Прежде, чем кто-то из мужчин успел ответить, вступила Агнесса. Она быстро проговорила:

— Я очищала статую Карла Виглера. А эти мясники заставляли вернуть все как было. Хотели опозорить основателя города.

Гильдия мясников. Вот что значили бляхи с бычьими головами.

— И что произошло дальше?

— Мой брат и кузен вступились за меня. А потом подоспели вы, господин десятник.

Стражник повернулся к мясникам:

— Она говорит правду?

— Они на слова ответили кулаками, — мрачно проговорил старший мужчина. — Подло и без предупреждения. А чего еще ожидать от детей предателя?

Десятник с большим интересом повернулся к Агнессе и Готтольду. Стало заметно, как резко поменялось его отношение с нейтрального на враждебное.

— Значит, вы близнецы Виглер?

— Да.

Стражник сплюнул под ноги. Повернулся к мясникам и больше не обращался к кукольникам напрямую.

— Господа, к сожалению, закон не на вашей стороне. Мы должны чтить память пяти основателей, чтобы не сотворили их дети и внуки. И эти люди были в праве, когда защитил монумент и не дали его поругать.

Младший мясник собирался возразить, но десятник поднял руку, давая знак молчать.

— Помни: Наяхафен важнее всего, основателей нужно почитать, а море — враг. Никого не задерживаю. Расходитесь.

Первая фраза стражника больше походила на религиозную максиму. Или девиз морской республики. В любом случае, это убедило мясников закончить препирательства. После драки прогулка завершилась. В молчании пошли обратно к мастерской Виглеров. Механик заметил, что Готтольд шел чуть скособочившись.

Прошло достаточно много времени, прежде чем Агнесса нарушила молчание.

— Кузен, где ты так натренировался драться?

— Долго учился фехтовать. И, пока здоровье позволяло, много практиковался. Я обучал боевые механизмы нашего ордена сражаться. А если сам не умеешь обращаться со шпагой, алебардой или копьем, то ничему и не научишь.

— Механических воинов? — переспросил Готтольд. Интерес перевесил обиду.

— У вас разве таких нет?

— Нет. Но давай не будем обсуждать это на улице. Ты понимаешь, что поступил очень глупо?

— Да.

— Все закончилось бы разговором. Пусть и на повышенных тонах. А ты устроил ненужную драку.

Орель не стал спорить. И понимал, что действовал незрело. И прежде всего хотел оценить свои силы в настоящем деле. Проверить, насколько восстановился и как сохранились прошлые навыки. К тому же хотел заслужить толику славу и повалить обоих мясников с первого удара. Конечно, последнее не получилось. Но зато стал лучше понимать границы возможностей нового тела.

Серьезный разговор откладывали до вечера. Близнец работали над заготовками для следующих заказов в мастерской, Орель вновь пробовал силы с бракованной болванкой. После ужина, состоявшей из пшеничной каши и печеной морской рыбы, брат Виглер хлопнул ладонями по столу и произнес короткую фразу.

— Пора наконец поговорить о настоящих делах.

Механик кивнул. Первый этап его путешествия закончился. Он полностью восстановил силы. И нужно было переходить к истинной работе. Но решил передать инициативу близнецам. Стоило понять, что именно те знали.

— Давай перейдем к обсуждению., Готтольд, начинай.

Но первой заговорила Агнесса. Орель знал, что в этом мире женщины также в основном оставались на вторых ролях. Но по поведению Виглеры считали себя по меньшей мере равноправными. И женщина вела дела наравне с братом.

— Я знаю, что в сложившейся ситуации и ты, и мы только малая часть большого плана. И между собой договаривались совсем другие люди много лет назад. И у нас с Готтольдом нет полного представления об истинных целях. Слишком тяжело передаются сообщения между мирами.

— Это я понимаю.

— Наша задача — встретить тебя, если потребуется, то поставить на ноги и дальше помогать в делах. Но зачем именно ты прибыл, нам не известно. И раз уж ты ввязываешься в пустые драки, то явно восстановил силы.

Орель задумчиво перевел взгляд с одного на другую. Оценивал, насколько откровенно стоит отвечать. Наконец, решил, что можно рассказать большую часть правды.

— Все дело в веркштейне. В моем мире камень тоже добывают и применяют, чтобы приводить в движения механизмы. Только здесь его куда больше. И вы даже не знаете, что веркштейн может встречаться в грязном, опасном для человека, виде. Меня отправили наладить поставку.

— Кто?

— Большую часть жизни я служил в ордене имения святого Бенефиция. Орден — это союз воинов и ученых. Наша цель — защита южных рубежей страны от набегов кочевников. Для этого требуются боевые механизмы. И, следовательно, необходим веркштейн.

— И как ты собираешься отправлять камень? — вмешался Готтольд.

Прозвучало так, словно сам кукольник знал верный ответ. Но решил выяснить, что знает механик.

Орель огляделся. Он взял с полки свечу в медном подсвечнике, поставил на стол. Потом рядом разместил глиняную кружку. Для большей наглядности стоило зажечь огонь, но решил не возиться.

— Смотрите. От огня свечи на столе появится тень. Это наш теперешний мир. Если рядом поставить вторую свечу, то образуется еще одна тень. Они сильно отличаются друг от друга, но по сути своей являются одним и тем же. И если тени накладываются одна на другую, то образуется связь. Так пересекаются и наши миры. Между ними можно перемещать неживую материю. И, на моем примере, передавать мысль.

Механик замолчал, внимательно смотря на близнецов.

— Я тебя понял. Но на вопрос ты не ответил.

— И не нужно так разжевывать на дурацких примерах. Что Готтольд, что я способны воспринимать абстрактное мышление. Как именно ты хочешь посылать веркштейн?

Орель пожал плечами.

— А я и не знаю. О существовании многих миров у нас предполагали давно. Но надежную связь установили совсем недавно. Этим занимались уже другие люди. Все, что требуется от меня — оставлять материал в обозначенном месте.

— Допустим, отправку мы с Агни можем взять на себя. Пойдем дальше. Что двигало лично тобой? Почему ты здесь оказался?

— Грязный веркштейн ядовит. А я долгие годы был вынужден с ним работать. По итогу долго, медленно и болезненно умирал. Последние несколько лет провел под воздействием вина с вытяжкой из пятилистного красноцвета. Лекарства от отравления камнем не существует. Можно только ослабить боль. Поэтому, когда предложили вторую попытку у вас, не стал отказываться.

— Значит, орден отправил не лучшего, а по сути мертвого человека, которого не жалко потерять?

Вопрос Агнессы удивил. Орель предположил, что она таким образом решила его спровоцировать на более искренний ответ.

— Нет, я входил в число лучших механиков ордена. Из того, что успел увидеть, ваши мастера и близко не подошли к моим навыкам.

Женщина не стала продолжать тему. Лехтман решил, что рассказал достаточно. И перехватил инициативу. По итогам произошедшего возле монумента основателям города у него появились предположения о мотивации близнецов. Но решил пока не озвучивать.

— О себе я рассказал. Что движет вами двумя?

Близнецы переглянулись. Агнесса дернула головой, предлагая говорить брату.

— С момента основания города Виглеры входили в число самых влиятельных и богатых семей. У нас были дома, собственный торговый флот, шахта, отец занимал должность командира городского ополчения. А десять лет назад его оговорили. Обвинили в страшном преступлении.

— Что он сделал?

— Ничего. Но это не волновало дукса или Совет Меркаторов. Отцу приписали торговлю с морем. А море — враг. И связь подтвердили на позорном суде. Отца казнили. Друзья семьи отвернулись. Помолвки расстроились, что моя, что у Агни. Все имущество семьи забрали. Оставили нам этот дом.

Орель отметил странную формулировку. Не стоило пока перебивать, но решил запомнить и в будущем узнать, что кроется за торговлей с морем. Возможно, речь шла о пиратах или морских налетчиках.