что даже если бы он отправлял по пять таких самородков каждый день пребывания в этом мире это ничего бы не поменяло. И полтысячи новых механических солдат не остановила бы вторжение степных ханов. Ситуацию могли изменить стабильные поставки веркштейна в течении нескольких десятилей. По итогам которого у ордена святого Бенефиция появится настоящая армия, собранная механиками.

В лавке их уже ждал Джерт. В предстоящей дуэли двумя секундантами капитана гвардии стали его сын и Фритц Ризерд. Джерт крутил в руках фигурку рыцаря и слушал предложения по месту. Он понял, о чем говорили Виглеры и кивнул, соглашаясь на галечный пляж.

— Кто будет вторым со стороны Ореля Лехтмана?

— У меня есть только Готтольд. Разве что…

Но его резко перебила Агнесса. С Джертом они были в приятельских отношениях, и девушка позволила себе нарушить правила приличия.

— Не смей впутывать Вельфа. Он уже рисковал репутацией, когда помогал с автоматом.

— В таком случае у меня никого нет. Настолько ли второй необходим?

— Это традиция, Орель Лехтман. Но пусть будет один Готтольд.

Дуэль назначили на следующее утро. Орель предпочел бы получить лишние сутки, но послезавтра было воскресенье. И не стоило устраивать смертельную схватку в святой день. Ждать два дня Джерт отказался.

Когда обсудили все детали, секундант направился ко двери в лавку. Но дорогу ему преградила Агнесса. Она заглянула Джерту в глаза.

— Ты передашь отцу мою просьбу?

— Да, Агни.

— Постарайся звучать убедительно. Кроме Ореля, родни у нас не осталось. Не хочу терять и его.

Парень не стал отвечать. Обошел Агнессу, махнул на прощание и вышел из лавки. Девушка подошла к окну, выглянула и убедилась, что вокруг никого нет. Только после этого заговорила.

— Вы отправили самородки?

— Да. Орель увидел. Но пока это все, что он знает.

Агнесса кивнула, принимая к сведению. Ровным тоном продолжила.

— Поняла. С той стороны выполнили обещание?

— Отправили двенадцать штук. По три за камень. Оставил в тайнике на полпути.

***

Орель размахнулся и зашвырнул в море гальку. Проследил, как она скрылась среди волн футах в сорока от берега. Они с Готтольдом прибыли на место раньше второй стороны. Механик успел размяться и теперь скучал.

Прошлой ночью он долго не мог уснуть, несколько раз просыпался с ощущением, что пора идти, но было слишком рано. После третьего случая он решил уже не ложишься. Встал, оделся и бесшумно прошел на первый этаж в мастерскую. Там просидел еще час со шпагой на коленях.

Потом не выдержал, растолкал Виглера и спустя короткое время они вдвоем вышли из лавки и в молчании направились к месту дуэли. Минут через двадцать оказались на пляже. Готтольд сел на выброшенное из моря бревно, которое когда-то оттащили от воды, чтобы оно высохло. Кто-то планировал пустить дерево в печь, но так и бросил.

Орель нервно расхаживал взад-вперед. Потом смог взять себя в руки и сел рядом с кукольником. В конечном итоге не выдержал, вскочил и с деланным безразличием начал бросать камни в воду. Старался полностью сосредоточиться на гальке и волнах. Его отвлек голос Готтольда.

— Идут.

Лехтман повернулся и увидел вдалеке пятерых человек, четверо ехали верхом и последний шел пешком. Молодой Ризерд, капитан гвардии с сыном, незнакомый Орелю мужчина, внешне похожий на обоих Фоков. И за ними шагал незнакомый Орелю рослый толстоватый мужчина. Он нес в руках объемистую кожаную сумку. Похоже, это был нанятый Мертеном доктор.

Готтольд успел пояснить, что пятым был старший сын Фок по имени Ланзо. Он служил в гвардии дукса вместе с отцом. Во время недавнего приема Ланзо следил, чтобы во дворце не попали посторонние и занимался непарадными входами. И не появлялся среди гостей.

Орель предложил не ждать, а пойти навстречу. Обе стороны остановились на середине пути. Секунданты вежливо поприветствовали друг друга, благо все трое были давно знакомы и состояли в приятельских отношениях. Капитан гвардии же молча стоял, положив ладонь на эфес шпаги.

Фритц Ризерд взял инициативу на себя.

— Я решил соблюсти протокол и сегодня выступлю секундантом иноземца. Мое место любезно согласился занять Ланзо Фок. Надеюсь, возражений не последует?

Лехтман молча кивнул. Предложение не выглядело опасным. Вряд ли сын дукса решится на открытую подлость. Фритц продолжил:

— По обычаю, я должен в последний раз призвать вас примириться. Орель Лехтман, ты готов принести извинения за случившееся на приеме?

Механику не нравилось, как к нему обращались. Используя полное имя. Это выглядело не простой формальностью. Словно за ней скрывалась ирония и говорящие показывали, что не верили в его происхождение, но подыгрывали. Впрочем, озвучивать это Орель не стал.

— Да. Я просил прощения тогда, повторю и сейчас. Намерения оскорбить у меня нет и не было.

— Хорошо. Мертен, ты готов принять извинения Ореля Лехтмана?

— Нет, — односложно ответил капитан.

— В таком случае дуэль состоится. Она окончится со смертью одного из участников. Либо если один из вас потеряет способность сопротивляться. Секунданты могут осмотреть оружие противника.

Старший Фок только скривился и отмахнулся. Орель решил не терять лицо перед сына дукса и также отказался. Лишь рассмотрел, что шпага капитана была с простым перекрестьем, без сложной чашки, защищавшей всю кисть. Фритц указал механику куда встать, потом отмерил восемь шагов и определил место для капитана. Отошел в сторону моря и скомандовал.

— Обнажите оружие.

Орель вытащил шпагу, бросил ножны Виглеру. Мертен повторил движение и замер, положив клинок плашмя на плечо. Фритц оглядел обоих дуэлянтов, убедился, что оба готовы к схватке и торжественно проговорил:

— Я в заключительный раз призываю вас помириться, — сын дукса выдержал паузу, но ответа не последовало. — Что ж в таком случае остается единственное решение. Но помните: Наяхафен важнее всего, основателей нужно почитать, а море — враг. Объявляю начало поединка

Орель занял основную защитную стойку. Он помнил, как капитан гвардии подступался к автомату. И сейчас ожидал такого же медленного и осторожного прощупывания обороны. Поэтому механик достаточно уверенно стал сокращать расстояние. Внимательно следил за движениями противника.