— Стерлинг! — кричу я, — Ты поставил мне засос! — Поправка: не один, а два.

Он появляется в дверном проеме и прислоняется к дверному косяку, скрестив руки на груди, едва сдерживая счастье от того, что официально заклеймил меня.

— Ну и что?

— Теперь, я выгляжу как шлюха. — Я внимательно рассматриваю в зеркале два фиолетовых пятна на шее; они плохие, очень плохие: одно сбоку на шее, другое у основания возле ключицы. Я никак не могу замазать их консилером. Если бы он у меня вообще был.

— Это не смешно! — бросаю я через плечо.

— Не знаю, почему ты так негодуешь, — отвечает он, делая пару шагов, которые приводят его к моей спине. Его руки обхватывают мои бедра, а подбородок упирается мне в плечо. — Это просто засос, детка. Это пройдет, он не навсегда.

Вырываясь из его объятий, я отхожу так чтобы между нами было расстояние. Он всегда так делает, относится ко всему легко.

— Ты не понимаешь. Я обещала Старр помочь ей сегодня в ресторане. Она попросила меня вчера, когда одна из ее официанток попросила отгул. Я не могу работать с засосами на шее. Что подумают ее клиенты?

— Мне плевать, что они подумают, — выплюнул он. — И почему ты вообще согласилась? — Его выражение лица помрачнело. — Разве ты не подумала, что должна спросить меня, прежде чем соглашаться?

— Ты ожидал, что я спрошу у тебя разрешения? — Я громко смеюсь. Это безумие! Ладно, может быть, я переборщила с засосами, но он действительно пытается сказать мне, что я должна спрашивать разрешения.

— Учитывая, что ты живешь в моей квартире, спишь в моей постели… Думаю, я должен был хотя бы немного повлиять на твое решение. Что, если бы я строил планы на вечер? Что, если бы я хотел, чтобы ты была здесь со мной сегодня вечером?

— Ты серьезно? — отвечаю я. — Ты слышишь себя? Ты обещал отцу, что все равно придешь ему помочь. Ты просто хочешь знать, что я буду сидеть здесь одна весь вечер и ждать тебя! Это так некрасиво.

— Я не знаю, как обстоят дела между тобой и Колтоном, но то, что ты бегаешь здесь, думая только о себе… Этого я не потерплю.

— О, Боже! Я должна была догадаться, что ты — собственник, который не умеет делиться своими игрушками! — качаю я головой в недоумении и прорываюсь мимо него.

Он крутится на месте и выходит за мной в комнату.

— Что, черт возьми, это значит?

— Это значит, что посмотри на своего отца! Ты ведешь себя так же, как он! — кричу я, натягивая теннисные туфли и направляясь к двери. Мне нужно иметь возможность дышать, а сейчас я не могу находиться рядом с тобой.

— Ну, ты ведешь себя как твоя психованная мать, — говорит он мне в след. — Разве это неправильно, что я хочу проводить время со своей девушкой?

Я делаю паузу, моя рука лежит на ручке стальной двери, с другой стороны — пространство, которое разделяет нас с Стерлингом.

— Моя мать не психопатка.

— Да. Неважно, — усмехается он, сарказм так и льется из его рта. — Продолжай говорить себе это, детка. Ты уйдешь сейчас, до того, как мы все уладим, и меня не будет здесь, когда ты вернешься?

— Это угроза?

— Я просто говорю все как есть.

Мой желудок сжимается. Я ему верю. Стерлинг не из тех, кто сидит и ждет, когда девушка вернется домой. Первая же скучная ночь без меня, и он отправится за девушкой. Стерлинг не может быть один. Это невозможно. Готова ли я следовать за ним каждую секунду каждого дня, чтобы удержать его от секса с другой девушкой? Хочу ли я быть с человеком, за которым мне придется следить каждую секунду?

— Я обещала Старр. Успокойся, — рычу я, прежде чем выйти.

Неожиданность

Виктория

Я использую ключ, который дал мне Стерлинг, с трудом удерживая тяжелые пакеты с продуктами, болтающиеся в моих руках, — их вес начинает резать мне пальцы. В квартире темно. Я запыхалась от тяжести пакетов — единственный недостаток квартиры на последнем этаже. Я подталкиваю стальную дверь носком теннисной туфли и, опираясь на пятку, открываю ее, свет из коридора дает мне достаточно света, чтобы найти выключатель. Я ударяю локтем по выключателю, включая верхнее освещение.

— Стерлинг, — окликаю я.

Движение в квартире дает мне ответ. Он уже вернулся домой после работы с отцом, снял пиджак, закатал рукава рубашки и растянулся на диване. Я уже выучила его распорядок дня.

— Я не была уверена, что ты еще будешь дома. Надеялась, но не была уверена. Я купила продукты, чтобы приготовить лазанью. — Улыбаюсь, я кладу пакеты на стол, желая прижаться к бедрам Стерлинга и поцеловать его. Я жалею о том, что произошло раньше. Я слишком остро отреагировала. Старр отметила, как тяжело было Стерлингу называть меня своей девушкой.

— Стерлинг? Ты ведь уже не злишься? — Он не отвечает.

— Мне жаль. Я слишком остро отреагировала. Для меня это тоже в новинку. — Я вздыхаю, доставая из пакета спелые помидоры для соуса. Я обхожу барную стойку.

— Я тоже никогда не чувствовала себя так… — я замираю на полушаге. О Боже! Нет!

Дыхание вышибло из моих легких как в тот день, когда я выпала из окна своей спальни и упала на спину. Я до сих пор помню боль от падения, как будто это было вчера. Это ничем не отличается. Более того, я считаю, что это еще хуже. Рука поднимается к груди, и я с трудом пытаюсь вздохнуть.

Это удар в живот.

Но больше всего болит сердце.

Стерлинг растянулся на диване, а сверху на него накинулась обнаженная девушка. Девушка приподнимается на локтях, кончики ее светлых волос касаются его голой груди. По моей коже ползет отвращение. Это девушка из наркопритона. Ногти впиваются в ладони, и я сжимаю руки в кулаки. Он привел ее сюда. Стерлинг поднимает голову с дивана. Его глаза затуманены похотью и наркотиками.

— Привет, детка, — говорит он, едва удерживая взгляд на мне. — Я думал, тебе нужно работать. — В его тоне звучит обида.

— Очевидно, — фыркнула я, уже направляясь в ванную. От хлопка двери ванной комнаты дрожат стены. Я опускаюсь на колени перед унитазом и сплевываю от кислоты, бурлящей в желудке. Закончив, я приваливаюсь спиной к бортику ванны-джакузи и упираюсь лбом в согнутые колени. Рыдания сотрясают мое тело, и я проклинаю тот день, когда я встретила Стерлинга Бентли. Я проклинаю Бога за то, что он появился в моей жизни.

— Зачем он это сделал? — спрашиваю я комнату, Господи, я не знаю. — Зачем ему понадобилось так рвать мое сердце?

Я слышу движение за дверью: приглушенные слова, а затем входная дверь закрывается.

Хорошо. Надеюсь, он ушел, чтобы я больше никогда не видела его лица. Это ложь. Я хочу увидеть его снова, чтобы вырвать его сердце из груди, как он вырвал мое. Мама предупреждала меня. Шарлотта предупреждала меня. Даже Кира предупреждала меня. Я крепче обнимаю свои ноги и плачу, уткнувшись в колени.

Кулак, стучащий в дверь, заставляет меня поднять голову.

— Уходи! — кричу я. — Я не хочу с тобой разговаривать!

— Очень жаль, — говорит он, стуча кулаком в дверь. Я представляю, как он стоит по ту сторону двери в одних брюках с работы и прижимается лбом к холодному дереву. Пятнадцать минут назад я бы все отдала, чтобы оказаться на месте этого холодного дерева. Крошечный пинок сочувствия закрадывается в душу, но тут же исчезает, когда он кричит.

— В конце концов, тебе придется выйти.

— Я сказала, оставь меня в покое!

Бам, бам, бам, бам!

— Я буду стоять за этой чертовой дверью всю ночь, если придется, — кричит он. — Если не веришь, проверь.

Выпустив все напряжение, скопившееся в груди в одном длинном вдохе, я поднимаюсь с пола. Я боюсь встретиться с ним взглядом, но, чтобы уйти, мне придется пройти мимо него. Замок в ванной щелкает, и дверь распахивается. Я смотрю на него со всей ненавистью, которую испытываю.

— Я ухожу, Стерлинг, — говорю я ему.

Он выглядит как парень, который только что с кем-то целовался: испачканные помадой припухшие губы, растрепанные волосы и сексуальные полузакрытые глаза. На короткую секунду его лоб ударяется о дверной косяк, а затем он протягивает мне руку, чтобы я взяла ее, и ямочки появляются.