– Вивьен? – сбросив плащ, прошёл я в комнату.

– Реван? – суккуб увлечённо читала какую-то маленькую кожаную книжечку, при близком рассмотрении которой стало понятно, что это дневник.

– И как, интересно? – я лёг на диван.

На пол что-то упало, а Вивьен резко подскочила:

– Угольное перо? – одним и единственным глазком глянул я на упавшую палочку.

– Делала поправки в рецепте, – быстро ответила Вивьен, захлопнув дневник.

– Понятно, – выдохнул я.

Повезло, что мой дневник всегда со мной. Правда, пора бы новый купить, описания последних дней, оставшиеся страницы сожрали.

– Завтра фестиваль, – суккуб подсела ко мне. – Во дворце слышала, что ты будешь весь день с её высочеством.

– К сожалению.

– Ты ведь знаешь, что и она против всего этого?

– Ох, будто это было так неочевидно, – усмехнулся я. – Вспомни мои тренировки! А репутация? Да только идиот свяжется со мной… ой…

А ведь меня и монстром-то не считают. Да, дела…

– Реван, – суккуб коснулась холодными ладонями моего лица, – ты просто устал.

– Выражайся яснее.

– Хорошо, – и поцеловала меня.

– Эй, – чувствуя горечь уже где-то в груди, прошептал я, – Вивьен…

– Время спать, господин, – улыбнулась суккуб.

***

– Ваше высочество, – Фрэнсис вошёл именно в тот момент, когда на меня натягивали парадные сапоги, – прошу представить вашего оруженосца – Валерика из рода Сангард, – после этих слов в комнату вошла и Валерика, уже облачённая в парадный имперский костюм.

– Для меня честь служить вам, – встала она на колено.

– Но у меня уже есть оруженосец, – я похлопал по пепельной голове Эрика, только что идеально зашнуровавшего мои сапоги.

– Таков приказ её императорского величества, – дядя смотрел строго, то на меня, то ещё более строго на Эрика. – Впрочем, вам и двух оруженосцев было бы недостаточно, – вдруг улыбнулся Фрэнсис, а взгляд его сделался мягче.

– Говоришь так, будто бы смог в одиночку завязать все эти шнурки, ремни и прочую дребедень… и вообще, почему этот костюм? Не лучше бы было, выйди я…

– Эльфорез! – дверь распахнул Феназепам, держа в руках склянку с духами. – Ой…

– Не обращай внимания, – бросил я, протянув руку.

Мда, все эти сборы начались ещё на рассвете, а закончатся, судя по всему, лишь к полудню. На самом деле почти так оно и вышло – в дюжину рук мы надевали это чудо имперской моды. Эрик, Валерика, я, Вивьен, Феназепам и даже Фрэнсис, который и сам стал уже вслух, проклинать сей наряд, пытались успеть вовремя. Ладно, покончили с костюмом, но не успели выдохнуть, как пришлось вновь взяться за волосы, вся долгая укладка которых пошла насмарку.

– Ваше, – остолбенел вошедший в покои Годрик, – высочество…

– Помогай, раз припёрся, – я и раньше не стеснялся в выражениях, но сейчас…

Покончили, но не с собой, что было бы, конечно, предпочтительнее. В карету влезли я и два моих оруженосца, которые, казалось, вообще не понимали, что происходит:

– Валерика, – сверлил я взглядом недавнюю подопечную.

– Учи… ой, ваше высочество, – покраснела она, – для меня…

– Я понял. Готова к покушениям?

– Покушениям? – подскочил Эрик.

– А ты думал, – ухмыльнулся я так, что ухмылка застыла на лице. Доухмылялся, выходит. – Сам посуди, мне предстоит прогуляться с принцессой по оживлённым улицам города, не имея при себе никакого оружия...

– А…

– Ты про этот мусор? – обнажил я парадный клинок. – Вилка и то опаснее будет.

Если ничего вдруг не изменилось, то, как и в оригинале, меня попытаются хлопнуть эльфы во время пешей прогулки с Розой. Так до конца и не стало известно, хотели всё-таки убить меня или же целились в Розу, но ясно одно – мне придётся как-то подставиться в этом обтягивающем душном наряде.

– Впрочем, – улыбнулся я, – мне не впервой умирать…

Сегодня в полдень случится покушение на нас с принцессой. Ровно через час, но на какой из множества улиц Ардохелла – я не знаю. Знаю лишь, что этот душный костюм убьёт меня быстрее.

– Скоро лето, ваше высочество, – мечтательно говорила принцесса, которую я вёл под руку.

– Да, – тяжело выдохнув, ответил я.

И почему, когда не надо, всё происходит настолько быстро?..

Мы шли по одной из площадей оживлённого города. Позади шли двое моих горе-оруженосцев. Эрик, казалось, был напряжённее обычного. Пристально глядел по сторонам, подозрительно сверлил взглядом проходящих мимо горожан. Валерика, напротив, с интересом разглядывала развешанные меж фонарных столбов ленты, палатки с разномастными украшениями и иными безделушками, будто сами собой возникающие на нашем пути. С каждой минутой людей становилось всё больше и больше: кто-то уже ломился в закрытые до вечера бары, кабаки и таверны, кто-то активно знакомился, питая надежду провести этот день согласно всем канонам, ну а кто-то, как мы с принцессой, неспешно прогуливался, предвкушая вечер.

Фестиваль алых огней – помнится, празднуют его ещё со времён основания Ардохелла. Ходят слухи, что дети, зачатые в ночь фестиваля, рождаются высшими… людьми. Впрочем, это не мешает и остальным расам предаваться любовным утехам при свете алых огней. Для одних этот фестиваль навсегда становится приятным воспоминанием о любви, романтике, чём-то возвышенном и чутком, в то время как для других это настоящее испытание – сколько семей распалось, скольких неверных жён и мужей было застукано в борделях или объятиях искусителей-любовников. В то же время, в какой театр не зайди, у кого не спроси, а фестиваль служит одним из главных вдохновителей для ардохеллских драматургов. Если мне не изменяет память, то в одной из филлерных глав, написанных прошлым мной, Эрик с друзьями посещал одну из постановок о фестивале. Называлась она, честно, напрягаю все извилины своего удушённого мозга, «Милейшая леди и леди с платком»…

– Ой, а это одна из знаменитых пьес! – мы с Розой приблизились к уличному театру.

А, ну вот, две леди, одна милейшая, вторая с платком. Почему же их две? Как это связано с главным любовным фестивалем? К счастью, а может и нет, а история этой пьесы повествует о вольном рыцаре, некогда наёмнике, а ныне дворянине, которого не смогли поделить две дамы: одна из знатного рода, вторая из семьи наёмника, почившего и некогда бывшего командиром того самого рыцаря. Конец драматичный, но почему-то всеми признанный романтичным – рыцарь выбирает обеих, но оказывается убит ими же на почве ревности. Мда, многожёнство в Ардохелле не принято, однако некоторые хотели бы его разрешить. Хотели бы до разговора об этом с супругой…

– Говорят, в империи многожёнство в порядке вещей? – вдруг заинтересовалась принцесса.

– Мужчин рождается с каждым годом всё меньше, – пожал я плечами.

С другой стороны, в империи такая знать… вот, например, Ардохелл – село селом, ей богу, что дворяне, что простолюдины одного поля и в некоторых ситуациях улицы ягоды. А чего ещё хотеть от города-государства? В империи всё иначе. Дворяне упиваются в роскоши, а простолюдины еле сводят концы с концами. С другой стороны, в империи знать отвечает за уровень жизни населения, потому-то в столице, Эндгарде, люди живут примерно как в Ардохелле, а вот в глубинке…

– Ваше высочество, вы так задумчивы, – с улыбкой произнесла принцесса, однако нотки ехидства в её словах улавливались сразу.

– Да так, предался воспоминаниям былых деньков, – да, столько продумывал эту столицу империи, а сюжет до неё так и не докрутил…

– Реван, скажите, я красива? – что не вопрос или фраза Розы, так будто выстрел в голову.

– Несомненно! Вы прекрасны как пламя в камине родного поместья! – не мастак я в области комплиментов, да и пусть.

Но красоты Розы не отметить я не могу. Девушка действительно похожа на розу, пламенную, обжигающую, но такую манящую. И вот что удивительно: в костюме академии Розалия просто мило выглядит, костюм, что был на той охоте, делал её старше, а это алое парадное платье, вплетённая в пламенно-рыжие волосы роза, открытые плечи, приподнятая грудь и кисти, облачённые в бархатные перчатки – да, теперь я ещё лучше понимаю, почему Эрик влюбился в неё. Внутренний мир у этой девушки… кхм, нет, я не должен смотреть.