— Не наш, — выдаю я через силу. — У нас с Саввой детей нет. Он от своего отказался!

— Марьяша, ну я же…

— Увидел и увидел, пустяки. Не думаю, что он сразу всё раскусил и подумал, что я родила от него. Может, он вообще тебя не узнал.

— Не узнал? Этот подлец свою тёщу забыл, которая ему пироги пекла?!

Я посмеиваюсь над тем, как возмущается мама. Это помогает немного справиться с волнением.

Я быстро мою руку, а потом спешу в зал. Там моё маленькое солнышко играется. Подскакивает, едва увидев меня.

— Мамочка! — Кирюша, бросив игрушки, бежит ко мне. Подхватываю на руки. — Воть.

— Это ты нарисовал? — рассматриваю кляксы на бумаге. — А кто это?

— Ты. И ба. Я.

— Прям как на фотографии. Очень красиво.

Хвалю, приглаживая рыжеватые волосы. Целую пухлые щёчки. Смотрю на своего маленького красавчика.

Боже, только на руках крошечный свёрток держала. А как быстро изменился. Вырос, бегает, права качает. Совсем скоро два года будет.

У меня и мысли не проскочило действительно сделать аборт. Я знала чего хочу. И я не Савва, чтобы за пару часов решение менять!

— Голодная с работы? — беспокоится мама, пока я с сыном усаживаюсь на ковёр. Кирюша демонстрирует мне свои игрушки. — Там суп остался.

— Спасибо, я не голодна, — благодарно улыбаюсь маме. После таких новостей аппетит пропал.

— А пить будишь? Я морс приготовила. Вишнёвый, твой любимый.

— Буду!

Я иногда себе ребёнком кажусь, когда к маме приезжаю. Тепло, уютно. Пахнет пирожками, но на самом деле — заботой и любовью.

И я напитываюсь этими чувствами, в них свою силу нахожу.

Потому что сам факт приезда Саввы…

Немного расшатывает. Я не видела его. Не слышала ничего, не искала информацию. Полностью вычеркнула из жизни человека.

Будто это так просто…

Забыть человека, который сделал из меня — меня.

Когда мы познакомились, я была ещё студенткой. Молодой, испуганной. Закомплексованной из-за внешности. И мне было легче спрятаться в свою ракушку, чем спорить с кем-то.

А Дубинин… Ну, он был бульдозером. Пёр к своей цели, всех сметая с пути. Добивался желаемого. Умел найти выход из ситуации. Заражал уверенность.

Просто когда рядом такой мужчина — не хотелось прятаться. Училась быть решительной, подобно Савве добиваться своего. Отстаивать мнение.

Дубинин из моей жизни исчез.

А закалённый характер остался.

Уходишь, милый мой? Ну и катись.

Мне без тебя ещё лучше будет.

Кирюша дёргает меня, просит поставить кубики друг на друга. Я поддаюсь, вожусь с ним. Стягиваю пиджак, когда становится жарко.

— Вот морс, — мама ставит стакан на журнальный столик. — Ты уверена, что действительно ничего страшного?

— Конечно, — придерживаю сына, когда он поднимается. — Мне теперь переезжать каждый раз, когда Дубинин в городе?

— А если он одумается? И захочет увидеть сына?

— Права у него нет. Ты же знаешь. Я предусмотрела это.

— Ох. Как бы из этого ничего плохого не вытекло. Я тебе говорила, Марьяш. Чувствовала моё сердце, что не надо…

— Мамочка, пить.

— Кир, не трогай, я сама!

Пытаюсь остановить сына, но тот не слушается. Тянется за стаканом. Естественно, разливает всё, не удержав тяжесть.

Ткань платья мгновенно впитывает морс, оставляя липкие разводы на коже. Мысленно чертыхаюсь, поднимая Кира, который тоже промок.

— Я сам. Хотел, — супится, трёт нос. — Сам. Я не хотел…

Сын начинает реветь, пытаясь ладошками оттереть пятна со своей футболки. Подхватываю на руки, несу в ванную.

Я успокаиваю Кирюшу. Целую, отвлекаю, объясняю, что ничего страшного не случилось. Мы даже вместе простирываем его футболку.

Конечно, это не поможет. Но сын увлекается процессом, с удовольствием выливает жидкое мыло. Топчется на своей подставке, брызгает водой.

Я с улыбкой наблюдаю за тем, как веселится мой сын. Попутно пытаюсь сделать что-то со своим платьем, на котором теперь красное пятно.

— Марьяш, — к нам заглядывает мама. — Тебе генеральный звонил.

— Ох, спасибо. Закончишь с Кирюшей?

— Конечно. Будем одеваться, мой сладкий? Я принесла тебе новую футболку.

— Нет! Не эту.

Стараюсь не смеяться над тем, как мой сын качает права. Жутко требовательный для своего возраста.

— Игорь Валерьевич, вы звонили? — перезваниваю, оттягивая мокрую ткань.

— Да, — строго произносит начальник. — У тебя встреча через час.

— Через час? У меня же всё свободно сегодня.

— Планы поменялись. Поедешь к химикам.

— Их ведёт Лиля.

— Теперь — ты. У неё там какие-то семейные проблемы.

Ага. Двое маленьких детей и муж с беременной любовницей. Все сплетницы уже обсудили.

— Но я не могу, — с ужасом рассматриваю своё испорченное платье. — Я даже не знаю, что им нужно.

— Там с инвестором встреча.

— Игорь Валерьевич, я ничего не знаю о химиках. Ни условий, ни прошлых договорённостей. Как я с ними справлюсь?

— Встреча первая. Всё по старой схеме. Информацию тебе сбросят, договор у них распечатаешь. Давай, Дубинина, некогда мне тебя за ручку держать и успокаивать.

Я вздыхаю. Черт. Час. На дорогу и подготовку. Этого катастрофически мало. Я приеду и облажаюсь.

Ты приедешь и выиграешь.

Вспоминаю свою мантру, собираясь с мыслями. Я бросаюсь в комнату, где мы с Кирюшей иногда остаёмся ночевать. Тут и вещи есть.

Но всё для дачи и сна. Не оценит инвестор растянутые штаны и футболку с супергероем.

Единственный вариант — летнее платье в цветочек. Ужас. К деловому наряду совсем не подходит. Но делать нечего.

— Мам, я обратно на работу, — оповещаю, натягивая пиджак. Хорошо хоть вовремя сняла его. — Срочный вызов.

— Вызов у врачей, — недовольно качает головой мама. — Можно подумать, без тебя в твоих бумажках не разберутся. Даже не поела.

— Потом. Пока, Кирюш. Мама тебя очень любит.

— Люлю.

Расцеловываю сына, обнимаю его, пока едет такси. Ловлю драгоценные секунды, которые могу провести с сыном.

А после вылетаю. С телефона читаю основную информацию про химиков. «ХимКлин» — небольшая компания бытовой химии. Неплохая продукция, кстати. Я с персональной скидкой их покупаю, которую сделали нашей фирме.

Генеральный прав. Схема простая. Первая встреча — самая лёгкая. Стандартный договор, который потом раз десять поменяют.

Поэтому даже информацию про инвестора не заполнили. Так, шаблон. Юрист там вообще для галочки.

Я выскакиваю из такси, проверяя время. Ещё десять минут, чтобы обсудить всё с нанимателями.

— Дубинина, юрист, — объясняю секретарше, зайдя в офис. — Меня ждут.

— Дубинина? — улыбается секретарша. — Вот так совпадение.

— Простите?

— Ничего. Идёмте, вас уже ждут.

Меня заводят в переговорную. Не успеваю уточнить, что имела девушка в виду. Меня уже ждут учредители фирмы.

Обсуждаю с ними самое главное. Какие пункты убирать нельзя, что они вообще хотят. На скорую руку, но хоть что-то.

Взглядом продолжаю читать условия, прописанные в договоре, когда появляется делегация инвестора.

Поднимаюсь вместе со всеми, но глаза не поднимаю. Дочитываю, запоминаю. И…

И все цифры вылетают из головы. Разом. Белый шум возникает в голове.

Стоит увидеть инвестора.

Ты приедешь и выиграешь, — повторял мне Савва.

А теперь смотрю мужчину напротив себя и понимаю.

Нет. Не выиграю.

— Наш инвестор. Савелий Вениаминович Дубинин.

А то я не узнала своего бывшего мужа.

Какого черта ты забыл здесь, Савва?!

Изменился очень.

Всё такой же.

Знакомый.

Другой.

Мне кажется, в первую секунду я Савву даже не узнала. Пришлось прищуриться, мгновения драгоценные потратить, чтобы понять всё.

Знакомое имя, конечно же, режет слух. Забивает последний гвоздь в мой гроб. Обрывает доступ к кислороду, голова кружится.