– Учитель, вы вылечили глаз? – вдруг с улыбкой произнесла Валерика. – Неужели одним из запретных заклинаний? – и играючи прикусила кончик угольной ручки.

– Опыты Феранаила, – ответил я, записывая вопросы зачёта на доске, – по которым сегодня у вас будет второй зачёт.

Но что же с глазом? Видимо, результат моего гастротура, но более точный ответ даст Фер. Вот только ради этого придётся мне вести зачёт и лекцию за этого гадёныша.

– Чх, – дёрнул я губами, когда мел в моих руках сломался, со скрипом проехавшись по доске.

Нет, всё-таки Фер потерял брата. Не стоит на него злиться, пусть он этого и сам просил. Ещё будучи на развалинах башни, он пытался как-то шутить и играть роль того отшибленного и безумного целителя, да тщетно. Матиас с компанией может и не заметили этого, а если и заметили, то не стали вдаваться в подробности, то мы с Вивьен и слов подобрать не могли. Странным выдался финал вчерашней охоты: морально убитый Фер, слишком весёлые для ещё совсем недавно убитых охотники, Ригард со взглядом на тысячу ярдов и мы с Вивьен, избегающие взгляда друг друга. Мой укус, её слова о возвращении долга – что же это было? И вроде бы я жажду получить ответы, но то, какими они будут даже при самом лучшем исходе, несколько меня пугают. Я понимаю, что, скорее всего больше не являюсь человеком, да только…

– Учитель, – Валерика как назло вышагивала передо мной в укороченной юбке, которую обычно не носят студентки академии, будто пытаясь этим заигрывать у всех на глазах, – а не расскажете нам о запретной магии?

– Раз до перерыва у нас есть время, – перебирая листы с ответами, говорил я, – то спрашивайте.

– А вы применяли запретные заклинания? – на удивление вопрос последовал от Ригарда, который отрубился во время зачёта. И ведь говорил ему отдохнуть…

– Было дело…

– Каково это? – да, взгляд у него стал живее, впрочем, как и у остальных.

– Не рекомендую повторять, может случиться смерть.

С другой стороны, мне это было только на руку в битве с Лианаром. Как только вампир использовал свою способность, я выстрелил в голову, чем должен был убить себя. Так отчасти и случилось, в последнее мгновение он отменил способность, но не учёл одного: обменявшись со мной душами в момент использования запретного заклинания, его губительное действие распространилось и на него, из-за чего в определённой степени наши души переплелись. «И отправлю я сердце во тьму, и утрачу я душу свою», – слова заклинания говорят сами за себя. Это заклинание в обмен на силу забирает и сердце, то есть телесную оболочку заклинателя, и душу мага, если, не уничтожая полностью, то раскалывая её и лишая всяких запасов маны. Получается так, что в момент, когда я застрелился, треснули и наши с Лианаром души, а будучи сплетенными, их осколки поглотили друг друга. Номер рисковый был с самого начала, но зная исход, можно сказать, что осколок моей души поглотил его. Вот только есть один беспокоящий меня момент – какой это был осколок души Лианара? То была часть его, как эльфа, либо же как вампира? Момент сложный, ведь для его понимания необходимо знать природу самих вампиров. Благо в этом лороведческом вопросе я компетентен, о чём местами жалею: душа вампира связана с тем, кто его обратил, и, судя по тем воплям Лианара, его обратил владыка…

– Корень мандрагоры, – протянул я, вглядываясь в корявый рисунок Алистера, – видимо, таким ты его и видел?

– Но ведь его кричащим в учебниках рисуют! – взмолился парень, которому я выше неуда поставить ну никак не мог, Фер бы меня потом самого на опыты пустил бы.

На удивление, за всеми этими зачётами, лекциями и вопросами о магической запрещёнке я совсем не заметил, как пролетело время. Начав занятия утром, в реальность я вернулся только вечером. Что уж тогда говорить о ребятах, маринующихся здесь и от нервов начавших грызть самих себя.

– Ленлосс, Андгард, два трупохода, а ну проснулись! – прикрикнул я на закимаривших на задней парте бедолаг.

– Так точн! – подскочил Эрик, после чего схватился за живот, скривив страдальческую мину.

– Я тута-тут, – буркнул Ригард, тоже приподняв просветлённую сладкими снами голову.

– Ваше высочество, время приёма высокородных господ, – язвительно протянул я, сев на парту Розы.

Девушка, уснувшая сразу после зачёта по тварям землеобитающим, вдруг распахнула глаза, резко вытянувшись и повернувшись на меня:

– Ой, учитель, – быстро заморгав, бурчала она. – Ой, Реван, – потом оглянулась по сторонам, – ой… учитель…

– Понятно всё с вами, – вздохнул я, начав бродить из одного конца аудитории в другой. – Результаты зачётов скажу позже. С завтрашнего дня же для вашей фантастической семёрки начнётся подготовка к турниру. Она обязательна, в отличие от участия в турнире, однако, кто хочет, может податься на отборочные.

Честно, моя идея, но приказ поступил от самого директора:

– Так как турнир будет проходить на арене академии, студентам тоже разрешается принять участие. Тем из вас, кто хотя бы пройдёт отборочные, зачёт гарантирован.

– А если выиграем? – Ригард азартно ухмыльнулся.

– Меня одолеешь, лично выпишу королевский диплом.

Что ж, на новостях и закончили. Валерика ещё хотела как-то меня задержать, но поход к Феру был приоритетнее использования тела неопытной дворянки.

Не успел я вновь начать сомневаться в собственной человечности, как предо мной возникла дверь, поросшая на этот раз розовым мхом. Шут знает, что там алхимичит этот жмых с обрезанными ушками, но явно что-то интересное.

– Ты как? – осторожно вошёл я.

– Ты как раз вовремя! – шатаясь из стороны в сторону с охапкой мензурок в руках, растянулся в улыбке эльф.

Неподалёку, за столиком, заставленным различными книгами, сидела Вивьен в той же кожаной броне. Суккуб внимательно изучала какой-то бестиарий, с умным видом поджимая нижнюю губу и слегка кивая после каждого разворота. Я специально оставил её здесь помогать Феру и параллельно следить, чтобы он не выкинул чего-нибудь эдакого. Завидев меня, девушка чуть подскочила на скрипучем стуле, задев двуручник из чёрной стали, стоявший позади.

– Да сядь ты уже, – прихватив дёрнувшегося от грохнувшегося на пол меча эльфа, шикнул я.

– Реван, – то ли от Фера, то ли от мензурок невыносимо пасло спиртом, – есть две новости: плохая и очень плохая.

– Кхм, – усадив эльфа на ближайший табурет и отобрав мензурки, вздохнул я, – говори.

– Вивьен, – Фер кивнул девушке.

Суккуб встала, сделала глубокий вдох, после чего поднесла ко мне зеркальце:

– Реван, прошу, открой рот, – осторожно попросила она.

– Ну? – чёрт, зеркальце маленькое, не вижу.

– Клыки, Эльфорез, – вздохнул Фер. – Они ещё в зачаточном состоянии, но…

– Это какая из новостей была?

Будто не слыша меня, продолжил эльф:

– …теперь ты дампир… искусственный, наверно, первый в своём роде.

– Стоп… но…

– Кровь Вивьен действительно помогла залечить твой глаз, а ещё… у вас она почти идентичная…

– Как это?

– То есть, то, что ты больше не человек в привычном понимании тебя мало волнует? – нахмурилась суккуб.

– Главное, чтобы я не стал монстром.

– Отвечая на твой вопрос, – эльф на дрожащих ногах поднялся, добрёл до стола и вырыл из макулатурной горы какую-то потрёпанную книжечку, чем-то напоминающую дневник, – я думаю, что больше тебе скажут катакомбы. Помнишь те врата? Так вот, я думаю, ты связан с ними не меньше Вивьен. Теперь твоя очередь.

Суккуб посмотрела на Фера, после на меня:

– Реван, в то время, пока ты был занят студентами, я собирала информацию...

– Так-так, – убрав на всякий случай мензурки куда подальше и скрестив руки, внимательно стал слушать я.

– Эти врата – вход в гробницу древнего существа, предположительно вампира… скорее всего, если это действительно вампир, то первородный…

– И к чему вы оба клоните? – нахмурился я.

– Ты говорил, что хочешь защитить Ардохелл, – начал Фер, – ты всё ещё жаждешь этого?