И каждое из них словно бы смотрела на него… Оценивающе. Выжидающе.
Делай, Джонатан. Делай.
Джонатан выдохнул и сделал шаг, стараясь не наступить на осколки зеркала,- И вообще, Синдер, тебе давно пора спать!
Или мир сделает все за тебя.
* * *
— Значит… Никаких подвижек,- Оливия сглотнула вязкую слюну и Гретчен, чуя состояние своего лидера, тут же подставила той плечо, поддерживающе приобнимая ту.
— Все рейсы задержаны на неопределенный срок,- Роман ответил постукиванием пальца по столу. Привычка, которой он никогда не имел — но которая так подходила к его нервному состоянию в этот момент,- До окончания «сейсмической активности».
Гретчен была иногда резковата… Хорошо, Гретчен очень часто была излишне резкой — но никогда она не была дурой. Ее оценки были средними исключительно из-за ее неусидчивой натуры, а не потому, что та не могла учиться хорошо.
И те несколько неудачливых человек, что когда-то вздумали задирать казавшуюся такой беззащитной девчонку под опекой старшего брата…
Никогда ранее медицинский персонал Бикона еще не видел столько переломов на одном теле.
Гретчен не была дурой — и она понимала. Слово «дерьмо» не начинало описываться даже тысячную долю всего того, во что они вляпались на этой миссии.
Обычная тренировочная миссия. Первая тренировочная миссия без надзора учителя и профессионального охотника. Небольшой экзамен на то, как хорошо они были подготовлены к началу своей столь близкой карьеры охотников.
Гретчен расценивала эту миссию как почти отдых. Небольшое скопление гримм — и почти месяц отдыха! Как ей можно было не радоваться подобному стечению обстоятельств?
Да еще и Найт, словно бы специально стараясь вызвать как можно больше подозрений, втайне купил два билета на этот новый фильм…
Гретчен была бы совсем не против сходить с ним куда-нибудь в свободное от уничтожения гримм время…
Все полетело к черту.
Суперорда. Приказ об эвакуации. Паника Оливии. И затем…
— Мы не сможем выбраться отсюда,- Роман, столь привычный к легким шуткам и черному юмору на удивление был не весел,- Нас не выпустят.
Полный запрет на полеты в Гору Гленн и из Горы Гленн. Официальная причина — «сейсмическая активность могла повредить взлетные площадки, рейсы временно были задержаны до возможной оценки нанесенного ущерба». Реальная причина…
Все знали реальную причину.
Однако, что было хуже всего… Это было похоже на правду.
Ведь подземные толчки действительно повредили фундамент главной коммуникационной башни Горы Гленн…
Или же кто-то отключил ее? Стараясь скрыть информацию?
Гретчен не знала. Она не верила уже ничему.
Правительство молчало. Никто не знал о суперорде. И как показывал пример Крика — никто не должен был о ней знать.
— Мы не можем оставаться здесь,- Найт высказал единственную однозначную мысль, крутившуюся в голове четырех охотников,- Гримм на пороге.
— И как мы доберемся до Вейла?- Роман только глянул на Найта, выражая своим взглядом презрение к его мысли,- Я напомню тебе, что никто из нас не умеет летать — и если ты думаешь о том, чтобы добраться до Вейла пешком через суперорду гримм… Я прошу тебя подумать об этом еще раз.
Установилась тишина. Тягучая, вязкая и мертвая…
— Нам придется пробиться в метро,- Оливия вдруг подняла взгляд,- Связь с профессором Озпином нарушена… Но это единственный вариант.
Гретчен нашла взгляд Оливии своими глазами.
Оливия не нарушала правил.
Конечно же она не была безумной заучкой, которой правила заменяли разум и трезвую логику, но Оливия всегда действовала по правилам. Учила протоколы и заучивала формальные действия в ситуациях…
И все же, все дошло до этого.
Даже Оливия понимала, что правила не спасут ее в текущей ситуации. Действительно, подобный алгоритм не был описан ни в одной из рекомендаций…
— Нам придется пробиваться. Возможно — силой,- Оливия обвела взглядом свою команду,- Выжидание не работает. Пять дней. Пять дней мы пытаемся улететь — и это не работает. Нам остается только один вариант.
Столько шуток и дружеских подтруниваний. Столько колкостей Роман мог бы вставить в ответ на эти реплики. Столько многозначительных ухмылок могла бы Гретчен отпустить. Столько веселья они могли бы получить из факта, что Оливия предпочла выбрать столь нелегальный вариант…
И все они молчали. И никто из них не шутил.
Гретчен только сглотнула медленно,- Мы… Когда?
Оливия подняла взгляд на часы, мерно отсчитывающие время.
— Час,- Оливия моргнула,- Проверьте экипировку и… Мы пробиваемся в метро.
Гретчен подняла взгляд на часы.
Одиннадцатый час вечера.
Можно было бы пошутить, что в это время Оливия обычно уже спала — в отличии от Гретчен, что считала ночь своей стихией, предпочитая по ночам тренироваться в спортзале… А потом утром идти на занятия в виде почти мертвого зомби.
Но шуток не последовало.
Никто не мог спать. Пять дней никто из них не мог спать.
Они засыпали лишь по очереди, собравшись все вместе в выделенной им комнате…
И их сон не был крепок. Они просыпались от любого шороха и шума за дверью, прежде чем увидеть извиняющийся взгляд бодрствующего сокомандника, что глядел недавно в окно, словно бы надеясь найти там легкое решение текущей ситуации.
Ночь наступала на Гору Гленн.
Столь темная ночь…
* * *
Ночь наступала на Гору Гленн, но Бор не глядел на часы, висящие в его кабинете.
Его кабинет, все его министерство было закрыто для посещений — все чиновники отправлены по своим домам… Но Бор не знал — даже не помнил — он ли отдавал этот приказ или нет…
Любой, кто зашел бы сейчас в кабинет Бора был бы встречен запахом алкоголя, столь сильным, что, казалось, опьянеть можно было просто вдыхая воздух из кабинета Бора.
Но это был не аромат экзотического заведения Мистраля, манящего беспечных путников. Нет, это был тяжелый запах алкоголя, рвоты и немытого тела.
Бор пил беспробудно.
«Почему я?» — Бор задал себе этот вопрос, опрокидывая очередную стопку коньяка — «В чем я провинился⁈»
Долгие годы Бор отдал на благо Горы Гленн… На благо своих друзей. Так сильно им помог и столь многим пожертвовал ради того места, где он был прямо сейчас.
Он бежал из Вейла спасаясь от одного из самых больших политических скандалов со времен образования Совета — и сам, своими силами, своим умом и хитростью, своими руками, своим потом, кровью и слезами он пробивался на вершину.
Он превращал Гору Гленн в свой личный замок. В свою личную крепость…
Лишь для того, чтобы оказать здесь.
Бор налил себе еще одну рюмку, осушив ту залпом.
Крик… Зоен… Гульден… Все они сбежали… Все они бросили Бора.
Гора Гленн, место, которое он желал видеть новым Королевством, величайшим местом мира, свободным от этой фавновской грязи, от этих немытых толп бедняков, от этих убогих и нищих беженцев… Он столь многое отдал ради этого места…
И что он получил взамен?
ЧТО ОН ПОЛУЧИЛ ВЗАМЕН⁈
Бор смахнул в приступе гнева бутылку со стола, услышав едва через свой затуманенный разум грохот и плеск.
Плевать!
Плевать на бутылку! Плевать на друзей! Плевать на Гору Гленн! Плевать на все!
Бор размахнулся и ударил по столу, ощущая, как его разум протестует.
ДА КАК ОНИ ПОСМЕЛИ⁈
Кто защищал Гору Гленн⁈
БОР!
Кто дал им независимость⁈
БОР!
Кого они должны были благодарить за его вклад⁈
БОР!
И это то, чем они отплатили ему⁈ За его годы службы на благо всей Горы Гленн⁈ За его верность своим друзьям⁈ За его помощь всему Королевству — нет, всему Ремнанту⁈
Бор уронил голову на руки, прежде чем замереть на секунду и прислушаться…
Кажется он слышал… Что-то…
Бор напряг свой полный алкоголя разум, пытаясь понять, что именно он слышал…
