Федор усмехнулся и снял рубаху. Он медленно повернулся ко мне спиной и я увидела ужасные красные рубцы на его спине.

— Как видишь, пытался, и не раз, — Федор опять натянул рубаху, — Вот только каждый раз ловили. Если бы не Ядвига, запороли бы меня до смерти.

— Ядвига помогла тебе? — мне стало интересно, что же связывает Федора и Ядвигу.

— Ядвига не просто помогла, она спасла меня, и я вовек этого не забуду, — Федор встал и подошел к дверям, — Передай, что я все понял.

Я кивнула и пошла к дому. Что происходит между этими двумя людьми? Что будет завтра? Надеюсь, что Ядвига расскажет мне.

Заглянув в спальню к пани, я увидела, что она уже оделась и сидит в кресле возле стола.

— Ну как все прошло, Мари? Ты говорила с Федором? — Ядвига смотрела на меня с надеждой.

— Не волнуйтесь, пани. Он сказал, что все понял, — я присела рядом с Ядвигой, — А могу я спросить, что должно произойти завтра?

Ядвига оглянулась на дверь и прошептала:

— Завтра вечером мы с Федором уедем отсюда. Навсегда.

— А если вас поймают? — я смотрела на Ядвигу во все глаза.

— Поймают, значит умрем вместе. Ты любила когда-нибудь, Мари?

Я вспомнила синие глаза Добрыни и прошептала:

— Да. И сейчас люблю.

— Значит, ты меня понимаешь, — горько усмехнулась Ядвига: — А может отправишься с нами? Со мной и Федором? Рискованно, но если все получится, вы получите свободу, а я смогу быть рядом с любимым, не оглядываясь на папу и Войцеха, — при упоминании имени Войцеха, лицо Ядвиги исказила гримаса злобы, а глаза сверкнули такой ненавистью, что я невольно поежилась.

— Можно я спрошу, пани?

— Конечно, спрашивай, — Ядвига уже опять была спокойна.

— Почему вы так не любите Войцеха? И почему пан просил меня не подпускать его к вам? — спросила я с неподдельным интересом.

— Папа просил тебя не подпускать ко мне Войцеха? Хм, вот это новость, — Ядвига усмехнулась, — Я расскажу тебе эту историю. Если ты готова к долгому рассказу.

Я с готовностью кивнула и Ядвига начала свой рассказ.

— Лео и Беатрис, мои бабушка с дедушкой, познакомились в далекой юности и полюбили друг друга с первого взгляда. Ничто и никто не стал на пути к их счастью. Обе семьи были равные, так что родители с радостью благословили влюбленных и через полгода они сыграли свадьбу.

Жили они счастливо, душа в душу, в богатом красивом доме, имея все, что только можно пожелать. Кроме одного — детей.

И вот когда супруги уже смирились с тем, что старость им придется встретить в одиночестве, как Беатрис забеременела и через девять месяцев на свет появился мой отец.

Счастью Лео не было границ. Долгожданный сын — Янек!

Мальчик был невероятно красивым и очень умным.

Когда папе было пять лет, под дверь их дома кто-то подкинул младенца — тоже мальчика.

Лео и Беатрис решили, что бог посылает им еще одного сына, чтобы их любимому Янеку, не было одиноко.

Они оставили подкидыша себе и объявили, что он их нареченный сын, равный во всем Янеку, и назвали мальчика Войцехом.

Войцех рос совсем не таким, как Янек.

Все науки давались Войцеху с трудом, к тому же он был жесток и не добр, хоть и невероятно силен.

У Войцеха было все то же, что у Янека, возможно даже больше, потому что мама всегда жалела сироту и разрешала ему любые шалости и проказы.

Когда умерла мама, Янеку было семнадцать лет. Через год умер отец, не выдержав разлуки с любимой женой.

Перед смертью, Лео просил Янека позаботиться о брате и никогда не бросать его одного.

Янек выполнил обещание, которое он дал отцу, но лучше бы он нарушил свое слово…

— Войцех всегда завидовал моему отцу, — продолжала Ядвига, — Особенно после того, как он женился на красивой девушке, моей маме. Войцех же был одинок. По-моему он не способен никого любить, у него слишком черствое сердце.

Когда родилась я, слабенькая и болезненная, Войцех, как ни странно, привязался ко мне. Наверное, я вызывала жалость даже у такого жестокого человека, как он.

Войцех любил играть со мной, он возил меня на прогулки, катал на качелях и даже сочинял для меня сказки.

После того, как мама умерла после тяжелой болезни, Войцех стал уделять мне еще больше внимания. Он буквально не оставлял меня ни на минуту. Ужасно злился, если мне хотелось поиграть с детьми, вместо того, чтобы бесконечно слушать его истории.

Я не хотела обидеть Войцеха, но меня стало утомлять его навязчивое внимание.

Отец же продолжал потакать младшему брату во всем, жалея его, и просил меня быть к Войцеху добрее.

Когда мне исполнилось пятнадцать лет, Войцех решил, что я должна выйти за него замуж.

Почему эта бредовая идея посетила его больную голову?

Думаю, он осознавал, что ни одна девушка не захочет связать с ним судьбу добровольно. Еще он боялся, что если я выйду замуж за постороннего человека, то со временем все деньги родителей окажутся у моего мужа. Войцех всегда был жадным.

И, конечно, он понимал, что долго я не проживу, и будучи моим мужем, он унаследует все мое состояние.

Я категорически отказалась от столь неприятного для меня предложения, отец поддержал меня и сказал Войцеху, что никогда не будет принуждать меня к замужеству.

Они поссорились, Войцех настаивал, что для моего же блага стоит принять его предложение.

Я умоляла отца, чтобы он наконец выгнал Войцеха из нашего дома, однако отец оставался верен своему слову и продолжал терпеть брата.

Понимаешь, Войцех не хочет сдаваться. Он преследует меня и, если честно, я уже боюсь его.

От него можно ожидать все, что угодно.

Федор же появился у нас в поместье полгода назад.

Стоило мне только взглянуть в его глаза, как я поняла, что он и есть тот единственный, и что никто другой мне не нужен.

Мне все равно, беден он или богат, знатен или нет. Он мне нужен любой, понимаешь? — я кивнула, — Когда Федор пытался бежать, его чуть не забили до смерти люди Войцеха.

Я встала перед ними и сказала, что пусть бьют и меня.

Не знаю, догадался ли Войцех о наших чувствах.

Он очень коварен, не удивлюсь, если ему уже все известно и он обдумывает коварный план, чтобы отомстить мне и Федору.

Поэтому мы решили бежать. Если все получится, то Федор будет свободен, и мы проживем с ним вместе столько времени, сколько отмерил нам бог.

Здесь же Войцех нам жизни не даст, — Ядвига откинулась на спинку кресла.

— Как же ваш отец, пани? Вам не жалко его оставлять? — я посмотрела в глаза Ядвиги.

— Жалко, конечно, но дети вырастают и вылетают из гнезда, не так ли? К тому же, папа всегда хотел, чтобы я была счастлива, а счастливой я могу быть только рядом с Федором, — Ядвига взяла мою руку, — Что скажешь, Мари, не побоишься уйти с нами?

— Я с радостью, пани, что за жизнь в неволе? Вот только подруга у меня тут, не могу я ее оставить. Если бы можно было и ее взять, — я с надеждой взглянула на Ядвигу.

— Не знаю, Мари, что известно двоим, то известно всем, а здесь уже и не двое вовсе будут.

Ты понимаешь, что в этот раз Федора убьют, если поймают?

И я уже ничего не смогу сделать, — Ядвига с сомнением смотрела на меня, — Ты можешь поручиться за свою подругу?

— Да, пани, она и правда хорошая девушка, — я умоляюще сложила руки.

— Ладно. Я должна увидеть ее и поговорить. Иди скажи, что мне нужна еще одна девушка, чтобы починить белье. Только ничего пока ей не рассказывай, — Ядвига махнула рукой, словно призывала меня поторопиться.

Я побежала искать Наталью.

Навстречу мне по коридору шла Агата. Увидев меня, она остановилась и сердито спросила:

— Куда ты бежишь? Почему не в покоях у пани? Тебя к ней приставили не за тем, чтобы ты по коридорам носилась.

— Извините, пани Агата, я иду за своей подругой. Пани Ядвига велела привести еще одну девушку, чтобы мы помогли зашить белье, — я склонила голову.

— А шить умеет только твоя подруга? — Агата взглянула на меня с подозрением.