– Матиас, – Фер с ужасом обернулся на седовласого.

– Обрезок, ты ж его брат? – усмехнулся Мат. – А ты, дрянь беловолосая? Любишь брата?

– Человек, твоя судьба предрешена, – вампир приготовился к рывку.

– Насрать! – выставив вперёд меч, оскалился Матиас. – Эй, Реван, Фер, добейте его за нас!

Охотник рванул навстречу вампиру, вонзив меч прямиком в сердце твари. Исход был предрешён с самого начала: хоть меч и вошёл в Лианара, но кровью стал захлёбываться Матиас. Однако, слишком злой, чтобы умирать, охотник на чудовищ обнажил кинжал, который вонзил в шею твари. Каждый новый удар причинял боль лишь самому Матиасу. Он смеялся, захлёбывался в кровавой агонии, пока окончательно не истёк кровью.

– Чх, – захрипел вампир, когда последний удар седовласого вбил кинжал в основание его шеи.

Мантия Лианара окрасилась чёрной кровью…

– Вот ведь упёртый, – отбросив тело, цыкнул вампир. – А тебя, помнится, Алым принцем признали? Убийца Годерика, – вампир шёл в мою сторону, – человек с даром регенерации… что ж, неплохую пассию вы себе выбрали, принцесса!

– Замолкни! – шипела Вивьен, чьи пальцы неестественно удлинились.

– Стой, – схватил её Фер.

– Владыка разочарован, – вздохнул вампир. – Последняя из рода Найтмар связалась с людьми… ну ничего, ты ещё искупишь свой грех… совсем скоро Он вернётся.

– Странно, Лазар что-то трындел про возвращение владыки, – произнёс я, чем вогнал Лианара в ступор, – потом ещё двое… тоже эльфы, кстати!

– Так это твоих рук дело? – вампир нахмурился, злобно посмотрев на меня.

Я рассмеялся:

– И отправлю я сердце во тьму, и утрачу я душу свою, – сжав покрепче родимую рельсу, рассмеялся я.

– Чёрт, да что за безумцы, – оскалился вампир, сверкнув глазами, когда я бросился навстречу ему.

Сердце заколотилось, время будто замедлило свой ход. Обмен душ… да, Лианар действительно та ещё тварь. Вот только он допустил просчёт. Почти сблизившись с ним и замахнувшись клинком, я нарочно ударил мимо, обошёл его, вынув самострел. Час любимой игрушки настал! Приставив ствол к виску, я растянулся в улыбке:

– Рубрика «Эксперименты»!!!

Выстрел…

***

Твою мать! Где я?!

– Чудовище, – голос Лианара был полон досады.

Открыв глаза, я увидел бескрайнее ночное небо. Звёзды, туманности, далёкие планеты – всё, что недоступно взгляду людскому я видел. Казалось, я мог коснуться самого мироздания, но…

– Ну как, переиграли тебя, да? – улыбнулся я, поднимаясь.

– Лишь это тебя интересует? – вампир сидел, тщетно пытаясь скрыть страх.

– А ты всё пытаешься врать? – я огляделся.

Бескрайнее море или… что это? Земля покрыта тонким, зеркальным слоем воды, от которой отражалось небо…

– Сзади, – произнёс вампир.

– М? – оглянулся я. – Ого…

Нечто неописуемое… оно… не пойму… казалось, оно было разделено, разрушено… но… как? Что это такое? И почему при взгляде на это у меня снова появляется горечь во рту?

– Вот кто из нас монстр, – вампир пытался подняться, но тщетно.

– Это… душа?

Странно, но при одной мысли об этом горечь становится лишь сильнее.

– Так вот оно что, – засмеялся вампир.

– Что ты понял? – странная злоба вдруг обуяла меня.

Но вампир лишь смеялся. Злость становилась сильнее. Дрожь расходилась по некогда ровной водной глади. Небосвод задрожал. Я будто бы стал отдаляться от собственного тела.

– Что ты понял?! – я и не заметил, как нечто сверхъестественное вырвалось с моим криком.

– Грёбаный монстр! – истерично засмеялся вампир, переходя на плачь.

– Отвечай! Что ты понял!

– Как же мы ошибались! – он пытался подняться, пытался убежать, спастись.

Мои руки… если это можно назвать руками… нечто пронзило вампира, начало рвать его, пожирать, окутывая чёрным пламенем…

– Отец! Отец! – кричал вампир. – Я иду к тебе!

Кровь… чёрная субстанция… почему я поглощаю её? Так жадно… не могу остановиться…

Вампир извивается, кричит, когда конечности его с хрустом и хлюпаньем отрываются от тела.

– Владыка… совсем скоро…

Конец. От Лианара не осталось ничего. Кровь и плоть его пожрало чёрное пламя, языки самого ада… то нечто, что было позади меня, раскололось ещё сильнее… горечь стала невыносимой. Там, где было когда-то сердце, образовалось нечто, источающее лишь боль…

***

– Вивьен? – тяжело дышал я, когда тьма отступила.

Жажда. Страшная жажда. Вивьен… её милые черты лица… она… она…

– Реван, – слёзы девушки упали на моё плечо, когда я вгрызся в её тонкую холодную шею.

Страшная боль, сковывающая тело, отступила. Голод – эта странная жажда отступила следом. Я оторвался от Вивьен, с ужасом смотря на след от укуса на шее суккуба. Она смотрела на меня полными слёз глазами. А дальше…

– Я возвращаю свой долг, – губы её дрожали.

Не помню, всё, что было потом, будто в тумане. Помню лишь рассвет, запах крови на чёрной рубашке и эльфа с обрезанными ушами, сидящего рядом со мной на крыше разрушенной башни.

– Капут, маны совсем не осталось, – икнул пьяный Фер.

– Я тебя прокляну, – дрожащим голосом шепчу я.

– Давно уже проклят, – Фер был грустным, слишком грустным, чтобы быть тем Феназепамом, которого я знал.

– Тот вампир… твой брат?

– Да…

– Ты знал это с самого начала?

– Да…

– Тогда зачем?

– Он стал монстром, – закрыв лицо руками, шептал эльф. – Я… я не мог остановить его… ни тогда… ни сейчас… прости…

– Ну, – разум мой стал проясняться, будто специально лишая меня болезненных воспоминаний, – как минимум мы добыли достаточно крови…

Воспоминания… а ведь, было ли то взаправду?..

– Класс, подъём! – скомандовал я, быстро пройдя в аудиторию. – Дир, я как-то неясно выразился? Брысь от Рена!

Девушка, что сидела, прижавшись к Алистеру, вдруг раскраснелась и, неловко прикрыв личико, побежала за парту. Встав за кафедру и выдохнув, я вновь окинул взглядом двух зрячих глаз студентов: Алистер, краснющий от смущения, рядом с ним, за одной партой, Герман, сонный и бледный, чуть поодаль Лилия, прикрывающая личико книгой, а слева от неё Валерика, бросающая ни сколько презрительный, сколько осуждающий взгляд. Перед ними, клюя носом раскрытый учебник, сидела принцесса, королевского от которой в данный момент был только титул. Рыжие патлы закрывали лицо Розалии, а бледные ладошки, оставленные, будто случайно на парте, были забинтованы – ясно, девушка усердно тренировалась. И судя по сонному состоянию – ночью.

– Не понял, – вскинул я брови, – Ленлосс, ты почему не в лазарете?

– Мне уже лучше, – улыбаясь потрескавшимися губами, пробормотал Эрик, рискуя вот-вот рухнуть головой на холодную деревянную плиту парты.

Хотел было что-то сказать, да дверь с грохотом раскрылась. В проходе мелькнула ополоумевшая харя:

– Извиняться не буду, – резко сменившись в лице, бросил Ригард, важно ввалившись в аудиторию.

– Мог и отдыхать, я тебе зачёт уже поставил, – сопровождая взглядом этот зародыш паладина, произнёс я.

Ригард, ещё вчера валявшийся на полу кургана с пробитой головой, уже сегодня был свеж и внешне здоров, однако взгляд, мимика и дрожащий голос всё ещё были отголоском приключений прошедшего дня.

– Учитель, долгий отдых меня убивает, – в точности, как и вчера, ответил мне парень, усевшись за одну парту с Эриком.

– Ну как знаешь, – пожал я плечами.

Вот, получается, и все в сборе. Моя группа из семи героев, так или иначе важных для сюжета. Важны они теперь или же нет, больше не играет роли – они мои подопечные, за которых я, как учитель, несу ответственность. Что до остальных студентов, то ими сейчас во всю заняты Моника с Ричардом. И судя по крикам, неведомым мне образом доносящихся со стороны арены, муштруют они их знатно. Хах, как бы ни убили бедолаг…