– Вивьен, – я посмотрел в заплаканные глаза девушки, в очередной раз, чувствуя странную горечь во рту. – Всё хорошо, я рядом, тебя никто не обидит…

– Правда?..

– Правда.

– Честно-честно?..

– Честно-честно.

– Спасибо, – и прижалась ко мне, всё так же тяжело дыша.

Реван-Реван, что же ты наделал в прошлом? С последствиями, каких ещё поступков мне придётся столкнуться?..

– Почему ты стал злодеем, Реван? Ведь ты герой, такой же, как Рэймонд. Почему на твоих руках кровь? Ведь ты поклялся защищать. Реван, любил ли ты когда-нибудь? Ведь ты человек, такой же, как и остальные. Чувствуешь ли ты хоть что-то в груди? Ведь ты – Алый принц, не знающий пощады.

– Нет, я не Реван! Я… я…

– Каждый человек пишет свою историю Реван. И далеко не каждый чувствует себя в ней главным героем. Помни об этом…

***

Чёрт, второй день в городе, и вторую ночь провожу на полу, как какой-то бедняк. Спина так и просит эвтаназии, прямо, как и шея…

– Дожили, – вздохнул я, обнаружив на своих коленях мирно спящую Вивьен.

Девушка лежала, тихо посапывая, изредка что-то изображая тонкими пальчиками. Я погладил её по голове, провёл руками по шелковистым волосам с фиолетовым отливом, столь ярком в лучах утреннего солнца. Наши вещи, принесённые сюда Годриком (как бы ни старался этот демон, а пару кровавых следов на багаже оставил) ещё вчера, так и не были разобраны. Удручённо вздохнул. Хоть до занятия и оставалось четыре часа, я решил поторопиться. Взяв девушку на руки, унёс её в спальню, уложив на мягкую и свежую постель. Сам же воспользовавшись моментом, направился в душ.

– Да уж, – снова вздохнул, рассматривая потемневшую впадину на месте глаза. – Зато обошлось без серьёзных потерь…

Остальные раны давно затянулись, оставив после себя лишь еле заметные следы на месте старых. И ведь точно, старые раны… их ведь нанёс тот самый первый противник, генерал армии Тьмы…

– Мой меч, и как мог я забыть, – ударил себя по голове, стоя под струёй прохладной воды.

Мой меч – мой первый трофей. Этим мечом сражался генерал армии Тьмы. Этим мечом из чёрной стали были нанесены эти раны, зажившие страшными шрамами. Забавно, что в истории никто не видел оголённого тела Ревана. Никто, кроме меня… а теперь и Вивьен…

– Реван? – на выходе из душа меня встретила пара удивлённых фиолетовых глазок.

– Утречка, – с улыбкой поприветствовал я Вивьен. – Выспалась?

– Прости за вчерашнее, – раскраснелась она. – Можно я сегодня займусь порядком?..

– Хорошо, – обошёл ещё раз покои. – Значит внизу…

– М? – суккуб сползла с постели и почапала в мою сторону, потирая глазки.

– Ты ведь хотела печенье?

– Угу, – кивнула она.

– Сейчас принесу, – накидывая рубашку и запрыгивая в сапоги, произнёс я.

Оделся и выскочил в коридор. Пусто и тихо. Спустился по скрипящей лестнице вниз, прошагал в столовую, остановился, чуть не врезавшись в Ричарда.

– О, утро доброе, – засмеялся мужчина, синяки, под глазами которого в этот раз выглядели лучше.

– Утречка, – ответил я. – Печенье осталось?

– М? – потёр глаза мужчина. – А… да.

Поблагодарил, пройдя в общую кухню.

– А чего вчера не спустились? – зевая, мужчина прошёл за мной.

– Утомились после боя с мышью.

– Понятно, – кости Ричарда хрустели как снег под ногами. – Кофе?

– Благодарю, – принял я чашку.

– А вот и печенье, – он протянул тарелочку с забавными печеньками в форме человечков. – Моника специально для вас припрятала.

– Кстати, а где все? – уже собираясь уходить, спросил я.

– Учителя? – переспросил Ричард. – Кто где, но большая часть в отпуск свинтила, в основном это всякие магические инженеры, кузнецы, чаровальщики и прочие шарлатаны. Солдатня, вроде нас, либо в академии, либо в казарме лето проводит…

– Но ведь ещё только май?

– А, да? – Ричард забавно вытаращил глаза. – Вот пи… кхм, в следующем году тоже отпуск возьму. Или лучше отгул на время фестиваля…

– Фестиваля?

Ричард посмотрел на меня так, будто увидел фиолетового крокодила: и так что-то неестественное в местном окружении, так ещё и неестественно неестественное.

– Господин Реван, на последней неделе мая проходит фестиваль алых огней, главное любовное мероприятие года, как такое забыть можно? Может, вам тоже пора отдохнуть?

– Видимо, – вздохнул я, уже идя по лестнице.

Так, ручного суккуба покормил, можно и за готовку основного завтрака приступать. Пока рогатая разбирала вещи, я вновь спустился на кухню, в очередной раз застав там Ричарда, спящего без задних лап на стуле. Казалось даже, будто он умер.

– Ричард? – потормошил я его.

Ответа не последовало.

– А вы молнией попробуйте, – сзади раздался женский голос, а после яркая вспышка света ослепила меня.

– Ох, ёпть! – когда я прозрел, Ричард уже стоял на ногах с взъёрошенными, будто одуванчик, волосами. – Моника, я тебе голову откручу! – начал бухтеть он.

– Ой, себе хотя бы не ври, – женщина с ярко-синими волосами прошла к двери погреба. – Господин Реван, доброе утро!

– Доброе, – кивнул я, когда гром-баба скрылась в погребе.

Дамочка где-то слегка за тридцать в хорошей форме, судя по стилю, очень любит платья, подчёркивающие формы – вот она, Моника Линнегрейм.

– И так каждый раз? – глянул на Ричарда, тщетно собирающего наэлектризованные волосы в хвост.

– Ага, – ответил он, заметно взбодрившись, – уже предлагал ей подработку персональным будильником.

– Мальчики, быстро расселись по стульям, – о, гром-баба вернулась с продуктами.

– Ого, что на этот раз? – чуть ли не облизываясь, спросил Ричард.

– А вот, секрет, – завязывая фартук, ухмыльнулась Моника. – Ваше высочество, тоже присаживайтесь либо зовите суккуба, нечего на пустой желудок к этим троглодитам идти.

– А, кстати, – Ричард обратился ко мне, – сегодня же первое занятие. Как будете проводить?

– Хм, – я задумался. – Вообще, для начала бы хотелось узнать способности учеников. Думаю, в этом пригодитесь вы, Ричард, и вы, госпожа Линнегрейм.

– Ой, как официально, – наигранно засмущалась женщина, колдуя что-то у плиты. – Можно просто Моника…

– Не верь ей, – шепнул Ричард, – иначе начнёт так же молниями шарахать.

– Понял, – шёпотом ответил я. – Итак, как я уже сказал, мне необходимо лично увидеть способности студентов. Так как все они рыцари-маги, то для оценки я проведу три испытания: на технику боя, общий показатель ударной силы, а так же живучесть каждого из них.

– Будто к войне готовишь, – улыбнулся Ричард, закурив папиросу.

– Утречка! – на кухню вползла опухшая рожа Феназепама. – О, все в сборе?

Эльф выглядел слегка потрёпанным. Такое чувство, будто бы он полночи по кустам ползал, либо же дрых где-то в канаве. Но в то же время одежда его, как и тело, выглядела чистой.

– Ты как раз вовремя, – я улыбнулся. – Сегодня придётся вновь сшивать студентов.

– Чего? Опять работа? – взвыл обрезанный, уже готовясь свалить с кухни.

– Стоять, – властно произнесла Моника, от чего по телу эльфа будто прошёл ток – мигом выпрямился, замерев на месте.

– Т-так точно! – пискнул Феназепам, с дрожью обернувшись на женщину.

– А теперь быстро за стол, – махнула Моника ножом так, будто собиралась метнуть его, то ли в стол, то ли в эльфа.

Итак, теперь мы втроём сидели, ожидая завтрак. Ричард любовался формами Моники, эльф напряжённо царапал покрытые шрамами руки, а я скучающе вздыхал. Моника тем временем ловко орудовала сковородками, периодически выпуская пламя из рук и что-то напевая себе под нос. Как только ароматом еды пропиталась вся кухня, снизу раздались осторожные шажки. Не прошло и минуты, как в проходе мелькнула пара милых рожек, а за ними и пара любопытных фиолетовых глазок. Вивьен осторожно вошла в кухню, то и дело, поправляя непривычную форму горничной. Было видно, как этой обольстительнице неудобно передвигаться в платье с низким подолом.