— Что ты делаешь? — рассматривая его из-под ресниц, осипшим голосом задаю вопрос. — Что не так?

— Ты очень красивая, Даша, — неуклюже перекатываясь, подстраиваясь под свой дефект, приподнимается надо мной и, как художник, внимательно и с наслаждением рассматривает свое произведение на холсте.

Ты тоже…

Когда мы только-только с ним познакомились, он ведь жутко будоражил мою фантазию, немного злил, бесил и чересчур пугал меня. Уж больно настойчиво засранец глазами изучал. Отчетливо помню, как в один прекрасный вечер, когда обиженная жена рыжего Артема решила преподнести мне свой драгоценный урок о семейных незыблемых ценностях, а Ярослав решил воспользоваться удачно подвернувшимся случаем и пригласить меня в кафе, я в жутких красках представляла, как он мог бы… Изнасиловать меня и задушить впоследствии на берегу реки! Бр-р-р-р! Видимо, тогда я душевно. но непредумышленно захворала. Вот всякая чушь в голову и шла. Сейчас я понимаю, что такой, как он… Не может!

— Даш? — Ярослав коленом осторожно раздвигает мои ноги.

— А?

— Ты в облаках витаешь, кумпарсита? — улыбается, игриво подмигивает и ложится сверху на меня.

— Я предвкушаю то, что ты намерен со мной сделать, Ярослав, — обнимаю его за плечи, щекочу кончиком своего носа его шею и осторожно прикусываю кожу, затем оглаживаю натянутые мышцы рук, ладонями касаюсь щек, а пальцами очерчиваю контур губ, еще сильнее выгибаюсь и мягко подаюсь на него своей промежностью. — Яросла-а-а-а-в… — вращаю бедрами, пытаясь насадиться на мужской член.

Но нет, похоже. Он не дает и отстраняется.

— Не спеши! — смеется и целует меня в губы.

— М-м-м-м, — мычу, не в состоянии вымолвить ни звука.

Очень тонкий ход — на обстоятельном моменте закрыть лежащей даме рот.

По-видимому, Ярослав со мной играет! Его движения то сильно ускоряются, то вдруг замедляются, то прекращаются совсем, а сам он, по-моему, находится везде. Вот он губами изучает мою шею, вот жаляще проходит грудь, вот трогает своим безумным потемневшим от страсти взглядом и рукой мое бедро, вот проводит членом по воспаленным от ожидания и ласк половым губам, вот осторожно погружается в меня. Потом вдруг останавливается, поднимает голову, заглядывает в глаза и не разрывая зрительную связь проталкивается внутрь и сразу замирает.

— А-а-а-ах! — зажмуриваюсь и расслабляюсь, стараюсь побыстрее его принять.

Большой! Чересчур большой! И очень твердый!

— Даш… — он гладит по моей щеке рукой.

— Да-а-а…

Затем его толчок и полное проникновение в меня… Щадящий мое тело мужской откат, и страстный шепоток:

— Вот так!

Легкий, почти воздушный, поцелуй в губы, затем укус, мой глупый смех и страстью инициированный стон!

Еще один мужской толчок! На всю длину и с полным погружением. Потом назад и маленькая остановка…

Я вижу его лицо, раскачивающееся надо мной… Его красивые глаза… Его доброжелательную улыбку… Я чувствую глубокий поцелуй… И фоном слушаю мое нытье!

— Еще! Прошу-у-у-у еще-е-е-е…

Ярослав плавно ускоряется, при этом открытым ртом дышит в мою шею. Проникает сильно, полностью, до изнеможения, но в то же время очень осторожно. Он любит, и абсолютно не дерет. Не самоутверждается! Следит за мной, доставляет удовольствие и ждет… Ждет… Ждет… Ждет… Моего финала!

Его движения становятся чересчур ритмичными и даже агрессивными. Я слышу, как он порыкивает, изображая неудовлетворенного зверя. Рычит, конечно, но совершенно не пугает. Мне не страшно, тут скорее наоборот. С ним так хорошо, что обо всем забываю. Как это вообще возможно? Мы с ним знакомы всего лишь десять дней. «По-взрослому», конечно! А такое впечатление, что давным-давно изучили друг друга…

Боже, боже, боже! Как низ живота нестерпимо тянет, жутко скручивает внутренности и чересчур зудит. Мне бы ноги вместе свести, но двигающееся в удобном для меня темпе тело Ярослава этого сделать не позволяет.

Еще пара сильных и четких мужских толчков и он с легкостью подводит меня к эмоциональному обрыву и персональной нирване… И недолго думая, весьма самоуверенно толкает! А я опять лечу, расправив гордо крылья, внимательно рассматривая нас.

— Даш…

Чувствую, что он как будто близок к своему финалу. Намерен выйти? Ну уж нет! Мне ведь все равно, а ему награда…

— Не уходи! — шепчу, скрещивая ноги на его пояснице. — В меня… Пожалуйста. Я на таблетках, Ярослав… Ничего не будет. Безопасно.

И не соврала!

Зараза!

Подстегиваю парня и тут же направляю!

Смазлив? Смазлив! И очень благороден! Ах, как красиво он кончает! Все мышцы напряжены и демонстрируют своей точеный рельеф, а их хозяин весьма сосредоточен на процессе. Он тихо стонет и хрипит! Я чувствую его выстреливающее теплое семя у себя внутри.

Ярослав расслабляется и, не выходя, аккуратно опускается на меня.

— Рыбка? — тихо произносит.

— М-м-м? — лежу с закрытыми глазами и блаженной улыбкой на своих губах.

— Ты как? — проводит израненной рукой по моей груди. — Устала? Сильно?

Неспешно поворачиваюсь к нему и говорю:

— Хорошо. Даже очень. Спасибо. А ты…

— Даш, я ведь не вышел. Но…

— Все нормально. Все хорошо, — лаская, трогаю руками его скулы.

Ничего не будет! Мне такое не дано!

— Даш…

— А?

Сейчас потребует, чтобы я громко вслух произнесла о том, что у нас все было?

— Что, Ярослав? — пытаюсь зафиксировать свой взгляд на нем.

— Выходи за меня замуж! — спокойно и уверенно произносит.

Что-что? Как кукла хлопаю глазами! Не поняла мне заданный вопрос. Возможно повторить?

— Тебя еще не отпустило? — смеюсь и сильно выгибаю спину, тараню своей вспотевшей грудью его грудь. — Так! Давай-ка…

— Выходи за меня замуж, кумпарсита! — еще раз то же произносит.

То есть? Он обалдел или серьезно?

— Ярослав! — голосом пытаюсь донести ему, что это абсолютно не смешно. Скорее мерзко, подло…

Какого, твою мать, черта? Это персональный посткоитальный синдром?

— Хочу, чтобы ты стала моей женой, Даша, — прикрыв глаза шепчет в щеку.

— У меня большое прошлое, Горовой! И огромное количество запахов! — руками упираюсь в его плечи. — Встань с меня, товарищ! Будь так любезен…

— Нет! Даша!

— Ярослав! — рычу в ответ.

— Дарья Алексеевна Смирнова…

Господи! Выкручиваюсь и зажимаю двумя руками его рот. Он обалдел? Словил приход? Что он чушь несет…

— Выходи за меня замуж, Дари-Дори! Будь моей женой!

Нет!

Нет!

Нет!

Два года спустя

Даша

Шесть часов утра… Правда? Уже пора? А если еще немножко, хотя бы пять минут? Еще чуть-чуть? Вдогонку? Как же не хочу вставать! Я сова и в этом, видимо, все дело. Похныкиваю, как маленький ребенок, которого слишком рано разбудили, чтобы в надоевшую школу не спеша собрать. Как быстро ночь прошла — вот только-только свои глаза прикрыла и сладко задремала, как тут уже заря, теплое летнее утро, и выставленный с вечера неудобный хронометраж. Труба зовет и профессиональные обязательства уже не спят.

Щебечущие лесные птицы электронного будильника, стоящего на прикроватной тумбочке с моей стороны кровати, пищат о том, что нужно подниматься. Господи, как же неохота! Тянусь к часам, чтобы отключить пренеприятнейший сигнал. Мужская сильная рука с тонким золотым кольцом на безымянном пальце впивается в мой живот и вжимает меня в себя.

— Доброе утро! — через плечо, вполоборота, обращаюсь к рядом спящему со мной мужчине и дую с нежностью в его лицо.

— У-у-у-у, привет, не надо, — он зажмуривается и утыкается носом в мою шею, попутно оставляя пару-тройку шустрых поцелуев, затем лениво разжимает руку и отпускает меня. — Даш, я еще немного полежу, — зевает и переворачивается на спину.

Я, естественно, не возражаю. Впрочем, как всегда!

У моего мужа персональный распорядок дня. Ярослав, как и я, не любит рано вставать. Мы с ним ленивые совы в плане очень раннего подъема.