Фарвель слушал Иду с особым вниманием:

— Допустим. Но мы приняли за аксиому то, что наша княжна не ошиблась и клятва влияет на носителя. Не находите противоречие?

Ида, забыв о том, что она боится всего и всех, ответила на язвительный вопрос в высшей степени уверенно:

— Нет противоречия. Если посмотреть с другой стороны. Мы воспринимаем конструкцию простой: заклинание — результат. А если она сложнее? К примеру, у моего отца были инструкции по изготовлению лекарств и были заклинания, которые активизировали готовый состав. Разве это вещи одного порядка? Нет. Если пытаться соотнести только их, получится бессмыслица.

Фарвель, сверкая глазами, продолжил мысль:

— Смысл есть, если клятва это только…

Он замолчал, давая Иде возможность закончить и получить все лавры за свою блестящую мысль. Она и закончила:

— Клятва — это только триггер, ключ, который запускает механизм проклятия. Позволяет ему отыскать и опознать будущего носителя.

— Молодец, девочка! Иди ко мне в ученицы! — воскликнул Фарвель.

Ида мягко улыбнулась:

— Простите, магистр, но думаю, это не мой путь. Тем более, что я не высказала ни единой своей мысли. Отец и сестра общались всё время и только на подобные темы. Я и набралась…

Фарвель хмыкнул:

— А как, по твоему, мы учимся? Впитывая старое. И только потом идём вперёд. Своим путём. И ты придёшь ко мне, когда поверишь в себя. Я подожду… Однако, вернёмся к нашим баранам, коллеги…

Огастас, когда был увлечён, говорил именно так. Обсуждение завертелось с новой силой. Каждый вносил идеи о том, каким могло быть "тело" проклятия. Опасались, что оно могло просто не дойти со времён Вальгора, королевы Лирэль и Маргота, который был "творцом" этого и других проклятий, преследующих Дормер.

Их было много, этих проклятий. Его винили не только в том, что он уничтожил львиную долю населения на континенте, убил Вальгора и Лирэль, но и поселил ненависть в сердце их сына. Если теория Эни справедлива, то Лавр стал первым носителем клятвы. Тогда всё вписывалось. Следующие короли Дормера были такими, как он: холодными, жестокими, слушающими только разум и не имеющими сердца.

— Стойте! — воскликнула Эни, зацепившись за мысль и боясь её потерять. — А ведь они все похожи на Маргота. Того, как его описывают в хрониках! Гениальный, холодный, чёрствый, рассчитывающий каждый шаг. Было только одно, что трогало его: королева Лирэль. И до сих пор исследователи не могут прийти к однозначному выводу о том, любил он её или ненавидел!

Эни обвела глазами присутствующих:

— Помните "песню Маргота"?

Эльфы передёрнулись. Они ненавидели мерзавца Маргота. Он был для них воплощённым злом. Само имя его не произносилось. И "песню" эту не повторит никто из них, пока в здравом уме.

Легенда говорила, что с помощью этого заклинания Маргот пытался погубить живую душу Лирэль, чтобы она не смогла больше никогда встретиться и быть с тем, кого любила больше жизни. Древние верили, что с помощью заклятия, можно получить от сил зла, что угодно.

В это мало кто верил из современников наших героев. Песня была короткая, нелепая, бессмысленная. В хрониках писали, что именно её шептал Маргот перед смертью. Современные исследователи считали, что всё могло быть гораздо проще и прозаичнее. Песню могли придумать и распевать мальчишки из окрестных селений. Издеваясь над тем, что тиран, повергший их мир в хаос, гниёт заживо, и нет для него спасения несмотря на все силы чудовища и невероятный ум. Проклятие Моры не обойти…

— О чём ты, Эни?

— Что, если проклятие Маргота реальность?

— То, что наложила на него Лирэль?

— Нет! Я читала всё, что есть в замке. Она не проклинала его, в смысле проклятия. Сказала только, что тот, кто всё разрушает, разрушит и себя, в итоге. И тех, кто рядом. И ту, кого полюбит. Ну, это же очевидно и без проклятия! Может быть такое, чтобы понятия подменили, со временем, магистр Фарвель?

— Уточни, Эни.

— Ну, смотрите. Люди когда-то знали, что есть "проклятие Маргота". Тогда для всех это было настолько очевидно, что в хрониках и не уточняли в чём оно состоит. И были слова королевы Лирэль, о которых тоже все знали. Шло время. С одной стороны, тайные знания изглаживались из народной памяти, прятались. Ритуалы стали вотчиной родовитых магов и ведьм, которых, собственно, поэтому и уничтожали. Как конкуренток. Потом, из-за слабеющей магии, ритуалы такого уровня стали невозможны совсем и забылись. С другой стороны, наблюдая за поколениями королей Дормера, люди не могли не заметить, насколько ненормально они ведут себя. Стали искать объяснение… И нашли, подменив понятия!

Фарвель покачал головой:

— Похоже… Правдоподобно… Но где нам взять тогда описание ритуала и его смысл, цель?

Эни пожала плечами:

— В Архиве Тайн короля Дормера, у нас в тайных хранилищах, у лабрийцев… Да где угодно, где в старом замке мог бы затеряться на века странный листок.

Лариди подал голос:

— Ну, цель ритуала ясна: власть.

Ланель возразил:

— С какой стати Марготу было бы бороться за власть для ребёнка двух существ, которых он люто ненавидел? Он ведь считал, что Вальгор коварно обошёл его, а Лирэль предала. По логике вещей, он должен был бы уничтожить юного Лавра как-нибудь особенно жестоко за вину родителей.

Кто-то подал голос:

— Так он и уничтожил его и весь его род. Короли Дормера превратились в выродков и парий. Ни одного счастливого за столько поколений! Слава, богатство, часто долголетие. И всегда безумие, в той или иной форме!

Уставились на Ланеля, как на знатока человеческих душ. Преподаватель политики и интриг скептично скривился:

— Не бьётся, друзья мои. Никак. Такому как он, не могло быть дело до того, что будет когда-то. Он действовал молниеносно и безжалостно всегда.

Обвёл слушателей глазами. Усмехнулся:

— Как наша Эни. Она сражается и мыслит так же. Исходя из предложенных условий. Не терзается моральным выбором. Это делает её таким опасным бойцом. И опасно для неё самой… Ладно. Идём дальше. Вы видели, как бьётся Эни. Вы видите, как ведёт она себя с королём Эльдаром. Если бы могла, она вспорола бы ему брюхо и оставила умирать. Наверное, к этому бы пришло, рано или поздно, но вмешался новый фактор: ребёнок короля, которого наша Эни любит. Что она, в итоге, делает? Живёт рядом с королём, разговаривает, улыбается. Думаете она вынашивает дальние планы мести? Уверяю вас, нет. Она живёт здесь и сейчас. Изменятся обстоятельства, изменится она. Обидит он, к примеру, её мальчика и может однажды проснуться без головы!

Эни сузила глаза:

— Вы намекаете, наставник, что я похожа на Маргота и так же безумна?

Все замерли. Ланель же расслабленно покивал головой:

— Мне кажется, я сказал это прямо. Только есть нюанс. Он был со знаком минус, а ты, дорогая, с большим таким плюсом. В силу вашей "похожести" мы и будем иногда опираться на твои ощущения. Из-за недостатка данных, так сказать. Так вот. Стала бы ты оттягивать месть на года или поколения или хотела бы, чтобы враг твой сдох бы у тебя на глазах?

— На глазах! — выпалила Эни и стушевалась. Чего кричит?

Ланель развёл руками, как бы говоря: вот видите, я был прав!

— И что делать, в таком случае? — спросил Фарвель.

— Думать. Искать. Лариди, друг мой, позволь княжне покопаться в твоих архивах, раз уж она прочла всё, что было в библиотеке замка… И смотрите как удачно! Девушка у нас наследница, а значит, имеет доступ ко всему!..

Эльфы растерянно переглянулись. Ланель вздохнул уже безо всякого апломба:

— Так-то, друзья! Похоже, наша принцесса не ошибается в своих предположениях, раз уж боги дают ей доступ ко всему. А мы с вами лезем во что-то крайне поганое… И придётся залезть. Знаете почему? Магия просыпается. Подобные ритуалы или уже возможны, или вот-вот будут. И что станет тогда с нашим миром?.. То-то же… Напомни нам, Эни стишок. Будем расходиться. И думать.