– Угу, – Муту поплелся за ней на кухню.

– Так яичницу или круассан?

– Мама, да приготовь ты ему и то и другое! – бросила Кристина и поспешила в ванную, сама не веря, что оставляет их наедине.

– О ля-ля! – донеслись слова матери, – похоже вы неплохо знакомы…

Кристина захлопнула за собой дверь. Стоило ей взглянуть в зеркало, как из груди вырвался стон. Она открыла кран и стала плескать в лицо холодной водой, пока дурацкий румянец не сошел на нет. Затем наскоро почистила зубы и причесалась. А когда через пару минут вернулась на кухню, то застала там суетившуюся у плиты мать и Муту с набитым ртом.

Ели в полном молчании. Кристина впихнула в себя круассан, глотнула кофе и, к неудовольствию матери, утащила Муту вниз, дожидаться такси у подъезда. Выйдя из подъезда, естественно, они встретили соседку из квартиры напротив.

– Здравствуй, Кристина, – проскрипела сеньора Долорес, пялясь во все глаза на Муту, – давненько тебя не видно. Я уж, грешным делом, подумала…

– Мы спешим, – Кристина прошла мимо, увлекая за собой Муту. Она сдерживала себя, еще мгновение, а потом ее прорвало. – Ты чего заявился?

– Договаривались полдень! И я звонил…

– И что, куда-то опаздываем? Какая спешка? Ты вообще должен лежать в постели! Тебе что вчера сказал врач?

– Лежать и ходить, хороший доктор, – Муту довольно улыбнулся, – И таблетки хорошие!

– Он сказал: постельный режим! Ходить можно, но немного! Слышишь, немного! А с обезболивающими не увлекайся, а то проблем себе наживешь! – сказала Кристина и вдруг подумала: «Господи, да о каких проблемах я говорю?»

Ждать пришлось недолго.

– Клиника Кирон, – бросила она водителю, подъехавшего такси.

Тот кивнул и потянулся к навигатору.

– Которая на проспекте Веласкеса или…

– На проспекте Веласкеса! – Кристина приоткрыла окно, надеясь охладить свой пыл.

По лабиринту узких улиц такси выбралось на широкий проспект, и начался челночный бег от светофора к светофору. Кристина почувствовала, что ее отпускает. Монотонный разгон чередовался с торможением, напоминая события последних дней.

«Неужели все это происходит со мной?» – она покосилась на Муту, и тот расценил ее взгляд по-своему.

– Хорошая у тебя мама.

– Тебе откуда знать? – Кристина хмыкнула. Вспомнила, как мать суетилась на кухне. – Теперь меня замучает расспросами, домой хоть не возвращайся.

Африканец теребил в руках ключи, и она сразу их узнала. Связка от квартиры старика.

– Я не это имела ввиду, – пробормотала Кристина, чувствуя, как кровь прилила к лицу.

Не слушая ее, Муту мечтательно произнес.

– Приедем больница, Эль Горро скажет – молодец Муту!

Слова африканца отозвались мрачными мыслями. Кристине претило думать о неизбежном, но она видела лица врачей, когда те осматривали раны Диего. Она слышала их разговоры. Скорее всего старик не дожил до утра, и ей придется организовывать похороны и разыскивать родственников. А она понятия не имела, как это делать. Кристина заметила впереди корпуса клиники и не стала огорчать африканца.

– Сейчас приедем и все уз… – голос заглушил рев сирен.

Через приоткрытое окно пахнуло горячим выхлопом и две огромные пожарные машины пронеслись совсем близко. Ревущие монстры умчались дальше, но, поравнявшись с клиникой, стали сворачивать, застопорив движение на проспекте. Водитель такси включил поворот и вклинился в правый ряд.

Движение восстановилось минут через пять, однако правая полоса так и ползла со скоростью черепахи. Кристина вглядывалась поверх машин, пытаясь понять, что происходит. В совпадения она не верила, зато опасалась теперь всего. Чертов старик сделал из нее параноика! Машина проехала еще немного, и вдруг Кристина увидела дым.

В первый момент она даже не сообразила, что это такое. Дым был густым и белым, точно застывшее в воздухе молоко. Окутав правое крыло здания, он висел, не поднимаясь вверх и не оседая на землю. Казалось, будто одинокое облако спустилось с небес на землю и скрыло от посторонних глаз целый этаж здания.

– Небесный дым, – прошептала Кристина вспомнив вопрос, который задавал ей Доминик в Италии, – так вот ты какой.

– Нам не заехать, – предупредил водитель, указывая вперед.

Такси медленно плелось вдоль обочины, и Кристина увидела, как полицейские оттаскивают ограждение, чтобы открыть проезд к клинике для пожарных машин.

– Высадите нас где-нибудь! – она полезла за деньгами.

Под недовольные гудки водитель прижался к обочине.

– Давайте быстрее, здесь нельзя стоять.

Муту запыхтел, и, держа спину неестественно ровно, выбрался из машины. Кристина выскочила за ним. К машине уже шел полицейский из оцепления. Таксист дал по газам и уехал, оставив пассажиров самим разбираться с блюстителем закона. Полицейский посмотрел вслед такси, потом на Кристину.

– Проходите, не задерживайтесь, – хмуро сказал он и пошел обратно к оцеплению.

Кристина догнала.

– Скажите, а что происходит?

– Ничего, – отрезал он.

– Вообще-то у меня родственник тут лежит в реанимации.

– Тогда вам в регистратуру, это в центральном корпусе. А здесь задерживаться не нужно!

– Непрошибаемый, – процедила Кристина, поворачивая к главному зданию.

Муту пыхтел следом. Они прошли вдоль полицейских лент, сокративших тротуар на треть, и вошли в вестибюль. Народу внутри было немного, а в зоне ожидания и вовсе оказались полно свободных мест. Туда Кристина и потянула Муту, когда терминал электронной очереди выплюнул квиток с номером.

Пока африканец кряхтел, усаживаясь на кресле, она сверилась с монитором над регистратурой и села рядом. Прислушалась. Народ вокруг болтал о чем угодно, только не о странном дыме и понаехавших пожарных. Ничего полезного она не узнала, зато чуть не пропустила свою очередь.

– Бэ двести четырнадцать, – повторил механический голос.

– Наш номер, – Кристина поднялась.

Муту утер лоб рукавом и взялся за подлокотники кресла. Губы сжаты, на висках капли пота. Похоже действие обезболивающих закончилось и парню совсем поплохело.

– Сиди, я сама, – остановила его Кристина.

Африканец пробормотал что-то в ответ, но она уже шла к окошку.

– Добрый день. Хочу навестить родственника.

– Добрый! – администратор вежливо улыбнулся, спросил имя и фамилию, а через мгновенье сообщил, что такого пациента в клинике нет.

Если бы Кристина не тряслась в одной скорой со стариком от аэропорта до этой самой больницы, если бы не ходила ночью по этим этажам! А теперь ей говорят, что старика здесь нет!

Когда дар речи вернулся к Кристине, она потребовала проверить еще раз. Однако вердикт остался прежним.

– Не поступал, вероятно, вам дали неверную информацию.

Пока Кристина хлопала глазами пытаясь понять, как такое возможно, администратор нажал кнопку.

– Бэ двести пятнадцать, – произнес механический голос над головой.

Растерянно глядя под ноги, Кристина вернулась к Муту.

– Сказали сеньора здесь нет.

Такого смятения на лице африканца ей еще видеть не доводилось.

– Что? – он вскочил. Сунул руку в карман и достал знакомую связку. – Я же ключи взять! Надо под цветок, а я нет! Поехали!

Казалось, Муту напрочь позабыл о боли, и Кристина едва поспевала за семимильными шагами. Они вышли из здания и двинулись прямиком к стоянке такси.

«Мадре миа, меня окружают безумцы! Он всерьез думает, что старик с дырой в груди встанет и пойдет домой? – Мысль была абсурдной, но Кристина помнила о произошедшим с отцом. Не забыла она и слова Доминика, что второй Индульгенции нет и быть не может. – Но что тогда? Кто стер записи? Где сеньор? Не мог же он испариться!»

От догадок шла кругом голова. Все это напоминало детскую игру «угадай, что у меня в кармане?», только вариантов ответов было значительно больше, чем жвачка, конфета или монетка.

У стоянки такси они не расстались.

– Сначала тебя, потом я, – заявил Муту, утирая лоб.

Спорить было бесполезно. Сразу поехать домой он отказался наотрез, и Кристина очередной раз убедилась: в их странной компании она единственная, кто рассуждает здраво.