— Я, как пес, устал. Ты не могла бы разнообразить нашу компанию?

— Сейчас на Ярослава намекаешь? — уложив две ладошки на мои плечи, с игривым подмигиванием спрашивает.

— О! — подкатываю глаза. — Я так далеко не метил, конечно. У тебя серьезный и спокойный муж. Его ли это дело? Но вот Леха с Ольгой могли бы застоявшуюся кровь разогнать. У твоей мамули охрен… — спотыкаюсь с выкатываемым немного грубым и отвязным по отношению к матери Царя эпитетом и тут же исправляю свой нехороший ляп, — большой танцевальный опыт. ХельСми жару бы дала. Леха до сих пор скрипит зубами, когда вспоминает, как она…

Дашка тут же дергает бедрами и изображает какой-то восточный вензель грудью, словно волны по телу разгоняет. Я хмыкаю и дебильно тычу в это представление пальчик:

— Вот-вот, об этом я и говорю!

Она резко останавливает все движения, зато начинает звонко хохотать.

— Сереженька, ой я не могу! Ты как скажешь…

Столько лет прошло, а меня по-прежнему никто всерьез не воспринимает! Что за нафиг, люди? Я кандидат наук, между прочим. По совместительству муж одной прекрасной, но очень с возрастом несговорчивой женщины, отец двоих дочерей, совладелец некоторого питейного заведения, в котором под настроение устраиваю концертные сейшны с парнями из прошлой жизни, а эта мелюзга мне в лицо смеется и не скрывает абсолютно, что мои слова — определенная херня, правда, со знаком качества.

— Где твой Ярослав? — ставлю руки на пояс и поворачиваюсь вокруг себя.

— Приедет, обязательно приедет. Чего ты? — она хватает меня за бока и пытается остановить спонтанное вращение.

— Где моя жена?

Теперь, похоже, мой черед смеяться. Как дети, кружимся и хохочем с Дашей, забрасываем головы, пытаемся сосредоточить взгляд на подвесных огромных люстрах, бесимся, дуреем, бормочем на каком-то диковинном языке, пока нас не останавливают две темнеющие фигуры, застывшие в дверном проеме в этот танцевальный зал.

— Ой! — Дашка всплескивает руками и быстро отмирает от психического прихода. — Ярослав! — цокает и вприпрыжку добирается к улыбающемуся мужу.

— Жень, — призывно расставляю руки, — иди ко мне!

А вот моя любимая чикуита находится не в духе. Женьку дергает и что-то, по всей видимости, сильно беспокоит. С кривой измученной страданиями улыбкой она обходит Дашу, повисшую на шее Горового, и с безумным взглядом раненой оленихи почти подбегает ко мне.

— Что произошло? — прижав к своей груди лицом куда-то рядом с женской головой шепчу.

— Обними меня, Сереженька.

Без вопросов! Тут же в голове проскакивает шальная мысль о том, что неподъемный воз с несговорчивостью этой дамы, видимо, толкнули и смуглая кастроитянка, наконец, готова отдать мне руку и сердце во второй — последний, сам себе транслирую по всем каналам — раз.

— Решилась? — наклоняюсь к ней и произношу вопрос прямо в женское ухо.

Так и знал, что эти танцы нам помогут на соответствующий лад настроиться и разгрести проблемы! Уж больно танго расслабляет. Никогда не думал, что буду этот ритм отстукивать про себя.

— Сережа… — только и всего в ответ.

— Выходи за меня замуж, шоколадка! Ну же…

— Юла беременна, — тихо всхлипывает в мою рубашку.

Что за… Моя жена беременна? Как это? Ничего не понял. Я счастлив, безусловно! Но… Сучий возраст! Я почти старик и это… Я, бестолковый, наивно полагал, что Женька уже не может залететь.

«Юла, Юла, Юла… У нее с утра дела, папец! А я тут одна…» — вдруг бегущей строкой передо мной раскручиваются слова циклопа.

— Когда? — задушенно рычу в макушку. — Когда это…

— Сергей! — Женя отстраняется и огромными, почти выпадающими из орбит, сильно влажными глазами всматривается в меня.

— То есть… — несколько раз смаргиваю, давлюсь словами, захлебываюсь слюнями и замершим взглядом наблюдаю за смеющейся Дашкой и что-то сообщающем ей по секрету Ярославом.

— Пожалуйста…

«Дядечка, я скоро встану. Не говори никому, домой нельзя» — в ушах звучит давно забытая мелодия.

— Что она решила? — будничным тоном, почти автоматически, сухо выдаю.

— Сергей? — Женя таращится на меня и гладит щеки. — Она…

— Это Свят? — скалюсь и ехидничаю. — Сучонок…

— Сережа…

Какая разница? Свят — не-Свят! Моя Юла — в интересном положении с продолжением в виде родоразрешения. Я надеюсь!

— Давай танцевать? — чика сквозь слезы улыбается и силой укладывает одну мою руку себе на талию, а вторую пытается раскрыть, чтобы переплести наши пальцы. — Серый…

Ох, блядь! Это она зря!

Танцевать? Не уверен, что быстро восстановлю только что отформатированный сообщением свой жесткий диск. Тут бы не забыть вдох-выдох совершать!

— Жень…

— Я еле досидела. Не терпелось тебе рассказать.

Она поэтому и задержалась? Студенты, консультации, проверки — все дымовая завеса в пользу глупых и блатных. Чика знала! Она была осведомлена о делах Юлы. Значит, Женька в курсе того, что эта парочка творила, пока отец засранки вырабатывал с Дашкой танцевальный шаг.

— Ты рад? — раскачивает нас, опустив голову, рассматривает наши ноги.

— Что? — сильно сглатываю и скидываю наваждение.

— Я очень, муж!

— Жень…

— У Юльки будет ребенок, а мы с тобой станем бабушкой и дедушкой. Ты рад? — гладит мою щеку, пока я продвигаю нас по кромке зала.

— Я не знаю.

Краем глаза замечаю Горовых. Ярослав под грудью держит Дашку, прижатую спиной к нему и внимательно следящую за нами.

— Я очень, Серый!

Надо бы кому-то перестать произносить отмашку в виде имени!

— Женя, я рад за Юлю. Только, что с ней, — заикаясь, добавляю, — будет?

— Все будет хорошо. Господи, я очень счастлива. Она, конечно, сильно волнуется.

Не слушаю протокольный женский треп! Надменно хмыкаю и демонстративно закатываю глаза:

— Я выпорю засранку и с нетерпением внука буду ждать. Вот и все!

Я рад… Правда, сперва слегка опешил! Потом, естественно, расслабился, что это все-таки не Женька понесла. Я очень рад, рад безмерно, но мне до чертиков обидно за Дашку и Ярослава, искренне сейчас смеющихся и с поощрением кивающих нам.

Даша. Фантомные боли I

Таблетки от кашля, для горла, от головной боли, от гриппа и простуды, зеленка, йод, перекись водорода, детская присыпка, цинковая мазь, бинт, вата, мои гигиенические тампоны и бесконечный ряд коробок с тестами на беременность… Ни упаковки с презервативами, ни противозачаточных препаратов. Последнее принципиально не покупаем, хотя могли бы для разнообразия поиграться с контрацептивами. А вдруг! Чем черт не шутит! Бракованный презерватив порвется или я забуду принять женскую пилюлю и шустрый сперматозоид мужа наконец-таки встретится с моей спящей или ленивой яйцеклеткой. Чем не ролевая игра? Разнообразие в постели всегда приветствуется профессионалами. Сыграем с мужем в юных девственников, например, случайно залетевших с малышом при неправильном употреблении мини-пили.

— Даш, ты скоро? — спрашивает Ярослав через закрытую дверь в ванную комнату, в которой я отсиживаюсь стабильно по утрам уже который день подряд.

Смешно сказать — сижу на отхожем месте со спущенными штанами, нижним бельем и сведенными в коленях ногами, выставленными на носки. Судорога схватывает икроножные мышцы и заставляет мои пятки сильно трястись. Я исполняю чечетку верхом на унитазе, проветривая зад. Отчаянно хочу поставить стопы полностью на кафельный пол, но при каждой попытке зачем-то снова изгибаю пальцы и остаюсь все в том же неудобном положении — не только на толчке, но и вообще по жизни.

— Да, одну минуту, — быстро отматываю туалетную бумагу, тяжело вздыхая, складываю «отрез» в несколько слоев, привожу себя в порядок и, не глядя на кнопку сливного бачка, спускаю воду.

— У тебя все в порядке? — продолжает муж.

Как обычно — все без малейших перемен, разве что месячные стали сильно беспокоить. Очень скудные и «циклируют», как хотят. К тому же, физиологические сопутствующие проблемы досаждают — то живот потянет, то грудь, словно спелые арбузы, мачмалой нальет, то настроение исчезнет и накатит истерический психоз.