— Конечно, не только она, но Наталья очень искусная швея и вышивальщица и пани Ядвига хочет лично убедиться в ее мастерстве, — мое сердце готово было выскочить из груди от волнения.

— Ладно, иди, раз пани велела. Я потом взгляну на работу этой мастерицы, — Агата пошла дальше своей дорогой, а я побежала искать Наталью.

Наталью я нашла на заднем дворе, она скребла грязные чугунки в большом корыте.

По лицу Натальи стекали крупные капли пота, руки покраснели, фартук был забрызган грязной водой.

— Помой руки и пойдем скорее, тебя пани Ядвига к себе требует, — окликнула я девушку.

Наталья вздрогнула и вытерла локтем пот со лба.

— Я смотрю, ты успела нарядиться, — Наталья посмотрела на мое платье и принялась опять тереть чугунок.

— Наталья, ты меня слышишь? Иди за мной, и побыстрее, — я старалась говорить, как можно более убедительно, — Это очень важно, поверь.

— Хорошо, — буркнула Наталья и с трудом распрямилась, — Как бы потом для меня не придумали еще более грязную работу. Не все могут к пани под крылышко попасть.

Я пропустила меня ушей намеки Натальи, схватила ее за руку и потащила за собой.

В покоях Ядвиги, я первым делом отвела Наталью к умывальнику, чтобы она смыла грязные брызги с лица и рук, и повела ее в спальню к пани.

Ядвига внимательно посмотрела Наталье в глаза, спросила ее, правда ли, что девушка искусная швея и приказала мне:

— Мари, проводи Наталью в кладовую, пусть она переберет белье, которое требует починки, и приступает к работе. Сама же потом вернись ко мне, мне нужно принять лекарство.

Я растерянно смотрела на Ядвигу:

— Но я думала…

Ядвига перебила меня:

— Мари, делай то, что я сказала и побыстрее, — пани нахмурила брови, — Поторапливайся.

Я склонила голову и повела Наталью в кладовую.

— И почему ты меня тащила сюда так срочно? — ворчала Наталья, — Что там нужно чинить?

— Мне приказали, я и пошла, ты же понимаешь, что здесь не я решаю, –

я старалась не смотреть на Наталью.

Меня раздирали самые противоречивые чувства.

С одной стороны, я хотела все рассказать подруге, с другой стороны, не хотела выдавать чужую тайну, тем более, что Наталья явно сильно злилась на меня.

— Ты, Марья, теперь большая шишка, как я посмотрю, — Наталья смотрела на меня, прищурив глаза, — Вон какая вся нарядная, да чистенькая, не то, что я, целый день в грязной воде бултыхаюсь.

— Наталья, говорю тебе еще раз, что я ничего не решаю, — я даже чуть повысила голос, чтобы Наталья прислушалась ко мне, — И я пришла за тобой, как раз за тем, чтобы ты занялась чистой работой.

Я ускорила шаг, стараясь успокоиться.

Наталья не виновата, что все так сложилось, она устала и, естественно, обижена на всех, и на меня в том числе.

Мы подошли к кладовой, я показала Наталье, что где лежит, достала корзину с нитками и иголками:

— Не обижайся, Наталья, нам сейчас с тобой очень нелегко, а если мы еще будем сердиться друг на друга, — я положила ладонь на плечо Натальи, но она сердито сбросила мою руку.

— Иди, Марья, а то твоя хозяйка рассердится, — Наталья начала продевать нитку в иглу.

Я кивнула и вышла.

Ядвига сидела в кресле, нервно постукивая ладонью по подлокотнику.

Она подняла на меня глаза и быстро заговорила:

— Мари, ты что не понимаешь, что твоя подруга может все испортить? О чем ты вообще думала? В твоем возрасте нужно получше разбираться в людях, — Ядвига прикрыла глаза, — если ты не хочешь расставаться с этой Натальей, то оставайся, но не смей ей ничего говорить. Если ты идешь с нами, то то, тем более, держи рот на замке.

Итак, что ты выбираешь?

— Я пойду с вами, пани. И, конечно, я буду молчать, не волнуйтесь об этом, — я вздохнула, — Как бы мне не было жалко Наталью, но думаю, что вы правы, она сейчас очень зла и может выдать нас.

— Я рада, что ты это понимаешь. Сегодня ты будешь спать здесь. Я болею и ты должна ухаживать за мной, это ясно? — я кивнула, — После полуночи мы выходим.

Сейчас я тебе скажу, что собрать в дорогу, наклонись поближе.

Ядвига быстро зашептала мне на ухо, я очень внимательно слушала, стараясь не пропустить ни слова.

Я незаметно собрала в котомку все, о чем просила Ядвига.

Мы сделали вид, что ложимся спать, но, конечно заснуть так и не сумели, Ядвига лежала на кровати, накрывшись теплым одеялом, я же сидела около дверей на стуле, прислушиваясь к каждому шороху.

С вечера я приготовила теплую, подбитую мехом накидку, чтобы Ядвига не замерзла ночью. Мне было страшно, справится ли бедняжка с долгой и трудной дорогой, ведь она была так слаба и ей может стать хуже в любой момент.

Но взглянув в глаза Ядвиги, мои сомнения растаяли, взгляд девушки был тверд и решителен, как никогда.

Вот я услышала, как кто-то тихо скребется в дверь, вскочила и увидела Федора, который прижимал палец к губам.

— Вы готовы? — прошептал Федор.

— Да, — почти неслышно ответила я.

Федор подошел к кровати, на которой лежала Ядвига, Федор бережно закутал ее в мех, поднял на руки, кивнул мне, чтобы я следовала за ним и мы, как можно тише, выскользнули из дома.

Нам удалось выйти из дома незамеченными.

Ночь, к счастью была безлунной и тихой. Мы прошли через двор к забору, окружающему поместье.

Федор не пошел к воротам, он вошел в небольшой сарай, который стоял вплотную к забору, отодвинул доски задней стены и вытащил деревянные брусья забора, они оказались аккуратно подпилены, так что мы без труда смогли пробраться наружу.

Федор аккуратно поставил брусья на место:

— Найдут, но не сразу, — пояснил он нам шепотом.

Затем Федор быстрым шагом направился к деревьям, которые росли на пригорке.

Когда мы подошли ближе, я увидела двух коней, привязанных к дереву. Кони тихо заржали, увидев нас. Федор погладил их и протянул каждому по яблоку.

— Как же тебе удалось раздобыть коней и незаметно вывести их из поместья? — удивилась я.

— В конюшне один дружок мой коней чистит, — Федор усмехнулся, — мы с ним с вечера водочку пили, да самогоном запивали. Вот он и вырубился, сердешный.

Ядвига хмыкнула:

— А по тебе и не заметно, что ты водку пил, да и запаха совсем нет.

— Так я воду себе наливал.

Все, девицы, мы должны, пока темно, убраться отсюда, как можно дальше. Утром погоня будет, — Федор подсадил меня в седло. На второго коня он вскочил сам, усадив Ядвигу впереди себя, — С богом!

Мы понеслись во весь дух.

Я надеялась, что Федор знает дорогу и изо всех сил старалась не отставать от него.

К счастью, конь подо мной послушно скакал, не пытаясь сбросить с себя такого неумелого наездника, как я.

Ветер шумел в ушах, хлестал в лицо, отбрасывая за спину волосы.

Все страхи будто напрочь сдул этот ветер, сердце бешено стучало, из глаз текли слезы, но это были слезы радости.

Небо постепенно начинало светлеть, скоро поднимется солнце. Я заметила, что конь Федора перешел на рысь, и свернул к ближайшему лесу.

Я поравнялась с ним:

— Как пани Ядвига себя чувствует? — я переживала, что Ядвиге могло стать хуже от бешеной скачки и холодного ветра.

— Сейчас отдохнем, — крикнул Федор и натянул поводья.

Мы проехали под ветвями деревьев, которые нависали над тропинкой, и очутились на маленькой поляне.

Сквозь густые ветки я разглядела неширокую речку. Что ж, нам всем не мешает напиться воды.

Федор осторожно поставил Ядвигу на ноги, но она была так слаба, что сразу же села, прислонившись к стволу дерева. Я видела какая она бледная и какие темные тени залегли под глазами.

— Пани, я сейчас принесу воды, чтобы вы умылись, — я схватила небольшой туесок, привязанный к седлу, и поспешила к воде.

Вода в реке оказалось холодной, но чистой и прозрачной.

Я с наслаждением умылась и зачерпнула воды в туесок, чтобы и Ядвига могла освежиться.