— Давай, просто ляжем в постель и будем трахаться, — говорит он, не обращая внимания на происходящее и не зная, что будет дальше.

Дикое рычание вырывается из глубины моей груди, и я бросаюсь на него. Я хочу причинить ему такую же боль, какую он причинил мне.

— Ты эгоистичный бессердечный мудак! — Я бушую, слезы льются ручьем. Мои кулаки то и дело врезаются в его грудь. Он сводит меня с ума.

Он делает шаг назад и застывает, засунув руки в брюки, позволяя мне бить его по груди, пока я не выдохнусь.

— Ну что, закончила? — наконец говорит он, бросая на меня раздраженный взгляд.

— Зачем ты привел ее сюда? Ты хотел, чтобы я увидела?

Он скользит взглядом по моему телу, и я замечаю, как дрожит его взгляд. Его глаза прожигают дорожку по моей кожи. Нетвердая рука поднимается, чтобы погладить мою щеку. Большой палец провел по нижней губе, и моя решимость ослабла.

— Тебе нужно расслабиться. — Его дыхание согревает мои губы. — Я могу дать тебе кое-что, чтобы ты расслабилась, детка. Я могу заставить тебя почувствовать то, о чем ты даже не подозревала, если ты мне доверишься.

Я напряглась, услышав его предложение. Он продолжает.

— Не зря секс, наркотики и рок-н-ролл всегда объединяют. Все эти три составляющие создают захватывающую незабываемую поездку. Прокатись со мной один раз, пожалуйста, я бы все отдал, чтобы посмотреть, как ты теряешь контроль над собой. — Я ничего не отвечаю. Мне слишком больно, чтобы отвечать.

— Давай, Феникс, — говорит он самым убедительным голосом, поглаживая мою руку. — Это будет весело. Ты живешь только один раз. Разве ты никогда не задумывалась?

— Ты знаешь, на кого ты похож?

— На кого я похож? — ухмыляется он.

— На Люцифера. — Он разражается смехом.

— Значит, теперь я дьявол?

— Нет. Ты не дьявол, но он крепко вцепился в тебя и не хочет, чтобы ты был счастлив. Он может победить только в том случае, если ты будешь так же несчастен, как и он.

— Пожалуйста, только один раз. — Он неумолим.

— Ты мне не нравишься, когда ты в таком состоянии, Стерлинг. Это не привлекает. — Я наклоняюсь ближе, заставляя его думать, что, несмотря на яд, капающий из моих слов, я собираюсь поцеловать его. Я опускаю ресницы и раздвигаю губы, дразня его. Он наклоняет голову, ожидая. — У тебя на губах помада другой девушки, — говорю я, обходя его.

Он ударяет ладонью по дверному косяку, выражение его лица становится жестким.

— Знаешь, что? Ты скучная и зажатая. Ты сука. Как, черт возьми, ты думаешь, что я буду счастлив с такой? — Он размазывает алую помаду тыльной стороной ладони, прежде чем снова встретиться с моим взглядом.

— А я и не жду. — Я наклоняю голову к нему, возмущаясь. — Все еще там. — Я толкаю его. — Я ожидаю, что ты будешь продолжать делать то, что делаешь… напиваться, трахаться с разными девушками каждую ночь, спать целыми днями, пока твой отец продолжает тебя содержать. Именно этого я от тебя и жду, Стерлинг! Ты прав, твое дерьмо влияет на меня.

— Не надо мне мешать. — Он делает шаг ко мне. — Я не давал тебе никаких обещаний.

— Ты прав. Ты мне ничего не обещал. — Он тяжело вздыхает. — Ладно. Я думаю, ты все неправильно понимаешь. Я не хочу быть ни с кем другим. — Ухмылка исчезла, в душе поселилось отчаяние. Он тянет меня за руку, пытаясь притянуть к себе. Я сопротивляюсь.

— Я ненавидел, как она пахнет. Я ненавидел ее вкус. Я ненавидел, что она — не ты. Но тебя здесь не было! Я никогда не утверждал, что я идеален. Я не умею быть один. Я ужасен в этом. Когда я один… я слишком много думаю. Ты ждешь, что я изменюсь в одночасье, Феникс. Это невозможно. Ты невозможна.

— Почему ты меня так называешь?

— Как называю? Сукой? — Его темная бровь поднимается.

— Феникс.

— Не знаю. Ты любишь птиц… мне показалось, что это подходит.

— Ты не знал, что я люблю птиц, когда мы впервые встретились в коридоре, но ты назвал меня… раньше, чем узнал.

— Вот ты и пытаешься превратить ничто в нечто, — он произнес те самые слова, которые Колтон говорил мне бесчисленное количество раз. Хотя это не было ничем, учитывая мои сны и тот факт, что единственное слово, которое я могла составить по-французски, было «ты — мой огонь».

Так ли это?

Был ли Стерлинг Бентли моим огнем?

Я чувствовала, что, как и во сне, меняюсь, направляясь в новое место.

Если это и было мое будущее, то оно было отвратительным.

— Я никогда не ожидала, что ты будешь идеальным, — пробормотала я. — Я ожидала… не знаю… может быть, уважения? Это неважно, потому что я больше никогда не буду такой. С меня хватит. — Его глаза опускаются и смотрят на мои приоткрытые губы.

— Ты не это имеешь в виду.

— Нет, Стерлинг. — Темная бровь приподнимается от моего резкого тона. — Я не могу даже смотреть на тебя. Когда я смотрю на тебя, мне становится плохо. — Я поворачиваюсь, чтобы уйти. Он преграждает мне путь.

— Это потому, что ты в меня влюблена. — Я насмехаюсь над его словами, но не отрицаю их.

— Отойди с дороги!

— Куда ты идешь?

— Самое замечательное в работе на Старр сегодня то, что я заработала деньги. Я иду домой.

— Нет, — просто говорит он.

— Отойди. Я серьезно. Я больше не хочу здесь находиться. — Его глаза сузились в вызове.

— Ты не уйдешь от меня.

— Ты не сможешь меня остановить! — Его челюсть сжимается, и он пристально изучает меня, его глаза ищут мое лицо.

— Твое место здесь, рядом, со мной.

— Больше нет.

— Черт побери!!! — бушует он. — Ты не представляешь, как это тяжело! Как ты можешь… ты никогда не была зависима ни от чего.

Мой взгляд скользит по его глазам, слезы льются ручьем. Он ошибается. Я понимаю, каково это — быть зависимой от чего-то. Я зависима от него.

Его голос срывается, пальцы обхватывают мое запястье, большой палец теребит кожу.

— Детка, пожалуйста, если ты ляжешь со мной в постель, утром все будет лучше. Я обещаю. У меня был дерьмовый день. Мой отец… это неважно. Это не оправдание. Я облажался. Этого больше не повторится.

— Нет, повторится. Ты всегда будешь облажаться и просить прощения. — Я громко смеюсь, хотя внутри меня все клокочет и умирает. — Не могу поверить, что я действительно думала, что мы можем жить в этом маленьком фантастическом мире, который мы создали, и ничто плохое никогда не коснется нас. Я ошибалась. Проблема не в том, что снаружи. Проблема в том, что происходит здесь, с нами. Мы не можем притворяться, что все в порядке.

— У всех пар есть проблемы, — рассуждает он.

— С твоей зависимостью нужно бороться, Стерлинг. Я не могу сделать это за тебя. Тебе нужна помощь больше, чем я могу дать.

— Ты ошибаешься. — Его объятия становятся почти болезненными. — Все, что мне нужно, — это ты.

Я вырываю руку и закрываю рот ладонью, чтобы заглушить рыдания. Наконец-то у меня есть то, что я хочу… любовь. Я наконец-то нашла то, что и кого искала, но я все еще чувствую пустоту. На самом деле я чувствую себя еще хуже. Я хватаюсь за то, чего у меня никогда не будет, и это, наверное, самое страшное чувство в мире — потеря.

— Я не могу… не могу быть с тобой. — Я дергаю его за руку. — Пожалуйста, отпусти меня! — Глаза Стерлинга пылают.

— Тогда давай, уходи, мать твою! Это то, чего ты хотела все это время… это то, почему ты согласилась на работу в первую очередь, и не притворяйся, что это не так! Ты не хочешь быть здесь… Я не хочу, чтобы ты была здесь. Тебя слишком много, сука!

— Ты…

— В заднице? — трезво обрывает он меня, прежде чем я успеваю закончить.

— Я собиралась сказать «запутался». — Я пытаюсь перевести дыхание, задыхаясь от паники, вызванной уходом от единственного мужчины, которого я когда-либо любила. Я делаю шаг назад, но он придвигается ближе, не давая мне пространства, в котором я нуждаюсь. Кровь шумит в ушах. Он зажимает мой подбородок между пальцами, заставляя его подняться, и я перестаю дышать. Его глаза темные, длинные ресницы опущены над ними. Его хватка на моем подбородке усиливается. Он проводит мягким поцелуем по уголку моего рта, и я вся напрягаюсь.