— «Отпетые» сдали тебя. Это раз. Все констебли Речного написали на тебя заявление. Это два. Этого уже хватит на каторгу. Но. Нера Орвуд дала показания, что именно ты находил ей портовых крыс, именно ты вел с ними переговоры, именно ты находил ей жертв.

Арно все так же смотрел в одну точку:

— Дело об убитых в Приморском парке прекращено в связи со смертью обвиняемой.

— Дело о переносе заболевания прекращено. Дело об убийствах нерисс из Приморского парка выделено в отдельное. Потому что нера Орвуд не убивала тех нерисс. Их убивали найденные тобой крысы. Пособничество в убийстве, как малость.

Арно все же поднял на Брока глаза — его непробиваемость оказалась всего лишь игрой.

Брок понял, что зацепил его:

— Комиссар не хочет ронять репутацию полиции. Нам и так еле-еле начали доверять. Твое дело серьезно все испортит, даже если будет рассматриваться в закрытом режиме — все равно кто-нибудь да проболтается. Потому предлагается сделка: сведения об адере Уве и его участие в деле неры Орвуд в обмен на смягчение приговора. Пособничество в убийстве не будет предъявляться. Не находишь — хорошая сделка? Отмена пляски на веревке в обмен на сведения, которые мы все равно найдем рано или поздно. Но ты можешь помочь нам сейчас.

— Бумаги…? — Арно сдался. Это было видно по его глазам. Пляска на веревке пугает многих.

— Никаких бумаг. Слово чести, что дело неры Орвуд тебя не коснется. Ты знаешь, я не нарушаю свое слово.

— И как ты пошел на такую сделку? — взгляд Арно задумчиво принялся гулять по Броку. — Ты же неподкупен и прочая… Даже сведения, что ты продался Вернии, оказались ложью.

— Легко! Погиб мой друг. Мне нужен адер Уве, пока храм не спрятал его где-нибудь в дальнем монастыре.

— Его не спрячешь в монастыре… — Арно сгорбился. — Он же не просто монах. Он сержант ордена Святого храма. Хотя я подозреваю, что это все лишь очередная его маска. Он и рыцарем может оказаться… Не знаю, какого ордена. Он не тот, за кого себя выдает. Слишком привык командовать.

— Он? Эта сладкая булочка? — Брок нахмурился: как-то не походил адер Уве на властного сержанта или, тем более, рыцаря.

— Эта сладкая булочка лет пять назад была весьма черствой и властной. Это сейчас он пообтесался и научился быть смиренным и неопасным. Не трогай его. Впрочем, нет. Трогай — надеюсь, он съест тебя с потрохами.

— Арно… Мы вроде договорились о сотрудничестве.

Тот довольно рассмеялся:

— Помечтать-то можно?

— Мечтай. Но ближе к делу мечтай. Кем он может быть на самом деле?

Арно пожал плечами:

— Не знаю. Думаю, не меньше, чем рыцарь, но орден не подскажу. Представь, если он командор? Вот это будет номер.

— Что-то еще?

— Он очень откровенно лез в расследование дела керы Хогг. Он уже тогда знал, что надо искать ведьму. Он откуда-то это знал. Даже инквизитора вызвал, но они ничего не нашли. — Арно замолчал, решив, что сказал все.

— Он тебе что-то предлагал? — уточнил Брок. Пока сказанного Арно было до проклятия мало.

— Предлагал, — кивнул Арно. — Вечную жизнь в обмен на ведьму. Только я же не идиот.

Брок напомнил настоящую причину отказа:

— Ты уже тогда по уши влип с нерой Орвуд. Ты просто побоялся менять хозяина.

— Я сам по себе! — прошипел задетый за живое Арно. — У меня нет хозяина! Даже нера Орвуд была мне должна!

— Так должна, так должна, что ты и крысу поймал, повесив её на крыльцо дома Эшей. Так должна, что ты и нутрию отловил, и почерк Хогга подделал, и лично приехал его сдать, чтобы точно поняли. Очень тебе должна.

Глаза Арно сверкнули гневом:

— Я отказал адеру Уве лишь потому, что понимаю: вечно живут немертвые и призраки. Быть ни тем, ни другим я не хотел, не хочу и никогда не захочу! Мне моя душа важнее какой-то вечной жизни.

— Надо же. Оказалось, что ты хоть что-то не способен продать. Что-то еще?

— Нет. Больше ничего об адере я не знаю. Он слишком себе на уме. Не лезь к нему — станешь немертвым или призраком, заложив ему свою душу.

— Спасибо, я уже понял…

Брок закрыл за собой решетку камеры и сунул ройс дежурному охраннику за понимание.

Немертвые. Адера Уве интересовали немертвые. Надо же. И ведьма Орвуд. Странное сочетание.

Он поднялся в кабинет Вик, уже подозревая, что много интересного могло пройти мимо него: Вики работала быстро, связывая невероятное в странных сочетаниях. Главное с ней — успевать за её мыслями и догадками. Броку это удавалось редко. Эван-то еле успевал за Вики.

В это раз в кабинете было многолюднее: у дверей притулился на стуле охранявший сегодня нерисс Орвуд Кейдж, Хогг пристроился за спинкой стула у одетой в траурное скромное платье нериссы Орвуд-старшей. Брок качнул головой: парень явно к ней неровно дышит. Одли сидел у стола Виктории, Грегу стульев не хватило — он пристроился на подоконнике, пригревшись в лучах дневного солнца — то уже медленно катилось к океану, обещая холод.

Анна Орвуд сейчас светилась серым, мертвым эфиром и пахла… Не как когда-то Хогг — он из-за неры Орвуд вонял гнилью. Анна Орвуд пахла морозной свежестью, от которой ломит зубы. Она пахла ледяной мертвой пустыней. Она пахла смертью, но не страшной смертью, скорее даже заботливой, из тех, что приходит, когда страдания становятся невмоготу, и спасает от них. Интересно, кто и зачем ей снял печать? То, что она некромант, не особо и удивляло. Брок понимал, что от потомков рода Вансов иного и ожидать странно.

Анна тихо говорила, словно оправдывалась:

— … я не смогла дозваться его души. Её словно нет. Я не понимаю, как такое может быть. Точнее… Понимаю — я не могла ошибиться в ритуале: я проверила все руны трижды, но я могу ошибаться в собственных силах. Я никогда до этого не работала с дыханием богов. Я впервые сняла печать — мама никогда мне не разрешала работать с дыханием богов.

Это было так странно — слышать старинное название эфира. Так только храмовники сейчас говорят. И потомки Вансов, спрятавшиеся от магических родов и храма. Брок, стараясь никого не отвлекать, прошел в кабинет и встал возле Грега, опираясь плечом на стену. Грег еле слышно прошептал:

— Ты ничего не пропустил — она только что пришла.

— Ммм… — Брок еле подавил рвущийся из груди кашель. Пожар до сих пор аукался ему внезапными приступами. Только этого не хватало! Выглядеть слабым и больным он не любил.

— Арно что-то сказал? — все так же еле слышно полюбопытствовал Грег.

— Уве предлагал Арно вечную жизнь.

Грег прикрыл глаза и принялся что-то усиленно обдумывать.

Виктория мягко поправила нериссу Орвуд:

— Дыхание богов сейчас называют эфиром.

Анна серьезно сказала — она вообще крайне серьезная девица:

— Простите, я так привыкла. Мама учила меня по записям барона Эрика Ванса, я привыкла называть магию дыханием богов. Что-то еще?

Виктория кивнула — с нериссой Анной она говорила мягким, участливым голосом, словно та еще ребенок, а ведь между ними разница в три года всего:

— Вы не знаете, в каком состоянии священный треугольник Брендона?

Орвуд отрицательно качнула головой, отчего её белокурые волосы, завитые в тугие кудри, запрыгали, как пружинки, отвлекая Брока и Хогга тоже:

— Сама я не умею его видеть и оценивать, а храмовника мы с сержантом Кейджем решили не дожидаться. Мама меня учила снимать печать, но не ставить обратно. Она говорила, что это, быть может, когда-нибудь спасет мне жизнь. Говорила, что, если бы она умела это раньше сама, то многих неприятностей удалось бы избежать. Что-то еще?

Грег вмешался:

— Нерисса Анна, я на днях решу проблемы с храмом — вам снова нанесут печать, ни в чем вас не обвиняя. Пока же во избежание неприятностей я вам выдам магблокиратор — носите его, чтобы не заболеть потенцитовой ин… — он явно ругнулся себе под нос: — … хрень… Вы же не знаете о…

Анна твердо сказала, чего от неё никто не ожидал:

— Знаю. Мои знания чисто теоретические, но довольно разнообразные. Если у вас все, то я могу возвращаться до… — Она поправилась, вспоминая, что временно живет не дома: — к сестрам?