Я сжимаю зубы так сильно, что они скрипеть начинают. Отдают пульсацией в челюсть.

Я стараюсь успокоиться. Подумать про то, что действительно важно и значимо. К примеру, этот самый идеальный вариант.

Вершина того, что можно добиться от Балабанова. Самые невыгодные для него условия, но возможные.

Это можно использовать. Извлечь выгоду из встречи.

Но…

— Разберись со своим юристом, — чеканю я. — Или если вы продолжите играть грязно… Сделки не будет.

— Насколько я помню — Лаврову нужен инвестор. Не думаю, что он окончательно откинет мою кандидатуру.

— Всегда остаётся Дубинин. И у него, кстати, условия были получше. Просто, чтоб ты знал. И думал, нужно ли тебе дальше так играть.

— Мы сейчас говорим об инвестициях, Маш? Или о более личном?

— А это ещё что значит? — хмурюсь недовольно. — Юр, мы обсуждаем дела. А не личное.

— Потому что Дубинин вдруг обосновался в твоей жизни. А теперь идут эти непонятные сравнения. Если ты хочешь меня отшить — ты можешь это сделать. Не нужно лишних отмазок.

— Это вообще не связано! Ты это понимаешь?! Во-первых, — я копирую интонацию мужчины. — Я не хотела тебя отшивать. Во-вторых, Дубинин тут ни при чём. Даже если бы вдруг я снова вернулась к нему. Или завела роман с кем-то ещё. Или пошла на свидания с десятком разных людей… Сейчас мы обсуждаем ситуацию в офисе.

— Маш…

— Это была подстава с надеждой, что я не замечу. Игра на время, что Лавров подпишет всё быстро. Обман, Юр. То, чего я так опасаюсь. И если в делах я готова на это… То в личном, о котором ты хочешь поговорить, нет.

Я вздёргиваю подбородок, чувствуя, как внутри меня буквально бурлит. От досады, горького сожаления.

Возможно, тут действительно задействовано личное. Я остро реагирую именно потому, что это Юра.

Я хочу верить, что знаю его. И мужчина не похож на того, кто будет настолько грязно играть.

Самое забавное… Балабанов пытается приплести сюда моего бывшего мужа. Но будь это Савва…

Я даже бы не сомневалась, что Дубинин решил меня как-то подставить! Намеренно это провернул. И при этом я знаю, что в бизнесе он всегда честен.

А с Юрой… Я не хочу в это верить.

Это я и озвучиваю мужчине.

— Я поменяю юриста, — цедит он.

— Я не говорю, что тебе делать. Но… Мне просто нужно время успокоиться. Поговорим позже.

Я спешу уйти. И на этот раз мужчина меня не останавливает. Я несусь на остатках своей злости.

Иду пешком для того, чтобы немного успокоиться. Анализирую саму ситуацию, обдумываю.

Для себя выводы делаю, чтобы никогда не попасть в подобную ситуацию. Негативный опыт, который взрывает моё спокойствие — тоже опыт.

Я не уверена, что смена юриста — поможет. Может как прикрытие. Потому что варианта всего два. В оба верится с трудом.

Простая ошибка. Нелепая случайность, которая заставила покачнуться мою веру в Юру. Недоразумение, да?

Но всё разбивается о простой факт. Новый договор печатаешь в двух экземплярах, оба подписываешь, если так уверен. А не вот такие махинации.

А ещё можно свалить вину на юриста. Что он так хотел продавить лучшие условия для клиента, что пошёл на подставу. Вот только…

Не будет юрист так рисковать без прямой наводки. Это можно и работу потерять, и репутацию. Никто не станет изворачиваться.

Можно не знать, что именно придумает юрист, но наводку — действовать как хочет — надо дать. И это уже отвратительно.

Ну, я солгала. Есть третий вариант. Простой и очевидный. Но винить Юру мне до злости не хочется.

Он был рядом. Он помогал мне. А теперь…

Спустя полчаса я вызываю себе такси. Забираю сына из садика. Стоит мне переступить порог — как срабатывает «переключатель».

Работа остаётся работой.

— Привет, мой хороший.

Я присаживаюсь возле сына. Расцеловываю его, пока Кирюша протягивает мне смятый листок.

— Какой красивый рисунок, — хвалю я. — Это мне? Спасибо, мой хороший. Ты хорошо себя вёл?

— Да.

Кирюша хмурится. Словно оскорблен самой идеей, что он мог дебоширить. Я улыбаюсь, снова чмокаю его.

Мы отправляемся на прогулку. Погода хорошая, а сын — радуется. Скачет вокруг. Пытается бежать за голубями, но я перехватываю.

— Ну мам!

— Бегать нельзя, — строго наставляю я. — Впереди дорога, милый. Нужно маму за руку держать. А в парке я тебя отпущу, хорошо?

— Ладно.

Вздыхает горестно, но соглашается. А в парке… Я всё ещё ловлю его. Только теперь под руки. Чтобы Кирюше не «поцеловал» асфальт.

— Машинки, мам!

Да-да, машинки. Мама бы сейчас тоже на машинках покаталась. Чтобы сбросить напряжение, сосредоточиться на чём-то.

Заполнить кровь щиплющим адреналином, почувствовать скорость и свободу в груди. Окончательно забыть этот день.

Но пока всё, чем я управляю, эта машинка Кирюши. Сын сосредоточенно рулит, я улыбаюсь.

— Ещё?! — хитро уточняет малыш, едва машинка тормозит. — Мона?

— Низя, — я морщусь. — Темнеет и будет холодно. В следующий раз. Ты ведь хотел ещё прогуляться за какао, помнишь?

— Да. А твой друг будет?

— Друг? Ох… Почему ты вспомнил о нём?

— С ним можно была два.

Сын выставляет пальцы вперёд, подтверждая свои слова. Напоминает, как катался при Дубинине.

Я сдерживаю смех. Да, Кирюша явно вырастет с хорошей деловой хваткой. Если не в меня, так в Савву определённо.

Найдёт выгоду во всём.

— Завтра вернёмся днём, — обещаю я, плотнее застёгивая курточку. — Будет теплее и покатаешься дважды.

— Обещаешь?

— Конечно. Мы с тобой завтра долго гулять будем.

— День?

— Да, весь день. Придумаем что-то? Давай вместе выберем, как проведём день.

Сын часто кивает, тут же забыв обо всех желаниях. Спешит, чтобы скорее выбрать себе развлечение.

В последнее время у меня было меньше времени на сына. Со своим делом, поиском клиентов… Но я хочу наверстать.

Вот только весь план летит к чертям. Когда вечером мне звонит Савва.

Сначала я воспринимаю звонок Дубинина в штыки. Каждый разговор с ним даётся мне с трудом. Но…

Мне приходится принять то, что ничего не изменится. А значит — нужно подстраиваться. И выдавливать максимум выгоды из этого.

С ветряными мельницами бороться бесполезно. Но можно урвать свою порцию муки.

— Хорошо, — со скрипом я соглашаюсь с предложением Саввы. — Только завтра с утра. Если вечером…

— То Кирилл потом будет плохо спать, я запомнил.

Я поджимаю губы. Мне… Чуточку не нравится, что кто-то ещё знает такие детали о сыне. Но при этом…

Савва запоминает. Собирает информацию, а не мимо ушей пропускает. Это даёт надежду, что всё будет не совсем кошмарно.

Утром Кирюша очень взволнован. Идея пойти погулять ему очень нравится. А наличие «моего друга» совсем не беспокоит.

Конечно, какое дело до лишних гостей, когда ему можно на машинках покататься.

Дубинин звонил с приглашением. Он хотел провести время с сыном. Планировал сводить куда-то. Обещал предоставить чёткий план уже при встрече.

Я уверена, что плана у мужчины и не было. А ночь он потратил на то, чтобы хоть что-то придумать.

Но пусть учится. В конце концов, у меня в запасе есть свой план. Который Кирюша обожает.

Просто так я Савве не стала бы помогать. Но ради Кирюши… Мне хочется сделать день для него незабываемым.

— Доброе утро.

Дубинин уже ждёт в парке. Кирюша скромно взмахивает ладошкой, прижимаясь ко мне ближе.

Но тут же смелеет, когда видит свои машинки. Это беспроигрышный вариант. Кажется… Я могла бы тут просто жить.

Ничего другого сыну не нужно.

— А я говолил. Два?!

Сын довольно крутится, чувствуя весёлые поездки. Я отпускаю его, вручив деньги.

— Он действительно так любит эти машинки? — удивляется Савва. — Без остановки?

— Да. Он мог бы этим днями напролёт заниматься.

— Хм, в кого же он такой.

Савва мягко улыбается, поглядывая на меня. Припоминает мою любовь к скорости.