Однако оружие держали в ножнах. Словно действительно пришли на переговоры, а не схватку. Механик еще раз оглядел всех бойцов и обратил внимание, что никто не нес груза, который можно поменять на кораллы и самородки веркштейна

Сидевший рядом Куно толкнул механика и указал взглядом на шедшего первым молодого мужчины. Орель его не узнал. Впрочем, в ту ночь он видел Уверта лишь мельком и лица не запомнил. Люди Мейцера подошли к постройкам, остановились возле входа в склад.

Капитан наклонился к уху Ореля и прошептал:

— Ты можешь приказать автоматам не атаковать Уверта? Его лучше оставить в живых для разговора.

Лехтман присмотрелся. Никаких выдающихся отличий в костюме Мейцера не рассмотрел. Ни в материале, ни в цветах. Заметных примет, которые можно описать коротким приказом для автоматов, не нашлось. Поэтому Орель лишь покачал головой. Защитить Уверта не получится.

Распахнули дверь в склад, двое мужчин осторожно переступили порог. Дали сигнал, что опасности нет. После этого внутрь зашла большая часть отряда, оставив снаружи троих дозорных. В склад вела только одна дверь, окна слишком маленькие, чтобы мог выбраться человек. Поэтому Куно не раздумывая повел людей в атаку.

В первую очередь капитан сунул в рот два пальца и протяжно свистнул. Ожидавшие приказа стрелки с мушкетами сделали почти синхронный залп. Орель успел разглядеть, что все часовые остались на ногах. Пули пролетели мимо целей и лишь выбили щепу из стены склада. Дозорные быстро поняли, что происходит и сразу забежали в дверь.

Рядом с Лехтманом встал на ноги Нульгман и громко прокричал:

— Терции, охранять вход в склад! Кто попробует выйти — остановить! Команда, держитесь за механизмами и контролируйте! Не атакуйте первыми, но и не пропускайте!

Орель неловко поднялся на ноги. Ему не понравилось, что капитан перехватил управление автоматами. Но в данный момент времени для споров не осталось. Лехтман на ходу выхватил шпагу из ножен, нагнал третью терцию, наиболее целую, и пристроился за спинами механизмов.

Мейцер понимал, в какой ситуации оказался и не пытался сразу же прорваться с боем. Судя по звукам, дверь спешной забаррикадировали изнутри. Отряд с «Благочестия» выстроился полукругом вокруг торца склада. Куно вышел в первый ряд и встал между автоматами. У оборонявшихся не было дальнобойного оружия, поэтому контрабандист чувствовал себя уверенно.

— Не думал встретиться при таких обстоятельствах, кузен!

Насколько смог понять Орель, в данном случае обращение «кузен» не означало родственную связь. А просто подразумевало, что они оба происходили от основателей республики. Пришлось ждать достаточно долго, прежде чем из-за двери послышался хорошо поставленный командирский голос Уверта.

— Куно, это ты?

— Да! Ты решил вести дела с озиртами на моем острове.

— Много раз плавал мимо, но не знал, что он заселен! Зачем ты напал?

— Все просто, ты — предатель! А я честный житель республики. Ты можешь сдаться и ответить перед справедливым судом. Либо же останешься здесь в безымянной могиле.

— Куно, неужели ты всерьез задумался о правосудии? Тогда твое место рядом со мной на эшафоте! Мы разумные люди, почему бы не найти бескровное решение?

Механик перевел взгляд на Нульгмана. Пока не понимал, чего тот хотел добиться. В заботу об интересах республики не сильно верилось. Люди, которые становятся контрабандистами, редко волновались об общественном благе.

— Уверт, я видел камни и кораллы, привезенные на обмен озиртами. Настоящее сокровище. Что они получали взамен? Ты пришел с пустыми руками.

Запершиеся долго не отвечали. Нульгман отправил пару подчиненных обойти склад, следить, чтобы люди Мейцера не попытались разобрать крышу и сбежать. Наконец, Уверт прокричал сквозь дверь:

— Куно, я не могу сказать. Это не только мой секрет.

— И он дороже жизни?

— Выходит, что так.

— Ты не оставляешь мне выбора, кузен.

Однако Куно не стал ничего предпринимать, продолжил выжидать. Личность человека, который вел дела с морем, смешала заготовленные планы. В конечном счете не выдержал Уверт. Он прокричал:

— Я узнал твою тайну, ты узнал мою. Обоим нельзя отпускать второго живым. Нападай. Убьем друг друга. У меня меньше людей, но поверь, дерутся они намного лучше.

Команду «Благочестия» явно провоцировали на штурм. Во время которого пользы от мушкетов и арбалетов будет существенно меньше. Самым простым и безопасным решением было заблокировать дверь снаружи и поджечь весь склад. Но контрабандисты явно не собирались так поступать. Оставалась только осада либо прямой штурм.

Орель огляделся. Ломать дверь оказалось нечем. Пришлось бы долго и методично бить саблями по петлям. Да и то, не оставалось уверенности что легкий клинки справятся. Отряд Мейцера не мог выбраться из склада, но и не оставалось простых способов выбить их. Ничья. Понимал это и капитан контрабандистов.

— Уверт, ты привел надежных людей?

Фраза прозвучала как предложение найти компромисс. Поэтому Мейцер ответил почти мгновенно.

— Да! Это моя команда. За каждого готов поручиться жизнью!

— Тогда вот как мы поступим: ты уплывешь с этого острова и забудешь все увиденное здесь. Посчитаем эту встречу не случившейся. И озиртам передай, чтобы сюда не совались. Иначе разделят судьбу трех прошлых десятков.

— Я не контактирую с народом моря! — перебил Уверт. Но это прозвучало как формальность, нежелание публично сознаваться в преступлении.

— Конечно, кузен, никто не ведет с морем дел. И ты не собирался забрать отсюда веркштейн и голубые кораллы. Мы сейчас отойдем, и ты уведешь своих людей обратно на «Кита». И все, на это история закончится. Согласен?

— Согласен!

— Дай слово, что не пойдешь в атаку.

— Обещаю мирно уйти.

— И я обещаю не нападать. Учти, у меня здесь полторы дюжины стрелков. Если вдруг передумаешь, даже скрестить клинки не успеем.

— У тебя нет стольких людей, не обманывай! Но проверять это я не собираюсь.

— Дай нам четверть часа, чтобы отойти!

Куно честно выполнил обещание. Отвел подчиненных на противоположный берег озера. Автоматов увел глубже в лес, не давая команде «Кита-путешественника» их заметить. Потом отправил двух разведчиков. С безопасного расстояния они выкрикнули, что можно выходить.

Люди Мейцера разобрали баррикаду. Вышли из склада с оружием в руках, готовые к схватке. Держась плотной группой, скорым шагом скрылись из виду. За ними последовали разведчики. Вскоре пара матросов вернулись с донесениями. Все пришельцы погрузились в шлюпку и покинули остров.

***

На следующий день вернулся бриг контрабандистов. С «Благочестия святого Михаила» спустили вельбот. Когда он достиг берега, на пляже уже собрался весь отряд Куно. Орель командовал погрузкой механизмов в лодку. На его взгляд, приключение затянулось и хотелось поскорее вернуться в кукольную лавку, которую Лехтман уже бессознательно считал домом.

Последний автомат разместили в вельботе. Механик уже перекинул ногу через борт, когда его окликнул капитан.

— Орель, подожди. Вернемся в следующую ходку.

Прошлый вечером у Ореля было время, чтобы обдумать сложившуюся ситуацию. И понял, что оказался в довольно-таки шатком положении. Куно получил от него автоматы и научился сам ими управлять. В достаточной мере, чтобы перепродать их на той стороне большого моря, как первоначально и планировалось. А механик узнал секрет о перевалочной базе на острове. Который контрабандист может посчитать более ценным, чем дальнейшая работа.

— Автоматы, замрите. Не двигайтесь, пока не получите команду на этом языке.

Непривычно было произносить, да и слышать слова из родного мира. Чувствовал чужеродный акцент, новое тело не могло в полной мере воспроизвести нужные звуки. Куно заинтересовано на него покосился.

— Что это за язык?

— На архипелаге Дюммерунг, моей родине, говорят на нем.