Я же дождалась, пока уснут все, и надев темную одежду, незаметно выскользнула из дома.

Наталья, наверняка, сегодня будет встречаться с Войцехом и вдруг я смогу что-нибудь услышать?

Стараясь не шуметь, я вышла за ворота и пошла к дому Натальи.

Мне повезло, ночь была безлунная, все уже спали и меня никто не видел.

Я подошла к забору, огораживающего Натальин двор, и проскользнула в калитку.

Окна в доме были темными. Я обошла его и увидела, что из одного окна, которое выходило на задний двор, лился слабый свет.

На цыпочках я подошла поближе к этому окну, надеясь что-либо увидеть или услышать.

На мое счастье, Наталья сидела спиной к окну и громко говорила с кем-то, кто находился в глубине комнаты.

Я прислушалась:

— Послушай, я попытаюсь женить на себе этого тюфяка, — раздраженно говорила Наталья, — Но вдруг он все же не захочет? К тому же его сестрица козни будет мне строить.

Наталье что-то сказали и она ответила:

— Вроде я сумела рассорить ее с этим князем, но не уверена, что надолго, — Наталья повернулась к окну и я нагнулась, чтобы она не заметила меня, — Эта Марья крутит князем, как хочет.

Тот, кто разговаривал с Натальей, видимо, подошел ближе:

— Так помирись с Марьей, пусть она тебе опять начнет доверять, — я узнала голос Войцеха, — Вы же с ней были подругами.

Наталья фыркнула:

— Да, когда это было! Столько всего с того времени произошло, — она вздохнула, — Не верит она мне, и братца своего подзуживает, чтобы он меня бросил.

Войцех сел рядом с Натальей, я видела, как она положила голову ему на плечо.

— Я рано поутру уеду, — Войцех стал говорить тише, — И вернусь дней через десять, мне надо навестить кое-кого в ваших краях, а ты за это время должна к Марье втереться в доверие, чтобы свадьбе твоей она не смогла помешать.

Наталья вскинула голову:

— Ну почему я должна жениться на Матвее? Ведь не люблю я его, — она всхлипнула, — Почему ты не заберешь меня с собой, ведь твоего ребенка я ношу…

Я прикусила губу, чтобы не вскрикнуть от неожиданности.

Войцех откашлялся:

— Ты ведь знаешь, что не время сейчас, я должен порешать все свои дела, а это не быстро, — он встал и отошел в сторону, я услышала, как звякнула кружка, — Ты должна женить на себе Матвея, и чтобы он не догадался, что ребенок не его, а потом, — он начал шумно пить.

— Что потом? — еле слышно спросила Наталья.

— Потом мы избавимся от твоего мужа и заживем все вместе, — Войцех обнял Наталью, — к тому времени и деньги моего братца уже моими станут.

Наталья молчала.

Я потихоньку отошла от окна и поспешила выйти на улицу, пока меня не заметили.

Все то, что я услышала, с трудом укладывалось в моей голове, но все же теперь я знала правду и значит у меня есть средства для того, чтобы защитить себя и Матвея.

Я решила, что, как только вернется князь, я сразу же расскажу ему про Войцеха, ведь не зря он пробрался в наши края, наверняка опять что-то замышляет.

И еще непременно надо предупредить Ядвигу с Федором, вдруг им тоже грозит опасность, пусть будут готовы.

Я прибежала домой, поднялась в свою комнату и буквально рухнула на кровать.

День выдался тяжелый, и кто знает, чего нам ждать ото дня завтрашнего.

Утро было таким солнечно-ярким, что не хотелось думать ни о чем плохом, казалось, что сама природа улыбается и гладит нас по плечам солнечными лучами и ласковым ветерком.

Но как бы не хотелось наслаждаться летним теплом и уютом, я должна была думать об опасности, которая уже подошла так близко, что мне казалось, что я уже ощущаю ее холодное дыхание за спиной.

Первым делом я отправилась к отцу.

— Папенька, то, что я вам сейчас должна сказать, крайне важно, — я очень волновалась, мне было страшно, что отец отмахнется от меня и не воспримет мои слова всерьез, — Я хочу рассказать вам все, что узнала и услышала.

Отец сел на лавку и внимательно посмотрел на меня:

— Говори, Марья, — он жестом пригласил меня присесть рядом с ним, — Я тебя внимательно слушаю, ты у нас уже давно не та, ветреная девочка, что только о пустяках речь вела.

Я вздохнула и рассказала отцу обо всем. О том, как мы с Настей увидели Наталью в лесу рядом с Войцехом, одетым в боярские одежды, о том, как я пошла ночью к дому Натальи, чтобы подслушать ее разговоры, о том, что Войцех велел Наталье женить на себе Матвея, и о том, что она ждет ребенка от Войцеха.

— Отец, вы мне верите? — я прижала руки к груди, — Все, что я вам рассказала — чистая правда и мы должны помешать Войцеху и еще нужно предупредить Ядвигу, ведь Войцех не оставит ее в покое.

— Дааа, удивила ты меня, — отец крякнул и хлопнул себя по колену, — Конечно, должен бы я тебя отругать за то, что по ночам одна шастаешь, негоже девице так делать, — он строго посмотрел на меня, — Но то, что ты мне рассказала… Может ты и спасла кого, разузнав все это. Уж Матвею точно нужно будет тебе в ноги поклониться.

Отец встал и, прихрамывая пошел в конюшню:

— Я сейчас поеду к Федору с Ядвигой, предупрежу их, — отец увидел, что я хочу ему возразить, похлопал меня по плечу, — Не бойся, у нас кони добрые да быстрые, спасибо князю, и с собой я возьму кого-нибудь из работников, на всякий случай, так что мы быстро обернемся.

Вы пока посидите дома, не ходите со двора. Я сейчас еще снаряжу людей к князю, чтобы он в курсе был. Думаю, что поймаем мы этого лиходея.

Отец внезапно прижал меня к себе и поцеловал в лоб:

— Спасибо, дочка, — я заметила, что на глазах у отца блеснули слезы, — Храбрая ты у нас выросла и умная, — отец вышел, а я чуть не заплакала, так тронула меня эта похвала и ласка от папеньки.

Я вышла к воротам и посмотрела вслед отцу, который быстро удалялся вместе с одним из своих работников.

Двое других надежных и преданных князю людей в это время спешили, чтобы все ему рассказать о Войцехе и призвать князя поскорее вернуться домой.

Во двор выбежала Настя и начала упрашивать меня пойти погулять к реке:

— Пойдем, Марьюшка, там много девочек сегодня соберуться, — Настя, по своей привычке, дергала меня за рукав, — Ну хоть на немножко пойдем!

— Нет, Настя, — я старалась говорить строго и серьезно, — Сегодня мы останемся дома, и даже обсуждать это не надо, — я подняла указательный палец вверх, — И к тому же, — привела я последний аргумент, — Папенька строго-настрого приказал нам оставаться дома!

Настя надула губы, но быстро успокоилась и потянула меня на задний двор:

— Хочешь, я покажу тебе, какие качели мне сделали? — Настя рассмеялась, — На этих качелях можно до неба взлететь.

— Так уж и до неба? — я подошла вслед за Настей к высоким качелям, — Ух, наверное, страшно на таких качаться.

— Не страшно, не страшно, — Настя встала на качели и начала раскачиваться, — Подтолкни, Марьюшка, сильнее! Еще сильнее!

Я чуть подталкивала доску и Настя взлетала все выши и выше.

— Все, Настя, — взмолилась я, — У меня уже голова закружилась, глядя на тебя. Пожалуйста, слезай.

Настя начала тормозить и наконец качели остановились и она спрыгнула на землю.

— Видела, как я умею? — запрыгала Настя на месте, — А ты у нас бояка! Бояка! Бояка!

— Ой, и правда, — рассмеялась я, — Ты смелая, а я трусиха, что ж тут поделаешь. Пойдем, храбрая моя сестра, попробуем оладьев маменькиных.

— С медом? — обрадовалась Настя.

— И с медом, и со сметаной, — я взяла Настю за руку и повела к дому, — А еще маменька вишню принесла, знаешь, как с вишней вкусно оладьи есть?

Мы прошли к столу, где высилась горка румяных оладий:

— Садитесь, девочки, — маменька поставила на стол мед, сметану и миску с вишней, — Мужики наши разбежались по делам своим, а мы с вами пообедаем, да поговорим о своих делах.

— Да какие у нас дела, маменька? — спросила Настя, намазывая сметану на пышный блинчик, — Нет у нас никаких дел, — она засунула оладушку в рот, — Вкуснотища какая!