– Что же на тебя нашло? – блокируя и парируя, произнёс я.

– Я… я не могу позволить вам стать тем Реваном, – теперь уже окончательно выдохлась она, упав на колено. – Лучше убейте меня здесь и сейчас, – улыбнулась она, когда я приставил к её шее остриё меча.

Люди на трибунах затихли в ожидании кульминации нашей битвы. Принцесса Ардохелла преклонила колено пред принцем империи. Роза, чьи пламенно-рыжие волосы спутались, смотрела на меня полными грусти глазами. По щекам её стекали кровавые слёзы. И казалось, я слышал биение её сердца, испытывающего от нехватки маны невероятное напряжение. Она закрыла глаза лишь тогда, когда я приготовился нанести удар.

– Я боюсь вас любить, – прошептала она.

Однако я не стал добивать её. Не стал в очередной раз убивать. Было ли дело в жалости к эльфу-целителю, который бы в очередной раз проклял меня, либо же всё во внезапно возникшей горечи во рту – не знаю. Знаю лишь, что мне не хотелось наносить удар.

– Ну, точно, дело в чае, – сам себя успокоил я, покидая арену.

Принцесса что-то хотела сказать на прощание, да только я уже не слышал, не мог услышать её, ведь истощённый от нехватки маны в крови организм девушки сдал – Розалия отключилась, рухнув на горячий песок.

***

– Признавайся, что подсыпал? – скрестив руки на груди, возвышался я над Феназепамом, который глядел на меня большими и полными непонимания глазами.

– Ничего запрещённого, уверяю тебя, – произнёс он так, будто готовясь получить по лицу.

– О, вот вы где! – в обитель Фера явился покрытый кровью Ричард.

– Только не говори, что убил! – подскочил длинноухий (когда-то), уронив на пол кружку с дварфийской бормотухой.

– А, да не! – смахнув клок шерсти с плеча, усмехнулся Ричард. – Живой, целители латают.

– Фух, – закурил Феназепам, упав на стул.

– А чего нервный такой? – нахмурился Ричард.

– Чая вчера перепил, – произнёс я.

Наш обрезок тяжело вздохнул:

– Дело у меня одно появилось… вы двое, учтите, вечером на арене меня не будет, а потому только попробуйте друг друга замочить! Я же не успею вас оживить!

– Ого, с чего это ты так забеспокоился? – усмехнулся Ричард, усевшись на какую-то табуретку.

– Ну, может потому что вы, придурки, мои друзья, нет? – выпучил Фер глаза, взмахнув руками. – К тому же я вас знаю, один другого хлеще!

Мы с Ричардом переглянулись:

– Ну, это, – вдруг произнесли мы, одновременно почесав затылки, – мы будем аккуратны, ведь так?

– Могилы для вас я уже присмотрел, – замахав изрезанным пальцем, начал эльф, – одному в канаве, второму в сточной трубе…

– Да поняли мы, поняли…

– Что за дело-то? – опёршись о холодную стену, произнёс я.

– Да ничего серьёзного, – отмахнулся Фер, – пока что, как минимум…

Ну что сказать, заинтриговал, зараза такая. Я его ещё пораспрашивал, но ничего дельного больше не услышал. В то же время, когда мы с Ричардом покинули подвал Фера, вопросы у меня уже возникли к непосредственно «слегка за тридцать». Тот же с удовольствием рассказал мне о битве с Ланем.

Понравилось моему коллеге из сферы образования людей и не только бить длинными колюще-режущими предметами, посему в битве с кошко-парнем Ланем он решил воспользоваться алебардой. Сказал, мол, что хотел устроить красивое шоу, да Лань как-то уж серьёзно отнёсся к поединку, удивительно, нет? Вот и оказалось так, что вооружённый серебряным клинком Лань был не только чертовски быстрым, но ещё и физически сильным, отчего алебарда Ричарда, купленная на выданные Моникой взаймы златые, сломалась. Ричарда в моменте это взбесило, и он совсем позабыв о первоначальной идее провести бой красиво и технично, превратил дружескую дуэль в бойню. Вооружившись древком и наконечником алебарды, он раскромсал сначала руки Ланя, а после, прогнав кошака по всей арене, вбил бедолагу в стену, рубя и калеча тем, что было в руках, а после и тем, что под ними. Честно, я был чертовски удивлён, как Лань пережил это. Удивлён был и Ричард, который отойдя от бешенства, вдруг начал извиняться перед ошалевшим от жизни кошко-парнем.

– Матиас тебя убьёт, – смеялся я над раскрасневшимся Ричардом, когда мы сидели на скамейках где-то в парке академии.

Людей было просто не счесть. И почему я не обратил на это внимание раньше: территория академии буквально превратилась в какую-то фестивальную зону. Благо в царившей турнирной суете на нас никто не обратил внимания.

– Усиление скрытности, – улыбнулся Ричард, всё это время касающийся своим коленом моего, – спасёт не только от случайных взглядов, но и от седовласого балды.

– Да вот смотрю я на тебя и кажется мне, что Матиас тебе не соперник, – пристально глядя на мужчину, протянул я.

– Может быть, может быть…

Разошлись мы случайно. На горизонте мелькнул силуэт Моники с чем-то похожим на шарф в руках, отчего Рич, как верная собачка, поспешил к хозяйке. Я же только тихо смеялся, стараясь не привлечь к себе внимания. Так же не привлекая внимания, я направился в учительскую общагу. До битвы с Ричардом ещё оставалась куча времени, а так как других дел не предвиделось, лучшим решением стало просто напросто лечь спать.

Где я и где тихий послеполуденный сон, объяснять, думаю, не стоит. В моей обители, где должна была куковать одна лишь Вивьен, меня встретил задумчиво смотрящий в окно дядя.

– Какие люди, – ухмыльнулся я, сев в кресло.

Вивьен читала книжку и будто бы не замечала присутствия Фрэнсиса, который, видимо, и не особо стремился привлечь к себе внимание.

– Завтра в Ардохелл прибудет её императорское величество, – начал дядя, повернувшись ко мне. – Будь добр, встреть её победой.

– Будто у меня есть шансы проиграть, – присвистнул я, закинув ногу на ногу.

– Ричард Блэкстоун один из сильнейший людей Ардохелла, – дядя был серьёзен. – Пора бы тебе начать осознавать, с кем ты работаешь. Линнегрейм, Блэкстоун, Феранаил – все они сильнейшие. Или ты думал, что группу, в которой числится дочь самого короля, будут обучать заурядные маги?

– Он настолько силён? – приподняв бровь, глядел я на севшего напротив меня дядю.

– Ты уже бился с ним?

– Нет.

– Вот и не недооценивай. Ты не знаешь, на что он способен.

– Мы похожи, а этого мне более чем достаточно.

– Госпожа Найтмар, усильте его как можно лучше, приложите все силы, чтобы этот глупец не погиб.

– Хо-ро-шо, – не отрываясь от чтения, произнесла суккуб.

Дядя вздохнул:

– Завтра важный для всех нас день, – продолжал дядя. – Будет объявлено о вашем с принцессой союзе.

– Помню-помню… кстати, не вы ли с Эдвином поставили нас сражаться?

– М? О чём это ты? – якобы удивился Фрэнсис. – В любом случае сегодня ты показал, что способен сдержать не только мощь её высочества, но и всего Ардохелла. Да не только сдержать, но и усмирить, почти не применив грубой силы.

Ого, как удачно сложилось.

– После тебя ожидает бой с Рэймондом и Эдвином.

– Говоришь так, будто я одолею Рэя.

– Обязан. Как и обязан победить короля.

– Надеюсь, в поддавки со мной играть не будут?

– Оскорбляешь, – как-то жутко улыбнулся дядя.

– У меня тут вопрос, все эти планы, конечно, хороши, но что с эльфами? Палок в колёса не понаставляют? В последнее время они как-то затихли.

– Работаем тебе же на благо.

– Ясно.

– Больше вопросов нет?

– Нет, я бы хотел поспать, пока есть время.

Выпроводив дядю, я рухнул на кровать. Приход его как всегда вымотал меня…

***

«Один из сильнейших» как-то не вяжется у меня с тем Ричардом, которого я знаю. Человек всегда находящийся под действием усиления – вот он. Человек, который умирает каждый раз, когда запас маны исчерпывается – вот он, Ричард Блэкстоун. Он силён, не спорю, но назвать сильнейшим я его не могу. Однако я ведь никогда не видел его в реальном бою. Никогда я не сражался с ним лично, бок о бок или же друг против друга, неважно.