Муту постарался придать лицу как можно более идиотское выражение.

– К суровости я привычный, не впервой, да и деревня будя по дороге, хаживал тута в прошлом годе, – он выдумал на ходу, проклиная себя, что не взял даже бутылку воды.

Бородатый наемник отступил на пару шагов и убрал руку от лица.

– Так что, отпустим?

– В яме пусть посидит пока. Рекруты за такого детину хорошо заплатят!

– Дядь, меня мамка ждет, – загнусавил Муту, но офицер уже спрятался в сарае.

Стало слышно, как внутри зашуршала рация.

– Этого приняли, молодец. Видишь еще кого-нибудь? Ясно. Сиди дальше, без команды не стреляй. С этим не понятно, говорит с деревни. Вечером смена подойдет, потолкую спокойно…

– Вставай и двигай. – бородач перебросил автомат на грудь, но с предохранителя не снял.

Они обошли сарай. У стены валялась лестница, криво сбитая из досок. Наемник указал на дыру в земле, прикрытую охапкой веток.

– Убери ветки и полезай!

Муту опустился на колени и на четвереньках подполз к яме. Отбросил ветки.

– Дядь, глубоко! Расшибусь я!

– Ничего с тобой не станется, первый чтоль! Хотя, если договоримся, могу и отпустить.

– Правда?

– У таких, как ты, всегда припрятаны деньги на черный день! Отдай и ступай на все четыре стороны!

Муту заглянул в яму, нарочито тяжело вздохнул.

– Не обманешь, а, дядь?

Лицо наемника оскалилось хищной улыбкой.

– Слово солдата! Ну давай же, где спрятал? Наверно в подкладку штанов мамка зашила? – смех у него оказался, как скрип несмазанной телеги.

Муту сел.

– Дядь, я целый год работал, чтобы накопить, – он снял оба башмака и положил перед собой.

Бородач стоял метрах в трех и нетерпеливо топтался на месте. Муту состроил жалобную гримасу.

– Сгину я, если все заберешь!

– Не дрейфь, оставлю тебе малехо, – кадык на горле дернулся, точно наемника мучила жажда, – Да побыстрее ты! Там камера, – он махнул в сторону сарая, – лейтенант увидит, и конец нам обоим!

– Хорошо, дядь! – Муту потянул подошву. Образовалась щель, и он сунул туда руку. До бородача три метра, значит бросок в пол оборота. Пальцы сжали рукоятку метательного ножа, – Прям все отдавать?

– Да доставай уже… – Наемник захрипел, кровь брызнула во все стороны, заливая торчащий из шеи нож.

Муту вскочил на ноги, подхватил обмякшее тело и оттащил к сараю. Если камера и впрямь стоит там, где указал этот недоумок, у стены должна быть слепая зона. Но задерживаться все равно не стоило.

Он сорвал бандану с головы наемника и оттер насухо руки и нож. Выбросил окровавленную тряпку. Глянул на автомат, но трогать не стал. Пока офицер не укажет, где прячется снайпер, шум поднимать нельзя.

Босиком по нагретой солнцем земле, Муту обошел сарай. Заглянул в открытую дверь.

В углу тихо гудели вентиляторы, охлаждая массивную аккумуляторную батарею. Офицер сидел за столом, спиной ко входу и его затылок лоснился от пота. В руке запотевшая банка колы. Три монитора, что стояли перед ним, транслировали изображения с десятка камер, давая четкий обзор местности. И на одной из картинок Муту увидел снайпера.

Перехватив тяжелый, четырехсот граммовый нож за рукоятку, Муту без шума вошел в сарай. Вопросов к офицеру у него больше не осталось.

***

Шум аэропорта стих позади, и по пустому коридору разносились только звуки их шагов. Муту плелся за молодым полицейским, представляя, как вдавливает лицо слащавого Вини в осиное гнездо.

“Это же надо, так вляпаться!” – он сжал кулаки до хруста.

Конвоир отшатнулся и положил ладонь на кобуру пистолета. Однако застежку не расстегнул, да и дистанцию держал неправильно.

“Этот модно причесанный идиот всерьез полагает, что пистолет ему поможет?” – Муту поморщился и отвернулся. – Ну выбью дух из сопляка, а что дальше?”

Когда миновали свисающую с потолка камеру, он решительно отогнал назойливую мысль о побеге. Стать изгоем в тот момент, когда удача, наконец, повернулась к нему лицом? Да и куда бежать? Вещи после обыска ему вернули, но паспорт остался у полицейских. И телефон с кредиткой тоже.

Муту потер затылок, пытаясь вспомнить название гостиницы, которую забронировал им Диего.

“Отель Милано …, как там дальше? Там точно было еще одно слово. Или два. Даже если удастся сбежать, где искать Кристину? Да она, наверно, уже покупает обратный билет! А как только старик узнает, точно отберет у родителей деньги!” – от этой мысли бросило в дрожь.

– Стоять!

Команда вернула Муту в реальность. Полицейский поднес пропуск к электронному замку. Раздался щелчок, и дверь приоткрылась.

– Входи!

Муту шагнул внутрь. Вспыхнули лампы, заливая помещение светом. Комната оказалась именно такой, как он и ожидал. Бетонные стены без окон, подранный письменный стол напротив двери, из-за которого выглядывало черное пластмассовое кресло. Три железных стула слева у стены. На мгновенье ему показалось, что он уже бывал здесь. «Допросные всюду одинаковые» – подумал Муту, разглядывая единственный предмет, не вписывающийся в общую картину. На столе лежал допотопный ноутбук с потертой надписью на крышке: «Polizia aeroportuale».

Полицейский толкнул ногой стул, и тот с противным скрипом подъехал к столу.

–Сядь, – приказал он, отступая к двери. Пропуск манил, болтаясь у него на груди. Муту опустил рюкзак на пол и нехотя сел. К его удивлению, передние ножки стула оказались не подпилены. Сидеть было удобно, тело не сползало вниз, заставляя напрягать ноги и цепляться руками за край сиденья. «Может и все остальное будет не так, как у нас? – мелькнула надежда, – в конце концов, я ни в чем не виноват».

За спиной хлопнула дверь. Твердой походкой прошел седой офицер. Небрежно бросил на стол пластиковый пакет со злосчастным пузырьком, паспорт и новенький телефон, полученный от Диего. Сел в кресло, развернул перед Муту лист бумаги с печатью. Сразу бросилось выделенное жирным шрифтом: «Metanfetamina». По телу пробежал холодок. Муту потер глаза ладонями. Попробовал разобрать незнакомые слова, но быстро сдался. Седой офицер, тем временем, открыл ноутбук, подвинул к себе паспорт и застучал по клавишам. По его губам Муту прочитал свое имя. «А если еще и мой паспорт – фальшивка?» Он глубоко вздохнул, успокаивая сердцебиение и прогоняя мрачные мысли. Делая вид, что рассматривает стены, покосился на молодого полицейского. Тот был настороже. «Прикрыться стулом, как щитом? Что у него в кобуре, «Беретта»?» Муту нахмурился, понимая, что другого выбора может не оказаться.

–Итак, – сказал офицер, отодвигая от себя ноутбук, – это твое?

Он кивнул в сторону злосчастного пузырька. По его интонации, Муту пытался угадать, насколько влип.

–Нет.

–Куртка, – седой указал пальцем на Муту, – карманы на ней, тоже не твои?

Отвечать не имело смысла. На допросе лучше помалкивать, если у тебя нет туза в рукаве.

–Могу звонить? – вместо ответа спросил Муту и взглянул на свой телефон, – один звонок.

–Смотри какой умный! – губы офицера скривились в улыбке, – мамочке хочешь позвонить?

–Папочке! – буркнул Муту.

–Хватит валять дурака! – рявкнул офицер, вставая с кресла, – Устроили тут нарко-траффик! – он уперся кулаками в стол, так, что костяшки пальцев побелели, – за неделю – две закладки героина. И это только то, что нашли!

Муту с трудом понимал офицера. Он никак не мог уловить связь между таблетками метамфетамина, найденными в его кармане, и обнаруженным полицией героином.

–Где сбросил наркоту? У тебя в самолете, кроме рюкзака, был еще пакет! – офицер смерил его колючим взглядом.

«Пакет? – у Муту замерло сердце, – Подлые твари! Что еще эти итальяшки наговорили полиции?» Выходило, что если найдут наркотики, то все это повесят на него? Пока он собирался с мыслями, офицер угрожающе прорычал:

–Сейчас перероем весь терминал и найдем! Тогда загремишь на пятнадцать лет!

Слова прозвучали для Муту, как глоток свежего воздуха. Терминал они в любом случае уже обыскали и, судя по вопросам, ничего не нашли. Но это не значило ровным счетом ничего. Отпускать его явно никто не собирался, а вечером он должен раздобыть так необходимый Диего телефон. Таков уговор. Нет телефона – нет денег.