Орель повернул голову сначала налево, потом направо. Кукла сделала то же самое. Механик не смог сдержать улыбку и тихо выдохнул:

— Получилось.

— Что происходит, Орель? — громким шепотом спросил Вельф.

— Я раскрыл полный потенциал веркштейна. Камень может не только приводить механизмы в движение. Но и управлять ими.

— Выходит она, как настоящий человечек что ли? — спросил молотобоец.

— Нет, Господь дал душу только людям, — Орель вспомнил о народе моря и запнулся. Но решил не вдаваться в подробности. — Это просто механизм, который может запоминать и выполнять команды. Смотрите…

Договорить Лехтман не успел. С куклой произошло что-то странное. Несколько раз резко дернулась, послышался громкий скрежет металла. Потом ее тело выгнулось назад, она покачнулась, но устояла на ногах. И замерла.

— Нет, нет, нет…

Орель торопливо подошел к верстаку. Но когда он протянул руку, механизм вновь ожил. Взвыли шестерни, которые стали крутиться в предельной скорости. Кукла увернулась от ладони Лехтмана. Присела, с места прыгнула вперед. Прямо с верстака на земляной пол.

Вельф дернулся, попытался поймать на лету, но не успел. Кукла тяжело приземлилась на ноги и бросила двери в мастерскую, которую держали распахнутой, чтобы хоть как-то спастись от жары.

— Хватай ее! — крикнул Вельф.

— Очень осторожно! Не сломайте!

Орель первым бросился следом. Однако механизм двигался гораздо быстрее, чем он ожидал. Похоже, неверно оценил, сколько силы мог дать самородок веркштейна. Не останавливаясь, кукла перепрыгнула высокий порог. Резко свернула налево и скрылась из виду.

Механик выскочил следом. Он слышал громкий шум шестерней. Кукла бежала по пояс в нескошенной траве вдоль дощатого забора. Похоже, в поисках прохода. Вслед во двор выбежал кузнец. Оглядевшись, он крикнул:

— Орель, там дальше подкоп у дальнего конца! Собака сделала! Уйдет!

Пришлось ускориться. Лехтман увидел разбросанную землю и дыру под забором. Понял, что не успеет за куклой, та двигалась слишком быстро. Механик уже примерялся, как будет перелезать высокий забор. Однако за два фута до дыры нога куклы согнулась и больше не смогла разогнуться. Она упала на землю. Продолжила беспорядочно дергаться.

Механик стремительно подошел, взял за туловище и поднял. Сквозь декоративные пластины почувствовал жар. Шестеренки нагрелись от слишком быстрого трения металла о металл. Скорее всего, какой-то элемент в колене сломался или заклинил, не выдержав неожиданной нагрузки.

Лехтман вернулся в мастерскую. На ходу открыл люк на спине куклы и отсоединил стержни от веркштейна. Потом положил на верстак лицом вниз и начал по очереди снимать защитные пластины под пристальными взглядами кузнецов.

— Что с ней случилось? Захотела сбежать?

— Нет. Это автомат. Он не умеет хотеть. Где-то мы допустили ошибку. Надо понять, как ее исправить.

Орель подцепил коротким ножом защиту на заклинившей ноге. Наклонился, увидел, что стальная шестеренка треснула и раскололась на две неравных части. Похоже, во время закалки что-то пошло не так и сталь получилась слишком ломкой. Механик огляделся, подошел к стойке с инструментами, взял маленькие щипцы и осторожно вытащил обломки.

— Вельф, посмотри, у нас остались подходящие детали? — Орель протянул кузнецу больший кусок. — Эта не выдержала нагрузку.

В первую очередь решил тщательно смазать каждый сустав. Еще раз прошелся по всем ключевым узлам, потом проверил, что искусственный глаз верно соединен с веркштейном. Кроме поломки в колене все соответствовало расчетам. На основании предыдущего опыта Орель мог сказать, что все должно было работать правильно.

Оставалась только одна версия — дело в камне. Возможно, расчеты и ожидания Лехтмана оказались неверными и в самородке намного больше силы, чем изначально посчитал механик.

Под руководством Ореля второй кузнец и молотобоец перекинули через потолочную балку несколько связанных ремней. Лехтман в это время повязал кожаный шнурок под мышками куклы и подвесил всю конструкцию в воздухе. Так точно не убежит. И не придется сдерживать руками, рискуя сломать.

Механик снова подключил конечности к веркштейну. Поначалу кукла крутила головой, поочередно поворачиваясь от одного человека к другому. Орель поднял согнутую в колене левую ногу, замер в нелепой позе. Кукла отзеркалила движение, этой ногой она могла свободно двигать.

Проверил, как механизм реагировал на действия руками. Поначалу все работало, но на пятый раз сбой повторился. Кукла стала беспорядочно дергаться, раскачиваться на шнурке, крутить головой. Орель выставил вперед ладонь, прочертил в воздухе вертикальную прямую линию. Потом аналогичную горизонтальную на уровне плеч. Со стороны выглядело что он осенил себя крестным знамением.

Но на самом деле это была команда для веркштейна. Остановись. Замри. Через линзу приказ достиг минерала. Кукла выпрямила конечности и застыла, лишь незначительно подергиваясь. Эти движениям Лехтман смог подтвердить первые предположения.

— Я уверен, что механизм в порядке. Кроме колена, но тут починим. Значит, дело в веркштейне. Слишком большой камень. Конструкция не справляется с движущей силой.

Весь следующий день Орель экспериментировал с минералом. С помощью долота и деревянного молотка он осторожно сбивал каменную щепу от веркштейна. Он боялся, что отколет слишком много и внутренней силы станет не хватать. Каждый час заново вставлял камень в туловище и проверял работу.

Наконец, добился желаемого результата. Кукла послушно выполняла все команды, а конвульсии больше не проявлялись. Для этого пришлось стесать примерно пятую часть самородка. Отбитые обломки механик старательно собирал. Не привык разбрасываться даже самыми мелкими крупицами веркштейна.

***

Близнецы молча рассматривал автомат, стоявший на стойке кукольной лавки. Орель посчитал, что работа завершена и в тот день забрал куклу из кузницы. Они закончили с внутренними механиками, отполировали защитные пластины. В последнюю очередь прикрепил к голове раскрашенное фарфоровое лицо.

Лехтман сжал кулак, отдав команду. Кукла сделала книксен, повернулась, прошла по стойке. В конце полированной деревянной доски повернулась вокруг своей оси. Поочередно помахала руками, вернулась на исходную точку, второй раз сделал книксен и замерла.

Первой заговорила Агнесса.

— Почему она голая?

— О чем ты?

— Это же кукла, которая изображает человека. А люди имеют обыкновение носить одежду. Или ты хочешь продавать ее прямо так?

— Честно признаюсь, об этом даже не думал. Раньше я собирал боевые механизмы. Там нужна только практичность, чтобы надежно работало и держало удар.

— Давай сошьем ей хорошенькое платье. Будет стоять на самом видном месте, разодетая как благородная дама на приеме у дукса. Станет выглядеть еще дороже.

— Если считаешь, что так будет лучше — то сшей.

Молчавший до этого Готтольд покачал головой.

— Думаю, это лишнее. До ребенка кукла точно не дойдет. Когда ее увидит кто-нибудь из гильдии механиков, то выкупит за любые деньги. Чтобы разобрать и понять, как она работает. А потом украсть секрет.

Лехтман не стал спорить. Он тоже понимал, что это вполне вероятный исход. Но во время работы он часто расспрашивал и Вельфа, и второго, более опытного кузнеца. С их точки зрения механика в кукле была сложной, но ничего нового для себя мастера не увидели. При должном старании толковые кузнецы могли бы повторить. Если решили бы взяться за игрушку.

Поэтому механик уверенно ответил.

— Пускай. Если хотят — купят и полностью разберут. Но вся суть в работе с веркштейном. У вас не умеют этого делать. Ни в Наяхафене, ни во всем остальном мире.

— А Вельф? Я думала, ты от него ничего не скрывал.

— Вельфа уже нельзя отпускать. Он, да и его работники, видел, что я обращался к самородку и в общих чертах представляют, как задаются приказы. Но повторить не смогут.