– Ну и темень, – заворчал Ригард.

– Используй усиление, – ответил Эрик.

– Эй, тебе лицо начистить?

– Мальчики! – грозно прикрикнула Валерика.

В шумихе спора я не услышал свиста стрелы, влетевшей мне в спину.

– Опа! – засмеялся я.

Сзади раздались быстрые шаги. Трое… нет, четверо!

– Защита, – остановил я Ригарда, уже порывавшегося броситься навстречу противнику.

Как и думал, четыре эльфа, однако среди них не было стрелков.

– Валерика, – разрубив ушастого, крикнул я, – сможешь выследить остальных?

– Мигом!

Если Эрик и Ригард больше походят на меня, делая упор на силу, то Валерика напротив лучше в ловкости. Её стиль боя схож с тем, которым пользуются охотники на чудовищ: изучение местности и противника для последующей полной доминации над ним. Валерика девушка, слаба физически, но не морально. Своими лёгкими, но частыми и быстрыми атаками она деморализует противника, ослабляет его и лишь, потом наносит последний удар. Она как паук, который чувствует малейшее движение даже в самом отдалённом участке своей территории. А потому выследить затаившегося на строительных лесах лучника для неё не проблема.

– Да, как я и думал, – судя по ещё свежим лужицам крови, эльфы кого-то тащили по направлению к катакомбам.

Мы шли по следу. Были готовы к очередной атаке, вот только…

– Что за хрень? – Ригард недоумевающее почесал затылок.

Проход к катакомбам завален, а прямо возле валунов лежал истёкший кровью эльф в белоснежной мантии.

– Столько вопросов и так мало ответов, – вздохнул я, присев рядом с телом.

На вид самый обычный мёртвый эльф, да только вот зубы его мне не нравятся. И где остальные длинноухие? Ну не поверю я, что это всё.

– Проход, – Эрик подошёл к валунам. – Учитель, вы чувствуете эту энергию?..

– Эрик, о чём ты…

Не успел я договорить, как слой породы под нами обрушился. Земля исчезла из-под ног. Последнее, что я успел увидеть перед тем, как опуститься во тьму – падающий за мной Эрик…

***

– Ваше высочество, – дядя сидел напротив меня, – совсем скоро в Ардохелле пройдёт фестиваль алых огней.

– И? – расстегнув давящую на шею пуговицу рубашки, безучастно бросил я.

Ехали мы в карете на ковёр к его ардохеллскому величеству...

– Его величество хочет, чтобы вы пригласили её высочество провести финальный день этого фестиваля вместе.

– А жареных гвоздей он не желает попробовать? – съязвил я. – Тут, между прочим, эльфы очередную грязь затевают…

– Это просьба его величества. И к тому же, не вы ли хотели защищать принцессу?

– А, подловил, – устало вздохнул я, чувствуя странную горечь во рту.

То, что случилось сегодня в шахте, до сих пор беспокоит меня…

– Учитель, вы не обязаны спасать такого, как я, – хрипел Эрик.

– Как раз таки обязан, – таща на спине парня с переломленными ногами, ухмыльнулся я.

До чего же забавная ситуация – антагонист спасает протагониста. Интересно, а если мы оба сдохнем в этих подземельях, как повернётся сюжет истории? Не станет чудовища, не станет и человека, победившего его. Ардохелл сравняют с землёй, никто не выживет, а затем пламя смерти охватит и весь континент. Разве что теократия продержится какое-то время, став последним пристанищем для людей и сохранившим человечность расам.

– Ах-хах-хах! – смеялся я, на что Эрик вопросительно замычал. – Потерпи, герой, – сказал я.

Да уж, какая человечность у эльфов великого леса… ни чести, ни доблести, ни отваги… грёбаные варвары, только и могут, что по своим деревьям скакать, скот воровать, да ходить с просветлёнными рожами. Нет, конечно, есть Феназепам, да только он городской эльф, цивилизованный, если можно так сказать, а эти самые настоящие дикари. И так живут по несколько веков, и так не влезают в глобальные конфликты, но за бессмертием вдруг погнались. Низкие существа, гнусные…

– Посидишь? – спросил я у парня, завидев вдалеке группу упырей.

– Я… могу сражаться, – хмурясь от боли, Эрик попытался подняться, да вновь упал на холодный пыльный пол.

– Это последняя, – бросил ему склянку с целебным эликсиром. – И влей оставшуюся ману в кольцо. Эй, недоноски! – крикнул упырям, обнажив серебряный клинок.

Всего четверо, расправиться не составит труда. Темно только, да не беда, глаза уже привыкли. Ахах, глаза…

– Не вырос, – разочарованно вздохнул я, ощупывая впадину на месте правого глаза.

Да, упыри проблем не составили. К моменту, когда голова последнего упала на пол, на ноги поднялся Эрик, виновато почёсывающий затылок.

– Учитель, – начал он, – простите за нескромный вопрос, но почему вы возитесь с нами?

– Ты о чём? – отерев окровавленное лезвие о рукав рубашки, спросил я.

– Вы ведь наследный принц империи, герой войны, зачем вам преподавать за гроши, ещё и в другой стране? Зачем вам так рисковать ради чужих людей? Почему…

– Думаешь, раз я Алый принц, то лишён эмпатии? – иногда действительно так кажется...

– Нет-нет, просто… понимаете, в последнее время меня беспокоят странные сны…

Сны? Странные? У главного героя? А, ведь точно…

– Я вижу Ардохелл в огне, а в нём… учитель? – удивлённо дернулся парень, когда я положил руку ему на плечо.

– Эрик, это вещие сны. Если мы не станем сильнее, то Ардохелл падёт. Думаю, теперь я ответил на твой вопрос?

– Не совсем…

Шли мы по всё тем же тёмным коридорам. Упырей не встречали.

– Всё ещё интересно, как я докатился до жизни такой?

– Угу, – кивнул парень.

– Король хочет женить меня на Розалии, – вздохнул я.

– Что? – даже во мраке подземелья я смог разглядеть удивление парня. – Так значит, вы и Роза…

– Нет, у меня нет чувств к ней. Зато таковые есть у тебя, я прав? – знаю я всё о тебе, Ленлосс.

Парень отвернулся, явно думая, как ответить.

– Он – бедный сирота, оказавшийся на улице, она – принцесса, – разведя руками, заговорил я. – Случайная встреча изменила всё. Тот кусок хлеба спас его, мальчишку, поклявшегося отблагодарить свою спасительницу. Он рос, работал не покладая рук. В тринадцать устроился в гильдию наёмников. Когда все ровесники были эвакуированы из осаждённой столицы, лишь он сквозь пламя и боль занимался тушением пожаров, помогал раненым. Он был ребёнком, так рано почувствовавшим вкус крови на своих губах. Я ведь прав, Эрик? И в то же время ты каждый день боялся, что когда наступит момент долгожданной встречи с принцессой, она не узнает тебя? И ведь так оно и случилось. Однако совсем недавно между вами что-то произошло. Что же это?

– Вы… откуда вы столько знаете?

– Эрик-Эрик, ты не ответил на мой вопрос.

– Мы вместе тренировались…

– Отлично, – обрадовался я.

– Вот только… раз вы ничего не чувствуете к Розалии…

– М? – обернулся я на парня. – Я не буду ничего для неё делать. Её счастье полностью в твоих руках. И знаешь, если Ардохелл всё же окажется в огне, то лишь благодаря тебе, её высочество будет возможно спасти.

– Но почему вы так говорите?

– Стой! – шикнул я, услышав за поворотом эхо нескольких голосов. – Эльфийский…

Ни черта не могу разобрать. Лишь обрывками мелькает имя Лазара, по которым я могу разве что предположить, что ушастые ищут не то останки вампира, не то его вещи. Чего они только добиваются?

Я осторожно заглянул за поворот:

– Ха, ещё один, – да тут лабиринт какой-то.

Зато у длинноухих есть факелы, тусклое свечение которых проглядывалось из-за угла. Осторожно пробираясь вдоль стены, мы с Эриком оказались у арки, ведущей в какой-то склеп с огромной статуей ангела в конце. Лицо статуи казалось знакомым… нет, всё это лишь причудливая игра теней.

– Что будем делать? – прошептал Эрик, сжав меч.

Пять эльфов в доспехах из живой древесины, а во главе их…

– Смотри-ка, это случаем не то тело? – мотнул я головой.

– Но как…

– Очередной вампир, – цыкнул я.