В таком случае время, что Синдер выигрывала благодаря своей возможности спать лишь несколько часов в день было идеальным.

Хотя и не было бы ничего неправильного в том, чтобы находиться рядом с Джонатаном пока он спит — Синдер могла пожертвовать несколькими часами, данными ей природой во время сна Джонатана чтобы в это время заняться тренировкой — и быть рядом, когда Джонатан проснется и займется своими делами. Идеальная ситуация, безусловно.

Именно поэтому, хотя сон Синдер и наступил в десять часов вечера — уже в два часа ночи она открыла глаза, бодрая и полная сил, готовая к утренней тренировке — после этого приготовление завтрака и, в зависимости от того, как долго решит спать Джонатан сегодня — Синдер либо встретила бы его завтраком, либо смогла бы вернуться к чтению трактата.

Спустя же секунду молчаливого осознания своего пробуждения, Синдер легко сбросила с себя одеяло, после чего поднялась и быстро начала собираться, не страдая такой проблемой, как «сонливость». Лифчик — то, что Синдер пришлось начать носить на фоне своего взросления — затем спортивные штаны — поскольку первым же делом ее ожидала тренировка — футболка и резинка, собирающая волосы в пучок.

Как и следовало ожидать, за три года волосы Синдер значительно отросли — но кроме нескольких стрижек, равняющих прическу, та их не укорачивала — в первую и главную очередь потому, что Джонатану, судя по всему, нравились длинные волосы — даже Нио отрастила их по этой же причине — и во вторую очередь потому, что в отеле, в прошлой жизни, Синдер, безусловно, было запрещено носить длинные волосы — длинные волосы требовали ухода и были совершенно негигиеничны, так что еще одна небольшая деталь, отличающая ее текущее положение от прошлого всегда была к месту. Однако на время тренировки длинные волосы лучше всего все же было убрать.

После чего, уже одетая и готовая к новому дню, Синдер сделала несколько шагов, открыв дверь, и выглянула в коридор.

Отлично, судя по тому, что за дверью Джонатана не горел свет — тот не решился засиживаться допоздна сегодня — а это значило, что он не мог заметить Синдер, бодрствующую в такой час.

Нет, конечно же Джонатан знал о происходящем, и не ругался на Синдер, опытным путем выяснив, что та действительно просто физически не могла спать слишком долго, просыпаясь посреди ночи, однако каждая такая встреча, в которой Синдер уже просыпалась, а Джонатан еще не успел лечь всегда вызывала у Джонатана несколько смешанные чувства — и если на свете существовала какая-то вещь, которую Синдер действительно не хотела — то это было «вызывать у Джонатана смешанные чувства».

Дверь Нио также была закрыта — но это и не было удивительно. Хотя Нио и прожила значительную часть своей жизни на улице — или практически на улице — и была привычна к ранним побудкам и недосыпу — самым лучшим временем для обхода мусорок было самое раннее утро, за час или два до того, как сборщик мусора опустошит контейнеры, в которых к этому времени скапливалось самое большое количество вещей — в отличии от Синдер та вовсе не стала противиться изменившимся условиям и вместо продолжения старых привычек, кажется, решила отоспаться за все годы недосыпа, так что встретить ее ранним утром бодрствующую было возможно только в самых экстраординарных обстоятельствах.

Проскочив мимо двух комнат по коридору, Синдер спустилась на первый этаж.

Дом Джонатана состоял из двух этажей — или даже чуть больше, учитывая сад, подвал и мансарду — и хотя по меркам людей со столь же огромным состоянием, как состояние Джонатана был вовсе небольшим — Синдер, чтобы спуститься до тренировочного зала все же пришлось пройтись по нескольким лестницам и коридорам, прежде чем оказаться в светлом помещении с несколькими тренажерами, расстеленными гимнастическими матами и иным различным спортивным снаряжением.

Конечно же Джонатан когда-то пытался вмешаться в действия Синдер, вполне разумно переживая о том, что сама Синдер или Нио могли надорваться в попытке взять чрезмерный вес — и переживая о том, что чрезмерные физические нагрузки могли пагубно сказаться на их росте и развитии — однако не менее логичное замечание о природе Ауры заставили того передумать об этом — поэтому Синдер и могла так спокойно хозяйничать в зале.

Для многих людей слова «шестичасовая тренировка на тренажерах» прозвучали бы крайне выматывающе — но не для Синдер Фолл, для которой что-то подобное по уровню затрат сил и энергии было единственным приемлемым действием и результатом.

Да, безусловно, она успела несколько устать — однако при необходимости она могла бы продолжать заниматься этим и дальше — но на сегодня у Синдер были иные планы, и потому, забросив свои вещи в стиральную машину и быстро сполоснувшись в душе, та легко могла оценить себя лишь как «немного уставшую» — а вовсе не «опустошенную», как ощущали бы себя любые другие, даже самые тренированные атлеты — и потому готовую к множеству иных дел, запланированных на сегодня.

Часовые стрелки уже указывали на половину девятого утра — то есть до пробуждения Джонатана, скорее всего, оставался час или полтора — а значит было самым лучшим временем приступить к приготовлению завтрака.

Захватив вещи из стиральной машины — еще одна обязанность, которую Синдер взвалила на себя самостоятельно, отбив у Джонатана право заниматься домашними делами — та быстро успела развесить белье, бросить в стирку новое — после чего направиться на кухню.

Конечно же, и здесь Джонатан пытался когда-то вмешаться — учитывая финансовый и политический статус не было бы ничего необычного в том, что он нанял бы горничную или повара — однако Синдер нравилось готовить, нравилось ухаживать за Джонатаном — и очень не нравилось впускать новых людей в свой дом.

А дом Джонатана, хотя и был в первую очередь домом Джонатана, был также и ее домом — и если, после долгого периода акклиматизации Синдер все же подобрела к Нио — повторять подобные свершения в отношении неизвестных ей людей — которые к тому же могли оказаться, пусть и лишь теоретически, хозяйственными, молодыми и красивыми девушками — Синдер совершенно не собиралась.

А показывая же себя с самой лучшей стороны, в качестве и сильной, и хозяйственной девушки самостоятельно она вполне могла создать о себе самое лучшее впечатление…

Впрочем — Синдер помотала головой — Джонатан, безусловно, не рассматривал ее ни в каком романтическом плане, это было до боли очевидно — ввиду двух факторов, ее возраста — хотя послезавтра ей должно было исполнится двенадцать, самое время для первого поцелуя — и того факта, что она была его приемной дочерью. Об отсутствии кровного родства не стоило забывать — и не стоило давать Джонатану забывать об этом — и всем остальным также… На всякий случай.

И хотя с фактом отношения Джонатана к ней Синдер ничего не могла поделать — по крайней мере без принятия определенных мер — для их принятия и для устранения второго фактора Синдер могла только ждать момента взросления… А пока что — зарабатывать репутацию, что должна была в дальнейшем пригодиться ей — когда для этого настанет время.

Именно поэтому Синдер и приступила к готовке в данный момент — на изучение вкусов Джонатана Синдер потратила значительное время, так что с уверенностью могла предсказать, чего он хотел бы с этого утра.

Жареный бекон, сосиски, грибы, помидоры, яичница, поджаренный хлеб и полная кружка качественного чая — английский завтрак, как было сказано Джонатаном…

Впрочем, что такое английский Синдер не знала — и после вопроса Джонатану, хм…

Хотя тот и обещал однажды рассказать той об этом, когда она станет старше — еще одна необходимость в копилку необходимостей взросления Синдер — пока что он не касался этого вопроса вовсе… И, учитывая то, как некомфортно тот выглядел в момент обсуждения этого вопроса — Синдер не пыталась требовать с него ответы.

Во-первых потому, что она не имела права требовать от него что-либо вообще, а во-вторых потому, что вызывание отрицательных чувств у Джонатана было последним, чем Синдер хотела бы заниматься в своей жизни.