Квадр согласился. Кивнул и слабым голосом пробормотал:
— Чтобы так свернуть в бараний рог разумного… Я думал, только король Дормера может. Пусть он прячется, но все знают, что он самый сильный менталист страны. Оказывается, есть тот, кто прячется намного лучше!
Гарда настороженно уставилась на него. Квадр твёрдо встретил её взгляд:
— Не бойся. Клянусь, что от меня никто не узнает, на что способна твоя вторая дочь.
Гарда всё ещё настороженно заметила:
— Третья. Нелли вторая по старшинству. Тай, Нелли, Эни, Эль. Теперь сынок появился… Твой сын…
Квадр послушно согласился:
— Никто не узнает о фокусах четырёх твоих дочерей и сына. И всего Гарнара, и Ламеталя заодно. Я молчалив… А Солу повезло.
Ведающая важно кивнула головой. Она прекрасная мать, кто бы сомневался! Квадр чуть усмехнулся. Ласково так:
— Ты совершенна, любимая. Это не подлежит никакому сомнению. Как и то, что я идиот и не достоин тебя. Только вот беда: я не отстану. Не могу и не буду. Издевайся, наказывай, пока фантазии и желания хватит. А однажды ты простишь меня. Знаешь почему? Потому, что я хоть и дурень, но ты любишь меня. Согласна?
Нет, конечно! Никогда она не согласится с таким абсурдом! Она скорее поверит в то, что Эни подпекла-таки мозг гвардейцу. И основательно. Он, видно, заметил её изучающий взгляд. Улыбнулся ещё шире:
— Ничего твоя третья дочка мне не сделала. Фатального. Ты в курсе, что она у тебя гениальна? Думаю, да… Ей бы лечить душевнобольных, или преступников воспитывать. Или в Тайную Канцелярию!..
— Не слишком ли много перспектив для одной Эни? — отрезала Гарда.
Воин задумчиво усмехнулся:
— Думаю, нет. Она не просто всколыхнула мои страхи, а и позволила их осмыслить. Намекнула на твою историю. Только намекнула!.. И позволила заглянуть в разум женщин, ведающих, которых я убивал… Я после такого, милая, пацифистом стану и буду сносить всех ваших с блаженной улыбкой на лице. Нет мне прощения!.. Нет! Как это боги расщедрились и подарили такую, как ты, такому мне?..
Гарда молчала. Что скажешь? У человека, можно сказать, осознание наступает. Нужно уважать, как бы она к нему не относилась. А воин продолжил совсем глухо:
— Твоя третья дочь намекнула и на свою историю. Я знал о вине дормерцев, но не знал остального… Ты была милосердна к ней и великодушна. Говорю тебе, как родитель. Я до сих пор не могу отпустить Сола. У тебя хватает сил… Где ты берёшь их?.. Я так виноват, что и не рассказать. Прости меня!
Он так просительно и честно смотрел ей в глаза, что всё, на что Гарду хватило, это молча встать и выйти за дверь. Довериться ему она не сможет. Смеяться над таким раскаянием грешно. А говорить разумно, слёзы не позволят. Те самые, что вот-вот прольются…
***
Квадр выбрался из башни ведающей через пару дней. И действительно с блаженной улыбкой на лице. Ничто не могло поколебать её. Боги дали ему шанс! Всё можно искупить! Поменять! Всё! Безвозвратна только смерть, а до неё есть время для жизни, счастья и любви.
На него смотрели, как на дурачка. В хорошем смысле. С умилением. Радовались, что мрачная гримаса исчезла с лица воина. Молодец, Эни! Нет никого лучше неё, когда нужно вправить мозг!
Молодёжь, правда, не понимала эти тонкости, а потому посмеивалась над Квадром открыто и иногда зло… До первой тренировки. Там он доказал целой стае сразу, что у него в порядке мозг, соображение, мускулы и память.
Приказал им нападать всем, скопом. Семнадцать человек! Отлупил всех, в итоге. А как ещё назвать крайне унизительные тычки под рёбра и удары мечом плашмя по мягкому месту? Он так загонял их, что они свалились с ног и со священным ужасом смотрели на монстра, у которого хватало ещё сил, чтобы читать им зануднейшую лекцию. Об уважении к старшим, независимо от расы, состояния психики, пола и прочего.
После лекции, когда парни начали понемногу оживать, Квадр рывком поставил на ноги одного из них и приказал:
— Двадцать кругов для закрепления полученных знаний. Остальные следом! Кто вякнет, бежит на пять кругов больше или бьётся со мной снова!
Ребята чуть ли не на карачках побежали от него прочь. Бегать. Что угодно! Что угодно, только подальше от ненормального! А они думали, что только один такой есть на свете…
***
Старый Хельм вразвалку подошёл к Квадру. Сел рядом. Задумчиво уставился на ребят, что обрели уже радость жизни и подшучивали на отстающими. Вздохнул:
— Вот я и дождался того, кто заменит меня!
Усмехнулся:
— Подумать только! Дормерец! Будет воспитывать гвардию Гарнара и Ламеталя! У богов отличное чувство юмора!
Квадр скосил глаза:
— Отказываюсь. Не по мне это! Я нетерпим к детям. И ты в силах ещё. Не прибедняйся!
Хельм хитро ухмыльнулся:
— А я и не прибедняюсь. Уложу тебя завтра. Приходи утром. Учить начну. А это дело нескорое. Поживу ещё… И ты не прибедняйся, воин. Ты был нетерпим. Но эльфийский мальчик научил тебя любви. А эльфийская девочка помогла многое осмыслить. Ты станешь мне сменой. Ты и Адельмар. Вот же наградил папаша парня имечком!
Квадр помимо воли брякнул:
— Согласен.
Это было именно то, о чём он всегда думал, когда слышал полное имя начальника и друга. Хельм негромко рассмеялся, а Квадр ужаснулся:
— Я не с тем согласился!..
Северный лис только глаза жмурил:
— Слово сказано, дормерец! Не отступить! И урок усвой первый: думай, когда рот открывать станешь. Носители великих тайн и секретов будете. Ты и Адельмар.
Когда они с Маром на следующее утро явились на площадку, то поняли, что будут носителями боли, унижения и битых задниц. По одной простой причине: старик отлупил двух самых прославленных воинов Дормера и даже не запыхался.
***
Когда Эни выползла к завтраку, её встретил радостный гомон и гневный вопль. Арви долго терпел. Ида регулярно водила его и показывала спящую Эни. Рассказывала, что та болеет. Он терпел. Но раз явилась, значит здорова. Пусть берёт на ручки! Взяла. И парень замер, обнявшись. Оба, на самом деле, замерли. Соскучились.
Так, с ребёнком на руках, и подошла Эни к Квадру после завтрака. Ещё и Дик вертелся под ногами. Ждал, когда приятель наобнимается и можно будет отправиться играть. Эльфийка уставилась на воина:
— Ты должен мне.
Он сразу согласился:
— Несомненно!
— Раз понимаешь, приходи сегодня в девять вечера в зал Малого Совета.
Квадр кивнул. Так весь день и проходил в изумлении и ожидании. Что она ещё придумала? Ловил себя на мысли, что предвкушает вечер. Что бы там ни было, а скучно не будет!..
— Точно не будет!.. — думал он, разглядывая самую разношёрстную компанию, какую только можно вообразить. Тут были родовитые эльфы, входящие в Малый Совет: Ланель, леди Сель, Лариди, старичок артефактор. Несколько гвардейцев, включая одного из капитанов: Ильвиса. Мужчины и женщины, почти дети. Один, кажется, пастух. Квадр видел его, во всяком случае, регулярно с посохом и собакой. И княжна Гарнара. На неё-то он и смотрел, ожидая объяснений.
А заговорил старик артефактор. Огастас Фарвель, вроде бы. Дед был добродушным, милым, но выползал из своей башни, кажется, только на собрания Большого и Малого Советов. Увлечённый учёный, божий одуванчик! Сейчас он подошёл к нему, ласково улыбнулся:
— Сначала клятва, друг мой. Объяснения потом!
Сунул ему под нос какую-то сферу на подставке:
— Прикоснись. И всё.
Ну, не убьют же они его, на самом деле! Квадр прикоснулся к артефакту… И его прошила та самая "боль" с большой буквы, с какой даже такой как он встречался не часто.
— Может, и убьют! — подумал он, теряясь в этой боли.
Все силы уходили на то, чтобы попытаться стоять ровно и держать лицо кирпичом, пока получается. Через несколько мгновений боль стала гаснуть. Зрение вернулось. И он увидел с каким любопытством рассматривает его "божий одуванчик".
Увидев, что гость пришёл в себя, Фарвель потянулся вверх и ободряюще хлопнул воина по плечу:
