Кажется, вокруг меня замирает все, в том числе и пламя, от происходящего перехватывает дыхание.

А потом я понимаю, что вижу их – мерцающие точки в воздухе, похожие на светлячков. Это духи воздуха, они кружат над пламенем, направляют тот горячий воздух, который я почувствовала, который подпитывает огонь, движущийся в нашу сторону.

– Остановитесь! – слышу я и не сразу узнаю свой голос, отчего-то высокий и сиплый. – Назад!

Я лихорадочно роюсь в кармане и нахожу три камушка, которые Леандер дал мне тогда на рынке. Вытянув руку, подбрасываю их, как делал он. Они взлетают. Раз, два… и внезапно исчезают. Духи принимают мою жертву.

Поток пламени, словно натолкнувшись на преграду, разлетается на десятки ручейков, каждый из которых крепнет. Духи воздуха кружат над ними все быстрее, искры летят в стороны, будто брызги – они делают совсем не то, что я хотела.

Маг-великан издает громкий рев, выбрасывает перед собой руки и толкает вперед большой огненный шар. Затем пламя огромной лентой растягивается по коридору. Оно устремляется к нам, готовое поглотить, сжечь заживо. Духи воздуха смотрят на это сверху.

Леандер громко вскрикивает и перелезает черед перила, я отстаю от него лишь на секунду. Перелезаю следом и спрыгиваю на землю.

Киган помогает нам подняться, и мы сразу бежим дальше по переулку.

У меня перед глазами еще мелькают светящиеся точки, на краю зрения бушует поток пламени. Я вижу испуганное лицо Леандера, отшатнувшегося от рвущегося к нему огня, который гнали к нему мои разъяренные духи воздуха.

Я едва не сделала за Ласкию ее работу.

Я чуть его не убила.

Я не понимаю, кто и куда нас ведет, но мы бежим по переулкам и несколько раз сворачиваем. Я мысленно переношусь в отель и пытаюсь успокоить духов, иначе они сожгут все дотла, но чувствую их все хуже, ведь расстояние между нами стремительно увеличивается.

Отовсюду слышны крики. Испуганные взрывом на площади, люди лихорадочно движутся в разных направлениях. Мы сталкиваемся с толпой, она грозит разбросать нас в стороны. Я хватаю за руку Селли, тяну к себе и успеваю уберечь от здоровенного торговца, чуть не сбившего ее с ног. Киган бежит передо мной, подныривает под раскинутые руки матроса и сворачивает в следующий переулок. Я и Селли стараемся не отставать. Внезапно шум резко стихает, мы невольно сбавляем темп, движемся медленно и осторожно, внимательно оглядываясь.

Через пару минут Селли толкает меня куда-то, и мы оказываемся на заднем дворике бара, где в это время дня, конечно, безлюдно. Пространство совсем небольшое, зажатое со всех сторон зданиями, но воздух здесь свежий и прохладный, а булыжники под ногами скользкие от влаги.

Вдоль стен ящики, от которых исходит неприятный запах, но, главное, есть калитка, которую можно запереть изнутри. И никаких признаков людей.

Киган ее закрывает, и мы втроем, тяжело дыша, сползаем на землю. Мы переглядываемся, словно не веря, что это действительно происходит с нами. Лаския опять нас нашла. Наши жизни опять в опасности. По щекам Селли текут слезы, я касаюсь ее руки и ощущаю грубую кожу перчаток.

– Он горит? – спрашивает она, всхлипывая, с трудом сдерживая рыдания.

– Отель? Я не знаю. Видел, как взорвался огненный шар, а дальше… – Я смотрю ей в глаза и замолкаю.

– Я видела духов воздуха, – шепчет она. – Я пыталась сказать им, что надо нам помочь, а они… я не могла ими управлять.

Я перевожу взгляд на ее ладони, где под перчатками скрыты грубые, несформировавшиеся метки. Она следит за мной и крепко жмурится.

– Ты делала, что могла, – говорю я успокаивающе. – Мы живы.

– Мне надо было убегать и ничего не делать. Я едва тебя не убила. Зачем я только…

Она замолкает. Мне больно и жаль Селли, надо как-то успокоить ее, но я не знаю, что сказать. Мы оба молчим, чувствуя себя беспомощными.

– Я могла тебя убить, – повторяет Селли с горечью.

– Но этого не произошло.

– Слава богине, – вторит Киган. – Но теперь надо думать, что делать дальше. В посольство идти нельзя, это очевидно. Скорее всего, именно оттуда произошла утечка информации о том, где мы прячемся. Бомбу в автомобиль подложили именно для нас. Точнее, одного из нас.

Его слова возвращают меня в реальность – проблемы наши гораздо серьезнее, чем пожар.

– Это была Лаския, – говорит Селли по-прежнему тихо. – Ты уже спустился, когда она появилась с магом огня. Она не перестанет искать нас. Учитывая, что она уже сделала…

– Киган прав. – Мне страшно это осознавать, но идти в посольство нельзя. Я продолжаю говорить медленно, попутно анализируя положение. – Лаския убила посла. Значит, все пути, кроме одного, для нас закрыты.

– Что ты хочешь сказать? – Селли смотрит с непониманием, одной рукой утирая слезы. Мне хорошо видно, как старательно она пытается собраться, а ведь она действительно человек волевой.

Я перевожу дыхание, стараясь тоже сдерживать эмоции, чтобы голос мой не дрожал.

– Единственный выход сейчас – война. И должна она начаться в ближайшее время.

Киган бледнеет и становится похож на привидение. Его ничего не видящий взгляд устремлен на ящики с пустыми бутылками, за которыми мы прячемся. Я уверен, он мысленно разбирает ситуацию, пытаясь найти еще выход, кроме предложенного мной. И, кажется, тщетно.

Селли хватает меня за руку и сжимает так крепко, словно это спасательный круг. А я молчу и пытаюсь унять грохот в голове, заглушающий все внешние звуки.

Этого не может быть. Это все происходит не со мной.

Последний этап нашего плана провалился. Мои школьные друзья погибли. Посол мертва. Скоро по всему миру разнесется весть, что и меня нет в живых, а если нас найдут здесь, так и будет.

У меня возникает острое желание свернуться клубком за этими ящиками прямо на мокрых камнях, лежать и ждать, когда меня найдут и все сделают за меня. Посол была моей надеждой. Теперь ее нет.

Не помню, когда я последний раз плакал – наверное, в далеком детстве, но сейчас, стоит вспомнить о леди Лэнхэм, о ее улыбке, о Пенри Лэнхэм, гостье на моем корабле…

Я жмурюсь изо всех сил, чтобы сдержать горячие капли, вот-вот готовые упасть на лицо.

Меня гложет чувство вины, от него внутри все стягивается в тугой узел. В голове пульсирует одна мысль – ничего этого не было бы, соверши я жертвоприношение вовремя…

Я бы придал Баррике сил, как всегда поступали члены моего рода. Мелласея никогда не посмела бы встать против нас.

Сейчас мне стыдно вспоминать, чем я занимался, ради чего откладывал столь важное дело – ради вечеринок с друзьями, которых сам и погубил. А ведь они верили мне, взошли на борт, полагая, что отправляются на увеселительную прогулку в череде многих.

Я откладывал поездку из-за детского желания чуть дольше говорить с отцом с помощью дневника предков. Мой отец, кстати, совершил ее вовремя. Я же отчаянно хотел продлить ощущение, что он рядом, и совсем забыл, что нужно быть похожим на него в делах. Исполнить долг, о котором я забыл.

И теперь я наказан и не представляю, как поступить.

Селли вновь сжимает мою руку. Я медленно поднимаю веки и сразу вижу перед собой ее зеленые глаза.

– Мы могли бы продать цепочку Кигана, – неуверенно предлагает она. – Как-нибудь изменить твою внешность и отправить домой на обычном корабле пассажиром самого дешевого класса.

Я качаю головой.

– К чему мне медленно ехать домой, если все равно война начнется?

– А как еще нам вывезти тебя из города? – протягивает Киган, словно размышляя вслух.

Из глубины души поднимается уверенность, что я должен произнести именно эти слова.

– Мне нужен корабль, – чеканя каждое слово, произношу я. – Но не для того, чтобы плыть в Алинор.