– Не ты скрываешься в огне, – рубанув по стене огня, засмеялся я в разы сильней.

Наконец, я понял. Пламя это часть него. Вот только Эдвин не дурак, вмиг сменил тактику, погасив огонь.

– Мало кто доживал, – ухмыльнулся Эдвин, вновь набросившись на меня.

И стоило нам сблизиться, как из рук его вырвались потоки всепоглощающего огня.

– Инферно, – шептал потусторонним голосом король.

Однако тактика эта была в чём-то похожа на ту, которую использовала против меня Роза. Отличие лишь в том, что король не боялся сокращать дистанцию. Мне же на сей раз пришлось вспомнить все акробатические приёмы, каждый раз готовясь повстречать лицом очередную стену огня.

– Сколько же маны, – шипел я, отскочив от стены, в которую с грохотом влетел куда более быстрый и точный огненный шар, оставивший в многострадальной стене кратер.

Да это чудовище и барьером не сдержать, такими темпами вообще арену снесёт!

А он ещё чертила умный, самое мощное использует лишь, когда я рядом, а на дистанции ловит огненными шарами, выпуская их как какие-то огненные стрелы. Вот только в такие моменты я жалею, что имею скудный запас маны…

Но если так подумать, то рано или поздно он ведь израсходует свои запасы, до чего мне только необходимо дожить, не напоровшись на очередной огненный шар. В теории звучит просто, да…

– Ух ты ж, – колесом пролетел я, уклонившись от града из огненных шаров, взрыв которых окатил меня остекленевшими шматами бывшего песка.

…лишь бы успеть до окончания действия запретного заклинания, смерть от которого тоже не за горами…

– Ну, надо же, – вдруг Эдвин перешёл в ближний бой, что немало меня удивило.

– Мана кончилась? – зубоскалил я, блокируя мощные удары и надеясь на силу собственного хвата.

– Вспышка, – ухмыльнулся король, ослепив меня.

Я машинально попытался прикрыть глаза рукой, почувствовать которую у меня не вышло. Не прошло и секунды, как следом что-то острое и жгучее отсекло мне вторую руку, а после чем-то тяжёлым король врезал мне по голове. Зрение вернулось лишь тогда, когда я оказался поваленным на песок.

– Я запомню этот бой, – с довольной ухмылкой, король приставил к моей шее остриё потухшего меча. – Даже не взмолишься о пощаде?

– А какой смысл, если Фер воскресит? – чувствуя, как прижженные пламенным клинком обрубки стали жечь с новой силой, оскалился я.

– А если же нет? – на удивление король был серьёзен.

– Тогда второй принц империи будет убит его ардохеллским величеством.

Странно, почему мои отрубленные руки начали тлеть?..

– Реван, чем ты готов пожертвовать во имя Спасения? – вопрос Эдвина странной горечью отозвался во мне.

– Собой, – схватил я отросшей рукой клинок короля.

– Не думал, что ты настолько крепок, – засмеялся Эдвин, разорвав между нами дистанцию.

Оказавшись возле моего меча, он одним лёгким движением ноги подкинул его, после чего протянул мне:

– Я удостаиваю тебя чести решить всё одним ударом, – теперь в глазах короля, в этом пламени, плясал огонёк веселья. – Давненько я не сражался с достойным противником! Твоя регенерация просто поразительна! – уже на публику объявлял он.

Приняв меч и встав в боевую стойку, подобно Эдвину, я приготовился к бою. Руки отросли, боли я не чувствовал, лишь следы ожогов от пламенного клинка короля замкнутыми кольцами свидетельствовали о недавней потере конечностей. Быть может такова сила вампирской крови, усилившей регенерацию…

Эдвин, чей меч по длине стал походить на двуручник, принял атакующую стойку: он стоял левым плечом ко мне, меч держал двумя руками, опустив клинком ближе к земле. Я же встал зеркально ему: так проще защититься и контратаковать.

Молчаливым кивком мы огласили финал нашего боя. Отказавшись от магии по разным причинам, мы рванули навстречу друг к другу. Как и думал, он атаковал снизу вверх ударом такой мощи, что казалось, можно было поставить крест не только на клинке из чёрной стали. Звон металла от металл звоном пронёсся по арене, а после я отвёл наши мечи вверх одним лёгким и быстрым движением. Отбивая клинок, я шагнул навстречу Эдвину, стукнув того в область виска гардой меча, а после, перехватив меч, как косу, полоснул короля по шее. Казалось, я не пробил его, однако повернувшись к Эдвину, хлынувшая из порезанной шеи кровь бурным потоком окатила меня, попав в рот и залив лицо с одеждой.

– Жгучая, – отирая губы, прошептал я.

Эдвин тем временем широко, но криво улыбнулся, схватившись за кровоточащую шею. Пошатнувшись и преклонив колено, он уже собирался рухнуть на песок, но я подхватил его:

– Так значит, ты готов отдать всего себя? – хрипел он.

Я кивнул, на что король сжал оголённой рукой лезвие клинка:

– Пей, – приставив порезанную руку к моим губам, хрипел Эдвин. – Пей, ради спасения Розалии…

– Ваше…

– Реван, – теперь схватив меня за ворот, говорил он, – во что бы то ни стало, защити её…

А после король Эдвин Рихтер закатил глаза. Его дыхание, как и сердцебиение, прекратилось.

***

– Фер! Фер! – я бежал по коридорам опустевшей академии. – Чёрт… Феранаил!!! – как можно громче прокричал я.

Блядство, где этого обрубка носит?! На арене его нет, в палатке тоже! Где он, чёрт побери?!

Влетев в подвал и проскользнув на измазанных в крови и песке сапогах, шлёпнулся я на пол, про себя удивляясь собственной феноменальной живучести и такой же феноменальной неуклюжести. Фатальных последствий запретного заклинания удалось избежать благодаря крови Эдвина, однако некоторые трудности, по типу затуманенного разума и дезориентации в пространстве я ощущал в полной мере. Вместе с тем, поднявшись, отряхнувшись и проматерившись, я продолжил нестись, выкрикивая имя вечнопьяного, суетливого и местами девиантного эльфа с обрезанными ушами по прозвищу, моего авторства, Феназепам.

– Твою-то мать, – тяжело дышал я, схватившись за рукоять двери в лабораторию. Прислонившись к двери окровавленным лбом, кровь с которого не смыло даже дождём, я не сразу заметил, как мох, прорастающий да двери, приобрёл новый цвет – багряный. – Фер, чёрт тебя дери, открывай!

Чуть не вырвав дверь, я в буквальном смысле ворвался в лабораторию, в которой всё, абсолютно всё было разгромлено и залито кровью.

– Что за, – остановился я.

Меня будто молнией ударило. Стены обители Феранаила были измазаны кровью, а он сам лежал возле разбитого стола, на котором ещё утром стояли кипы бумаг:

– Эльфорез, – хрипло хихикал Фер, белоснежная мантия которого была полна кровавых пятен.

– Ч-что произошло, – руки мои, как и голос, задрожали.

– Реван, подай Vali’lan… кхм… кхм, – мой друг закашливался кровью. – Тот… инструмент… прошу…

– Фер, даже не думай, – прокусив вены на руке, я подскочил к другу.

– Уже поздно, – схватив меня за кровоточащую руку, прошептал он, – я не хочу обрекать себя на проклятие, – улыбаясь, Фер отдал остатки своей маны на заживление моего незначительного пореза. – Прости, Реван… я… просчитался…

– Эй-эй, какое умирать! – затормошил я эльфа. – Нет! Не смей! Ты ещё нужен! Фер! Феранаил! Фер?..

– La da di… mi lan daida, – уже в бреду шептал мой друг.

Теперь остановилось и его сердце…

– Нет, – что-то сковало мою грудь. – Нет-нет… какого чёрта! – не заметив, как выпустил когти, я в гневе прорезал каменные стены лаборатории. – Фер! Фер! Очнись! Не умирай! Пожалуйста! Очнись! – я бил его по щекам, тряс охладевшее тело.

Кровавые пятна на его мантии разрослись…

Сзади раздался топот шагов. Кто-то приближался. Быть может, кто-то ещё успеет помочь?..

– Реван Эсэлаер, – в лаборатории показался Годрик в сопровождении рыцарей, облачённых в магические доспехи.

– Годрик! Годрик! Скорее, помоги!

– Реван Эслаер, – холодно повторил он, – вы арестованы.

Я снедаемый хладом и мором сычую в темнице сырой. Жажда не даёт мне уснуть. Уже сутки покоюсь за решёткой: